Например, стакан молока с утра, красивая песня, подаренная кем-нибудь из дорогих людей и звучащая в плеере на повторе, букетик оранжево-жёлтых нарциссов у цветочницы возле метро, кино в полдень в выходной день, хороший спектакль.... *правда, я решила отказаться от театра на время - до воскресенья, кажется; слишком тяжело справляться с обилием мыслей в голове после спектаклей в последнее время*
но сегодня рано утром кое-что сделало особенно прекрасным этот день. А именно:
"- Обратный билет брать будете?
- ................... нет."
Скоро я буду с тобою, моё Санкт-Петербуржское небо!...
Скоро (завтра или послезавтра) я куплю ещё и билеты в Киев.
Скоро, скоро, скоро...
Конечно, это ещё больше месяца ждать, но всё равно, сама эйфория от предчувствия столь сладостна, пусть иногда... впрочем, ладно.
Пять дней в Петербурге я проведу в одиночестве. Нет, я, разумеется, не исключаю возможности увидеться с друзьями там...Но всё же, думаю, это утопия. Вернусь снова проходить практику на "Шансе", наверное, голос сядет, от безлюдного существования - хотя Петербург тем и отличается от Москвы, что там хотя бы не нужно постоянно отвечать на бессмысленные реплики многочисленных знакомых, кинутые из приличия.
Мой весенний Петербург - это всегда волшебство, всегда определённая музыка в плеере, старые любимые места, новые невиданные места...
Мариинский театр, великое множество новых прекрасных фотографий, дни, полные красоты, ночи, полные драйва, вечера в парках за чтением стихов и пением русских романсов, кофе напротив Казанского, завтраки круассанами на траве, чай с розовыми лепестками и крендели по секретному рецепту на главной площади Выборга, карты, рвущиеся по сгибам, насквозь промокшие под дождём туфли, мартини прямо из горла, литературоведческие диспуты, способы обхода Невского в парад, первые цветущие деревья, поваляться под солнышком, смотреть долго и долго на море, открывать новые пригороды, и так далее и так далее и так далее...
Эта поездка, кажется, станет метафорой моей жизни. Тишина, молчание, сомкнутость всего.
И - финал.
Я бы и рада, чтобы меня вырвали из этого молчания, но так ведь сколько можно просить и ждать. Я больше не трепыхаюсь, я больше не могу.