Сердце без границ или папа для 253 ребятишек. Цикл "удивительные люди"
Идея поделиться с вами историями про удивительных людей пришла как-то внезапно. Бывает, попадётся на глаза статья, заметка какая-то, повосхищаешься, подумаешь об этом денёк-другой, да и забудешь. А ведь пример этих людей достоен восхищения! Поэтому спешу продолжить раздел "удивительные люди" в своём журнальчике. Почему продолжить? Потому что сама того не ведая, начала его, рассказывая вам о марафонцах. В этот раз история совершенно другая, но невероятно светлая и сильная. Про то, как согреты отеческим теплом не одна сотня ребятишек.
Епископ Банченский Лонгин (Жар Михаил Васильевич) родился 19 авгуcта 1965 года в селе Петрашивка Глыбокского (ныне Герцаевского) района Черновицкой области. Ныне епископ Украинской православной церкви (Московского Патриархата), настоятель Свято-Вознесенского мужского монастыря, Герой Украины.
Почему Герой? Вроде, биография как биография: родился, остался сиротой, учился в школе, женился, двое сыновей и дочь. А вот дальше... 253 ребёнка зовут архимандрита папой!!!
В тех местах история давно стала счастливым преданием. Попроверяла информацию, почитала, теперь делюсь прочитанной статьёй с Вами.
"У отца Лонгина (тогда еще отца Михаила) в Боянах были коровы. В начале 90?х время было голодное. И он стал жертвовать в местный дом малютки молоко. Медсестры в благодарность решили показать батюшке, кому идет это молоко. Условия, в которых находились дети, потрясли отца Михаила. Он схватил в охапку двух малышей и унес их с собой. Так было положено начало «детскому дому семейного типа», как теперь официально называется монастырский приют, а отец троих детей, рожденных в браке, стал отцом пятерых. Потом отец Михаил усыновил еще 27. А затем в его паспорте кончились страницы, куда записывают детей. Следующих 224 ребенка он взял под опеку. -Однажды отпевал я молодую женщину,- вспоминает отец Лонгин.- Была зима. Смотрю, после отпевания на могиле остались четверо мальчишек. Все ушли, а они стоят совсем замерзшие, в резиновых сапожках на босу ногу и не идут никуда. На улице мороз градусов 20. А самый маленький из них был еще крошечка. Я спрашиваю: «Что вы не идете домой?» А они мне говорят: «Мы без мамы не пойдем. Нам идти некуда». Отец-то от них ушел, а мама вот умерла. «Ваша мама теперь на небесах,- говорю.- Пойдете ко мне жить?». Кивают. Ну, я и привез их в монастырь.
Как-то к воротам подбросили новорожденную девочку в коробке от бананов.Мама родила ее под Новый год, в коробку бросила и принесла нам. Сколько она там лежала в мороз, не знаю,- говорит отец Лонгин с мягким, певучим румынским акцентом.- Я взял ее в руки, она была такой холодной, как камень. Совсем замерзла. Мы скорее отвезли ее в больницу. Все врачи говорили, что шансов нет. Но с Божией помощью девочку удалось спасти. Врачи сами дали ей фамилию Счастливая. А назвали мы ее Катенька.
Степку батюшка встретил в интернате для детей-инвалидов. Безрукий мальчишка выскочил вперед и прочитал отцу Лонгину стихи собственного сочинения. Потом он ходил по пятам за священником с матушками, а когда тот собрался уезжать, Степа прижался лицом к рясе и попросил: «Заберите меня, пожалуйста, отсюда!» Батюшка заплакал, обнял Степу и увез с собой. Тут, в детском доме, мальчик стал читать книги. Много книг. Теперь ему нравится спорить. Матушка Елизавета ласково называет его «философом».
А его друга Ромку - «музыкантом», потому что тот играет на синтезаторе, который поставили - специально - рядом с его кроватью. Этому мальчику трудно передвигаться. У него - ДЦП.
Но тут атмосфера такая: никто несчастным или ненужным себя не чувствует. А что еще детям надо? Только чтобы любили тебя таким, каким ты есть.
-Мы сначала думали: ну заберем 50. Потом - 100. Затем решили - и 150 ребятишек сумеем досмотреть, но… Они ж, бедные, так настрадались за свою еще коротенькую жизнь, что сил нет у меня: знать, как им больно, и не забрать к себе! И когда их было уже 200, считал - ну это все! Но как же «все»?.. Теперь говорю, наверное, 300 будет.
Это отец Лонгин строит планы на будущее. Свое и своих детей, будущих тоже.
- Якби мог обнять всех сирот на земле, я б це зробив,- когда он сильно волнуется, то слова по-русски и по-украински у него получаются вперемешку.- Они немощны. Их любить надо. Усіх дітей любити надо. А цим ще й допомогти, щоб вижили. Я не могу без них! Вони - моє лекарство. Не було б їх зі мною, зря б на земле тогда жил.
Он почему-то не боится усыновлять детей с ДЦП. Странный, правда? Потом стал собирать тех, на кого даже врачи рукой махнули: мол, не жильцы. Да-да, я о СПИДе. Таких сегодня в приюте 49 человек (у шестерых из них диагноз сейчас сняли). Как в приюте оказались дети со страшным диагнозом?
Очень просто. В доме малютки отец Лонгин увидел красивую девочку. От нее мама отказалась, потому что дочь была ВИЧ-инфицирована. Санитарки от нее тоже шарахались. В патриархальном западноукраинском обществе слова «СПИД» и «смерть» - где-то рядом.
-Когда я увидел ее, мне стало очень больно,- вспоминает священник.- Она так грустно смотрела на меня, а я боялся дотронуться до нее, чтобы не принести своим детям инфекцию.
Думаю, в ту ночь отец Лонгин не спал, вспоминая эту двухмесячную девочку. А утром попросил братьев в монастыре, чтобы они обставили как можно лучше комнату, поставили там нарядную кроватку, потому что здесь будет жить ребенок, девочка. Маленькая Лариса - так ее звали - приняла крещение, сейчас она Филатея. Здесь, в приюте, девочка прошла курс ретровирусной терапии. Доктора были очень удивлены, увидев недавно ее анализы: следов ВИЧ-инфекции в крови нет. Теперь Филатея живет с остальными ребятами, перешла в пятый класс.
Отца Лонгина в Банченах боготворят. Он дает людям надежду. Жить как люди. Вспоминает, как однажды в кухне закончилось масло. И денег нет, чтоб купить, а готовить надо на столько душ! За раз на одни только салаты (примерно 15-20 килограммов овощей) - «прірва олії» расходуется.
Трехэтажные здания, светлые окна, мраморные лестницы, причем оборудованные подъемы для тех ребят, кому трудно самостоятельно передвигаться. Это и есть детский дом семейного типа. Каждый дом - разного цвета. Розовый, желтый, синий… Внутри паркет устелен коврами. Не ковролином, а настоящими мягкими коврами.тСтены увешаны картинами: природа, религиозные сюжеты. Везде - аквариумы с рыбками. Птички поют. Много зелени. А вокруг зданий - невероятное количество цветов.
Дети живут по четыре-шесть человек в комнате. За каждой комнатой закреплена сестра. Всего в приюте детьми занимаются 104 человека, из которых 65 - монахини, остальные - оплачиваемые сотрудники: медсестры, повара, воспитатели. Сам приют похож на пряничный городок. Фасады зданий, окна, подъезды - все украшено цветами. На газонах - фигурки сказочных персонажей. На заднем дворе - игровая площадка и стадион. Однажды младшие дети попросили у папы - отца Лонгина - ролики. Батюшка детям ролики купил. Всем. Больше 200 пар. Но оказалось, что кататься на роликах в деревне негде. Тогда на помощь приехали монахи из Банчен и проложили асфальт на заднем дворе приюта. Теперь там можно кататься и на велосипеде, и на роликах, и с детской коляской гулять.
-Разве монашеское это дело - детей развлекать?
-Монашеский путь и семейный - очень разные,- соглашается отец Лонгин.- И у нас приют стоит отдельно от монастыря. Но я смотрю на своих монахов и вижу в их душе много добра. Они знают, когда у детей дни рождения, покупают им подарки, даже просятся в гости пойти поздравить. И я не думаю, что это плохо. Небеса радуются, если кто-то принес радость сиротке. Монах не отойдет от своей монашеской жизни, но он тоже должен давать другим добро. Это не грех. Вы знаете, когда дети жили в монастыре, бывало такое, что люди приходят на службу, спрашивают, где отец Лонгин? А я с детьми играю в футбол. Представляете, какой это, наверное, для людей соблазн! Настоятель - и в футбол вместо службы. А что делать? «Папа, давай играть в футбол!» - как тут откажешь? Я думаю, Господь простит мне этот грех, если это - грех. Без милосердия никто не спасется. Никто.
Конечно, скептик скажет, что врачи могли ошибиться с диагнозом маленькой Ларисы. Как в еще пяти случаях. Конечно, дети, излечившиеся от ДЦП, плавая в настоящем бассейне на территории семейного дома, ничего не доказывают. И уж, само собой разумеется, что вера в Господа и молитвы отца Лонгина, монахов и монахинь его монастыря, которых дети называют «мамами», помощь всех, кто почти 20 лет им помогает, тут ни при чем. Не буду спорить. Тогда и вы не спорьте, что отец Лонгин, берущий без разбору на кормление и воспитание детей с «букетами» болезней - от ДЦП до СПИДа с врожденным гепатитом - и даже если не спасающий их от смерти, то продлевающий им жизнь в заботе и любви, - святой человек. Договорились?
К 46 годам отец Лонгин перенес три инфаркта и две операции на сердце. Кто-то держит его на нашей грешной земле… Вы, случайно, не знаете - кто?
Виктор Бузиян, декабрь, 2011"
Удивительная история, правда? Каким щедрым должно быть сердце, сколь необъятны любовь и сострадание в нём! В нашем мире очень много добра и света. Пусть и нам хватит смелости. Пусть не на 253 ребёнка. Пусть не на детей вовсе. Лишь бы суметь. Лишь бы начать!
Епископ Банченский Лонгин (Жар Михаил Васильевич) родился 19 авгуcта 1965 года в селе Петрашивка Глыбокского (ныне Герцаевского) района Черновицкой области. Ныне епископ Украинской православной церкви (Московского Патриархата), настоятель Свято-Вознесенского мужского монастыря, Герой Украины.
Почему Герой? Вроде, биография как биография: родился, остался сиротой, учился в школе, женился, двое сыновей и дочь. А вот дальше... 253 ребёнка зовут архимандрита папой!!!
В тех местах история давно стала счастливым преданием. Попроверяла информацию, почитала, теперь делюсь прочитанной статьёй с Вами.
"У отца Лонгина (тогда еще отца Михаила) в Боянах были коровы. В начале 90?х время было голодное. И он стал жертвовать в местный дом малютки молоко. Медсестры в благодарность решили показать батюшке, кому идет это молоко. Условия, в которых находились дети, потрясли отца Михаила. Он схватил в охапку двух малышей и унес их с собой. Так было положено начало «детскому дому семейного типа», как теперь официально называется монастырский приют, а отец троих детей, рожденных в браке, стал отцом пятерых. Потом отец Михаил усыновил еще 27. А затем в его паспорте кончились страницы, куда записывают детей. Следующих 224 ребенка он взял под опеку. -Однажды отпевал я молодую женщину,- вспоминает отец Лонгин.- Была зима. Смотрю, после отпевания на могиле остались четверо мальчишек. Все ушли, а они стоят совсем замерзшие, в резиновых сапожках на босу ногу и не идут никуда. На улице мороз градусов 20. А самый маленький из них был еще крошечка. Я спрашиваю: «Что вы не идете домой?» А они мне говорят: «Мы без мамы не пойдем. Нам идти некуда». Отец-то от них ушел, а мама вот умерла. «Ваша мама теперь на небесах,- говорю.- Пойдете ко мне жить?». Кивают. Ну, я и привез их в монастырь.
Как-то к воротам подбросили новорожденную девочку в коробке от бананов.Мама родила ее под Новый год, в коробку бросила и принесла нам. Сколько она там лежала в мороз, не знаю,- говорит отец Лонгин с мягким, певучим румынским акцентом.- Я взял ее в руки, она была такой холодной, как камень. Совсем замерзла. Мы скорее отвезли ее в больницу. Все врачи говорили, что шансов нет. Но с Божией помощью девочку удалось спасти. Врачи сами дали ей фамилию Счастливая. А назвали мы ее Катенька.
Степку батюшка встретил в интернате для детей-инвалидов. Безрукий мальчишка выскочил вперед и прочитал отцу Лонгину стихи собственного сочинения. Потом он ходил по пятам за священником с матушками, а когда тот собрался уезжать, Степа прижался лицом к рясе и попросил: «Заберите меня, пожалуйста, отсюда!» Батюшка заплакал, обнял Степу и увез с собой. Тут, в детском доме, мальчик стал читать книги. Много книг. Теперь ему нравится спорить. Матушка Елизавета ласково называет его «философом».
А его друга Ромку - «музыкантом», потому что тот играет на синтезаторе, который поставили - специально - рядом с его кроватью. Этому мальчику трудно передвигаться. У него - ДЦП.
Но тут атмосфера такая: никто несчастным или ненужным себя не чувствует. А что еще детям надо? Только чтобы любили тебя таким, каким ты есть.
-Мы сначала думали: ну заберем 50. Потом - 100. Затем решили - и 150 ребятишек сумеем досмотреть, но… Они ж, бедные, так настрадались за свою еще коротенькую жизнь, что сил нет у меня: знать, как им больно, и не забрать к себе! И когда их было уже 200, считал - ну это все! Но как же «все»?.. Теперь говорю, наверное, 300 будет.
Это отец Лонгин строит планы на будущее. Свое и своих детей, будущих тоже.
- Якби мог обнять всех сирот на земле, я б це зробив,- когда он сильно волнуется, то слова по-русски и по-украински у него получаются вперемешку.- Они немощны. Их любить надо. Усіх дітей любити надо. А цим ще й допомогти, щоб вижили. Я не могу без них! Вони - моє лекарство. Не було б їх зі мною, зря б на земле тогда жил.
Он почему-то не боится усыновлять детей с ДЦП. Странный, правда? Потом стал собирать тех, на кого даже врачи рукой махнули: мол, не жильцы. Да-да, я о СПИДе. Таких сегодня в приюте 49 человек (у шестерых из них диагноз сейчас сняли). Как в приюте оказались дети со страшным диагнозом?
Очень просто. В доме малютки отец Лонгин увидел красивую девочку. От нее мама отказалась, потому что дочь была ВИЧ-инфицирована. Санитарки от нее тоже шарахались. В патриархальном западноукраинском обществе слова «СПИД» и «смерть» - где-то рядом.
-Когда я увидел ее, мне стало очень больно,- вспоминает священник.- Она так грустно смотрела на меня, а я боялся дотронуться до нее, чтобы не принести своим детям инфекцию.
Думаю, в ту ночь отец Лонгин не спал, вспоминая эту двухмесячную девочку. А утром попросил братьев в монастыре, чтобы они обставили как можно лучше комнату, поставили там нарядную кроватку, потому что здесь будет жить ребенок, девочка. Маленькая Лариса - так ее звали - приняла крещение, сейчас она Филатея. Здесь, в приюте, девочка прошла курс ретровирусной терапии. Доктора были очень удивлены, увидев недавно ее анализы: следов ВИЧ-инфекции в крови нет. Теперь Филатея живет с остальными ребятами, перешла в пятый класс.
Отца Лонгина в Банченах боготворят. Он дает людям надежду. Жить как люди. Вспоминает, как однажды в кухне закончилось масло. И денег нет, чтоб купить, а готовить надо на столько душ! За раз на одни только салаты (примерно 15-20 килограммов овощей) - «прірва олії» расходуется.
Трехэтажные здания, светлые окна, мраморные лестницы, причем оборудованные подъемы для тех ребят, кому трудно самостоятельно передвигаться. Это и есть детский дом семейного типа. Каждый дом - разного цвета. Розовый, желтый, синий… Внутри паркет устелен коврами. Не ковролином, а настоящими мягкими коврами.тСтены увешаны картинами: природа, религиозные сюжеты. Везде - аквариумы с рыбками. Птички поют. Много зелени. А вокруг зданий - невероятное количество цветов.
Дети живут по четыре-шесть человек в комнате. За каждой комнатой закреплена сестра. Всего в приюте детьми занимаются 104 человека, из которых 65 - монахини, остальные - оплачиваемые сотрудники: медсестры, повара, воспитатели. Сам приют похож на пряничный городок. Фасады зданий, окна, подъезды - все украшено цветами. На газонах - фигурки сказочных персонажей. На заднем дворе - игровая площадка и стадион. Однажды младшие дети попросили у папы - отца Лонгина - ролики. Батюшка детям ролики купил. Всем. Больше 200 пар. Но оказалось, что кататься на роликах в деревне негде. Тогда на помощь приехали монахи из Банчен и проложили асфальт на заднем дворе приюта. Теперь там можно кататься и на велосипеде, и на роликах, и с детской коляской гулять.
-Разве монашеское это дело - детей развлекать?
-Монашеский путь и семейный - очень разные,- соглашается отец Лонгин.- И у нас приют стоит отдельно от монастыря. Но я смотрю на своих монахов и вижу в их душе много добра. Они знают, когда у детей дни рождения, покупают им подарки, даже просятся в гости пойти поздравить. И я не думаю, что это плохо. Небеса радуются, если кто-то принес радость сиротке. Монах не отойдет от своей монашеской жизни, но он тоже должен давать другим добро. Это не грех. Вы знаете, когда дети жили в монастыре, бывало такое, что люди приходят на службу, спрашивают, где отец Лонгин? А я с детьми играю в футбол. Представляете, какой это, наверное, для людей соблазн! Настоятель - и в футбол вместо службы. А что делать? «Папа, давай играть в футбол!» - как тут откажешь? Я думаю, Господь простит мне этот грех, если это - грех. Без милосердия никто не спасется. Никто.
Конечно, скептик скажет, что врачи могли ошибиться с диагнозом маленькой Ларисы. Как в еще пяти случаях. Конечно, дети, излечившиеся от ДЦП, плавая в настоящем бассейне на территории семейного дома, ничего не доказывают. И уж, само собой разумеется, что вера в Господа и молитвы отца Лонгина, монахов и монахинь его монастыря, которых дети называют «мамами», помощь всех, кто почти 20 лет им помогает, тут ни при чем. Не буду спорить. Тогда и вы не спорьте, что отец Лонгин, берущий без разбору на кормление и воспитание детей с «букетами» болезней - от ДЦП до СПИДа с врожденным гепатитом - и даже если не спасающий их от смерти, то продлевающий им жизнь в заботе и любви, - святой человек. Договорились?
К 46 годам отец Лонгин перенес три инфаркта и две операции на сердце. Кто-то держит его на нашей грешной земле… Вы, случайно, не знаете - кто?
Виктор Бузиян, декабрь, 2011"
Удивительная история, правда? Каким щедрым должно быть сердце, сколь необъятны любовь и сострадание в нём! В нашем мире очень много добра и света. Пусть и нам хватит смелости. Пусть не на 253 ребёнка. Пусть не на детей вовсе. Лишь бы суметь. Лишь бы начать!