Моцарт в небе
Мне подмигивало слово и кивало на слова,
Я в лесу своих созданий ни жива и ни мертва,
Из каких колодцев образ? - строго смотрят образа.
Я слова несла под сердцем - ныне смотрят мне в глаза.
Сочиняла, шифровала, превращала боль в строку,
Птицей слово отпускала, настигала на лету,
Бисер в гроздья собирала, вышивала серебром,
Превращала стыд печали в крепость верную, как дом.
Слово - чучело для плоти, символ - глиняный божок,
На столе нельзя обедать: на балу печной горшок.
И огонь дымит на спичку, печка выдохнет огонь,
Как дрова, трещат страницы, их рукой теперь - не тронь.
Как подрагивает слово, крепостное - не свое…
Вырву строки из острога - за спиной сгорит жнивье.
Смотрит строго вслед Сальери, зная цену ремесла,
Уплывает Моцарт в небо - ворох звезд из-под весла.
Я в лесу своих созданий ни жива и ни мертва,
Из каких колодцев образ? - строго смотрят образа.
Я слова несла под сердцем - ныне смотрят мне в глаза.
Сочиняла, шифровала, превращала боль в строку,
Птицей слово отпускала, настигала на лету,
Бисер в гроздья собирала, вышивала серебром,
Превращала стыд печали в крепость верную, как дом.
Слово - чучело для плоти, символ - глиняный божок,
На столе нельзя обедать: на балу печной горшок.
И огонь дымит на спичку, печка выдохнет огонь,
Как дрова, трещат страницы, их рукой теперь - не тронь.
Как подрагивает слово, крепостное - не свое…
Вырву строки из острога - за спиной сгорит жнивье.
Смотрит строго вслед Сальери, зная цену ремесла,
Уплывает Моцарт в небо - ворох звезд из-под весла.