Моё освобождение: хэппи-энд
Отпустили нас также неожиданно, как и задержали. Просто на вторые сутки, которые подходили уже к концу, сказали вдруг идти на выход.
Перед освобождением всем дали подписать бумагу с предупреждением. В частности, там говорилось о том, что мы признаём свою вину, раскаиваемся в содеянном, а если ещё раз попадёмся - будет уже уголовная статья.
- Это что же, - говорили мои сокамерницы, - если мы опять на лавочке сидеть будем, и к нам опять подойдут, будет уже уголовная статья?
Я эту бумагу подписывать отказалась. Сказала, что вины своей не признаю, ни в чём не раскаиваюсь, так как не понимаю, в чём конкретно я виновата и за что должна раскаиваться.
Перед самым выходом из СИЗО к нам вдруг пристал какой-то толстенький мужичок в очках. Я уже не помню весь наш с ним диалог, но примерно он был таким.
- Вы подписывали бумагу? Вам всё объяснили? - спросил он у нас.
- Да, нам сказали, что в следующий раз будет уголовная ответственность… - сказали мы.
- Нееет, - многозначительно покачал головой этот странный мужичок. - Ничего вам, значит, не объяснили! Не только за то, что сделали, вы несёте ответственность, но и за то, что будет, вы тоже будете отвечать! Всем понятно?
Никому вообще ничего не было понятно. Кто-то стал оправдываться, что ничего не совершал и не знает, почему его задержали.
- Все тут так говорят, - отрезал мужичок, - все утверждают, что ничего не совершали и сидят тут ни за что…
- Но это правда! - стали доказывать мы ему. - Мы просто сидели на лавочке, когда к нам подошли сотрудники ОМОН…
- Ага, конечно, - недоверчиво сказал он нам, - знаем мы, как вы сидите на лавочке и призываете своих боевиков!
- Каких боевиков?? О чём вы?? - не понимали мы его.
К счастью, наш диалог с ним продолжался не долго.
Когда перед нами открыли ворота, нас встречала толпа людей. Они сразу же стали нам аплодировать. Это было очень приятно.
Я сразу же позвонила маме, спустя примерно полчаса она приехала за мной. Сами люди идти домой боялись - ведь их могли задержать снова.
Мама говорила, что двое суток она вообще не могла выяснить, где я. Написала в милицию заявление о моей пропаже, но и они не могли меня найти. Думала, что меня уже нет в живых, так как в списках задержанных меня не было. Только на вторые сутки я в этих списках появилась, в тот же день, когда меня освободили…
Мама рассказывала, как она переживала и места себе не находила все эти два дня. Но теперь это было уже позади. Мы шли домой…