Мизантропическое
Один мой френд сказал: "Впрочем, "дети" - это нынче такая икона с бубнами, под знаком которой можно что угодно запрещать, уничтожать и ограничивать хоть через стенку, хоть где угодно. Госдурма благославляе..."
Благословлённая на государственном уровне канонизация "детей" повергает меня в глубокое уныние, так как ничего общего с облегчением реального положения реальных детей и улучшением качества их жизни не имеет. Ни с развитием сети детских оздоровительных учреждений, ни с поддержкой детского массового спорта, ни с формированием фондов, которые могли бы давать шанс одарённым детям из малообеспеченных семей.
"Дети" служат щитом для проговаривания взрослыми вслух их неврозов и фобий, начиная от какой-нибудь гельминтофобии, кончая педофилофобией. Ну а все знают наилучший способ борьбы с фобиями: надо просто уничтожить объект, вызывающий фобию. Глисты? Уничтожим вокруг всё живое, вплоть до улиток и дождевых червей. Кругом педофилы? Вступим в ряды педоборцев, будем постить в социальных сетях садистские картинки и вершить внесудебные расправы. И это вместо того, чтобы научить реальных детей жить в реальном мире. Показать, что надо делать, чтобы минимизировать риск паразитарной инвазии. Объяснить хотя бы азы техники безопасности в отношении незнакомых людей или знакомых, но ведущих себя странно. И многое другое.
Каюсь: уже само слово "дети" начало вызывать во мне тошноту. Можете считать меня Гитлером, но вот такова моя реальность. Иногда мне хочется придушить всех этих чёртовых "детей" и их истеричных, нисколько не желающих думать мамаш и папаш. Приходится делать усилие, чтобы вспомнить: никакие дети, ни в кавычках, ни без, не виноваты в том, что их превратили в "икону с бубнами". И даже не их мамаши и папаши. Они такие, какие есть, что выросло, то выросло. Придушивание надо бы начинать с тех условных сапиенсов на вершине холма, которые с помощью СМИ и иными способами играют на самых низменных чувствах, возбуждают самые глубинные страхи людей, фатально не привыкших думать самостоятельно и видеть причинно-следственные связи.
...И ежели что, то вся эта канонизация "детей" началась уже давно. В 1984 году мы с супругом возвращались с базы отдыха в институтской вахтовке. Лето, жара. Муж был в коротких шортах и майке. Не помню, в связи с чем возник небольшой конфликт с увядающей дамой лет 45-50, характерной такой внешности: расплывшаяся фигура, сероватое лицо без мейка, завивка крупным "барашком", мешковатое платье какого-то линялого цвета... Помню только реплику дамы, обращённую к моему мужу: "Мужчина, вы вот в трусах, а здесь дети!" Что интересно, все дети дремали с родителями на задних сиденьях. Там, где находились мы, никаких детей не было. Да и чем бы их напугали тощие, волосатые мужские ноги? Они не видели ног своих отцов? Они на пляже не видели ног других мужчин? Но дама, видимо, решила спрятать свои пугающие её саму влажные фантазии за щит из "детей". К счастью, у неё не было власти, как у некоторых других из Госдурмы. Даму в вахтовке муж остроумно отбрил. А с этими законородицами что делать?
Мы люди гуманные и мы чтим законы. Поэтому придушивание отпадает. Но чувствовать себя Гитлером тоже очень неприятно.
Так кё фер? Фер-то кё?
Благословлённая на государственном уровне канонизация "детей" повергает меня в глубокое уныние, так как ничего общего с облегчением реального положения реальных детей и улучшением качества их жизни не имеет. Ни с развитием сети детских оздоровительных учреждений, ни с поддержкой детского массового спорта, ни с формированием фондов, которые могли бы давать шанс одарённым детям из малообеспеченных семей.
"Дети" служат щитом для проговаривания взрослыми вслух их неврозов и фобий, начиная от какой-нибудь гельминтофобии, кончая педофилофобией. Ну а все знают наилучший способ борьбы с фобиями: надо просто уничтожить объект, вызывающий фобию. Глисты? Уничтожим вокруг всё живое, вплоть до улиток и дождевых червей. Кругом педофилы? Вступим в ряды педоборцев, будем постить в социальных сетях садистские картинки и вершить внесудебные расправы. И это вместо того, чтобы научить реальных детей жить в реальном мире. Показать, что надо делать, чтобы минимизировать риск паразитарной инвазии. Объяснить хотя бы азы техники безопасности в отношении незнакомых людей или знакомых, но ведущих себя странно. И многое другое.
Каюсь: уже само слово "дети" начало вызывать во мне тошноту. Можете считать меня Гитлером, но вот такова моя реальность. Иногда мне хочется придушить всех этих чёртовых "детей" и их истеричных, нисколько не желающих думать мамаш и папаш. Приходится делать усилие, чтобы вспомнить: никакие дети, ни в кавычках, ни без, не виноваты в том, что их превратили в "икону с бубнами". И даже не их мамаши и папаши. Они такие, какие есть, что выросло, то выросло. Придушивание надо бы начинать с тех условных сапиенсов на вершине холма, которые с помощью СМИ и иными способами играют на самых низменных чувствах, возбуждают самые глубинные страхи людей, фатально не привыкших думать самостоятельно и видеть причинно-следственные связи.
...И ежели что, то вся эта канонизация "детей" началась уже давно. В 1984 году мы с супругом возвращались с базы отдыха в институтской вахтовке. Лето, жара. Муж был в коротких шортах и майке. Не помню, в связи с чем возник небольшой конфликт с увядающей дамой лет 45-50, характерной такой внешности: расплывшаяся фигура, сероватое лицо без мейка, завивка крупным "барашком", мешковатое платье какого-то линялого цвета... Помню только реплику дамы, обращённую к моему мужу: "Мужчина, вы вот в трусах, а здесь дети!" Что интересно, все дети дремали с родителями на задних сиденьях. Там, где находились мы, никаких детей не было. Да и чем бы их напугали тощие, волосатые мужские ноги? Они не видели ног своих отцов? Они на пляже не видели ног других мужчин? Но дама, видимо, решила спрятать свои пугающие её саму влажные фантазии за щит из "детей". К счастью, у неё не было власти, как у некоторых других из Госдурмы. Даму в вахтовке муж остроумно отбрил. А с этими законородицами что делать?
Мы люди гуманные и мы чтим законы. Поэтому придушивание отпадает. Но чувствовать себя Гитлером тоже очень неприятно.
Так кё фер? Фер-то кё?