В.С.
Говорим сегодня с Анечкой - и она сообщает, что скоро к ним приедет Вера Сергеевна.
Вера Сергеевна!
Как мы с ней плакали, когда я оканчивала музыкалку. Я не знаю, не знаю, какими ветрами её занесло в Белорецк. Мне даже неловко писать, что преподавала она музыкальную литературу. Потому что это были, конечно, уроки всего на свете. "Главное, - говорила она, - чтобы у вас никогда не повысился болевой порог". Повысился, Вера Сергеевна, повысился...
Потом она переехала в Екатеринбург. Но у одной моей ближайшей подруги был кот от её кошки, у другой - сестра была её любимой ученицей. А однажды мне от неё позвонила Анечка: у них был спор по поводу Цветаевой - и нужно было его разрешить.
И вот. Сегодня Анечка говорит, что В.С. приедет к ним в Белебей. И я, конечно, прошу, чтобы меня обязательно предупредили. И тут же осекаюсь: "Она меня, конечно, не помнит". И что я слышу: "Как же! Знаешь, сколько мы о тебе сплетничали?"
Я даже не знаю, как объяснить. Но вы уж поверьте: это очень, очень важно.
А недавно я разбирала блокноты. Я уже писала о том, как я люблю разбирать блокноты. И нашла удивительной степени корявости вещи - это не стихи, нет, это не стихи. Просто мне кажется, что это тоже очень, очень важно. Потому что это о музыке.
Вера Сергеевна!
Как мы с ней плакали, когда я оканчивала музыкалку. Я не знаю, не знаю, какими ветрами её занесло в Белорецк. Мне даже неловко писать, что преподавала она музыкальную литературу. Потому что это были, конечно, уроки всего на свете. "Главное, - говорила она, - чтобы у вас никогда не повысился болевой порог". Повысился, Вера Сергеевна, повысился...
Потом она переехала в Екатеринбург. Но у одной моей ближайшей подруги был кот от её кошки, у другой - сестра была её любимой ученицей. А однажды мне от неё позвонила Анечка: у них был спор по поводу Цветаевой - и нужно было его разрешить.
И вот. Сегодня Анечка говорит, что В.С. приедет к ним в Белебей. И я, конечно, прошу, чтобы меня обязательно предупредили. И тут же осекаюсь: "Она меня, конечно, не помнит". И что я слышу: "Как же! Знаешь, сколько мы о тебе сплетничали?"
Я даже не знаю, как объяснить. Но вы уж поверьте: это очень, очень важно.
А недавно я разбирала блокноты. Я уже писала о том, как я люблю разбирать блокноты. И нашла удивительной степени корявости вещи - это не стихи, нет, это не стихи. Просто мне кажется, что это тоже очень, очень важно. Потому что это о музыке.