(no subject)
В общем, уважаемая аудитория, я совершенно замоталась с количеством активизма и мероприятий в последние дни, с началом 16 Дней Активизма Против Насилия, что только что добралась до дома и до компьютера, и буду наверстывать программу 16 Дней, и выкладывать запланированные посты.
Простите.
Но вот что я думаю: а думаю я, что именно в этот год начать надо с ...хорошего: с того, как мало мы, в нашей борьбе, в наших повседневных усилиях, заботах и поражениях, замечаем и осознаем, насколько быстро на самом деле, насколько необратимо меняется наш мир.
Это естественно, ведь мы погружены в ситуацию изнутри, мы наблюдаем за ней ежедневно, а ежедневная динамика похожа на маятник: один успех, один провал, один откат назад.
Но мир меняется, и он меняется к лучшему. И он меняется из-за нас.
В начале ноября я побывала на совершенно замечательной, мощной конференции, организованной Национальным Центром Противодействия Насилию "АННА" - спасибо огромное Марине Писклаковой, Андрею Синельникову, Рустаму Сиразееву, Ларисе Понариной и всем-всем волонтерам Центра Анна за такой бесценный опыт общения с коллегами, обмен опытом и, как оказалось, возможность осознать, куда же на самом деле движется дело твоей жизни. И отдельно за возможность наконец развиртуализироваться с самым крутым эстонским прокурором!
И вот Марина Писклакова открыла конференцию с очень важного и неожиданного обзора -с обзора того, как много изменилось за время работы центра: за последние 20, 15, 10 лет.
Я сидела, слушала и в один момент меня поразило сознание, что я же так хорошо помню его, этот 2006 год. Как вчера.
В России я привыкла ужасаться рассказам из прошлых лет, - эти страшные 90е, развал и нарастающий беспредел перестройки, ужасы сталинского времени, разрушенность пост-военного времени, хаос после-революционной эпохи, - раздавливающий шок от ужасных реалий того времени, которое я благодарна, что мне не довелось увидеть. Потому что я не понимаю, как можно было так жить. И выжить. Как можно было не сойти с ума, не сломаться.
Природа позаботилась о том, чтобы в каждый настоящий момент мы просто не осознавали полностью, насколько страшна окружающая нас ситуация.
Стоп, но ведь 2006 - это уже не те страшные, неведомые годы ДО меня, это уже было при мне! Это всё происходило на моих глазах и с моим участием. И да, мне казалось - как и сегодня - что всё ужасно, всё беспредельно плохо, но... не так страшно как было "тогда", до меня. И я как-то справлялась с этим, тогда, в 2006. И если сейчас Марина приводит такие разительные сравнения с тем временем, значит, действительно, весь этот прогресс, все эти изменения уже произошли на моих глазах, и это реальный результат нашей работы, тех усилий, которые мы предпринимали от отчаяния, особо в них не веря, но держась осознанием, что всё-таки сейчас уже не так плохо как было... раньше.
Когда я впервые пыталась поднять проблему сексуального насилия 12 лет назад, всё, на что я натыкалась неизменно были глумливые хихиканья отягощенных уровнем подростковой шпаны казалось бы взрослых людей (да, кажется, кроме замечательного Валерия Александровича Фадеева, я и здоровых реакций припомнить не могу), в лучшем случае равнодушие и полное непонимание, что за дурью маются эти впечатлительные, инфантильные иностранцы.
Адвокатов выписывали из Лондона (!), ибо нереально было найти по стране адвокатов, которые бы просто не ржали над пострадавшими. Местные правозащитники и юристы в блеске исполняли партии камнемечущих фарисеев и лагерного персонала в одном: с наслаждением добивая тех, кого не добило государство и общество, кто смел своими просьбами о помощи отвлекать их от действительно архи-важной борьбы "с политическим наследием совка и тоталитаризма". Пнуть женщину, мать, попонтоваться на чьем-то падении - святое дело каждого сознательного гражданина. А уж погнобить молодую - это просто обязательный ритуал утверждения статуса, без которого ты - никто в стае. Волонтеры извне России сами подвергались унижениям и насилию за попытку где-то противостоять, говорить об этом - да, было и такое. Ни о какой солидарности и группах поддержки не могло быть и речи: уберечь пострадавших можно было только одним путем - спрятать любые следы того, что с ними произошло, стыдливо утереться и поковылять дальше, не поднимая головы от вины перед всеми и вся за то, что они сделали с тобой. Ох, даже вспоминать не хочется те времена... Неужели всё это было с нами??
Те, кто начинал борьбу за абсолютно безнадежное дело, "ведь, даже не думай, это везде так и всегда. Все так делают, против чего ты лапками машешь", принимали для себя кредо "молодого мичуринца": мы ничего не ждали, ничего особо не рассчитывали, кажется, мы даже не думали о перспективах, мы просто делали то, что должны были делать. Не в надежде получить результат, а просто.. мы верили, что иначе просто нельзя. Увидеть какие-либо массовые, кардинальные изменения вследствие наших стараний даже не входило в планы, в претензии к мирозданию. Но за нас рассудили иначе: мы увидели результаты своих усилий, и гораздо раньше чем могли надеяться. Мир изменился.
За 10 лет мы сделали нереальный прыжок вперёд, и когда сегодня вы сталкиваетесь с насилием, равнодушием, жестокостью, бесправием, когда ваше дело кажется вам безнадежным, и вы чувствуете, что вы in the middle of nowhere, остановитесь на момент, вспомните, что сегодня мы в тысяче миль от того места, где мы были 10 лет назад, в тысяче миль впереди, что сегодня есть куда больше возможностей и надежды победить чем было 10 лет назад. Сегодня у нас есть все основания верить и все основания не опускать руки. Сегодняшние дети, женщины, мужчины, уязвимые и несправляющиеся, выброшенные на милость судьбы, не проходят круги ада тех лет и имеют все шансы побороться за свободную от страха, отчаяния и боли жизнь - благодаря нам. Взошло и каждый день крепнет то, что когда-то посадили мы. Не все дожили до этого дня, но то, что у нас есть сегодня - это их "яблоня", ими посаженная. И если стоило жить ради чего-то, то разве не ради этого?
И если мы смогли так сильно изменить реальность за последние 10 лет, это значит, что эффект наших усилий постоянно возрастает, и отныне, с каждым новым днем, мы будем добиваться всё большего. Если не будем бояться. А чего нам бояться сегодня, если мы были там: в 2006, 1996, 1986, когда было куда страшнее, но мы справились. Те, кто пытается сегодня задавить достигнутое, откатить мир назад, всего лишь не имеют иного выбора как вот так беситься от страха, уже от страха за себя и свою безнаказанность. Теперь их очередь бояться. Они не смогли нам помешать тогда, не смогут подавно уже никогда.
It gets better. It really does.
