(no subject)
Ровно 20 лет сегодня. С того дня, который я по совести и страшным - в той его перспективе на тот момент - назвать не могу. Память и меняющееся восприятие - забавная штука. Мы жили в Африке большую часть времени, начиная с моих 11 лет, но чувство исключительности белых от всех внутренних разборок, неуязвимости pukka sahib было очень сильно тогда ещё.
Просто на следующий день мы проснулись, а в 700 метрах от нас , прямо по ряду домов, перерезали более сотни наших соседей. Ни криков, ни шума, ни черных-черных гробов, ни ощущения угрозы, ни тем более траурной музыки всемирно известного инструменталиста, которой обычно сопровождают фильмы о горах трупов. Только странный запах в воздухе по утру. Я тогда не сразу осознала, что он значит. Всё так просто. В соседнем доме у вас и сегодня могут устроить резню и вы узнаете об этом только из новостей.
Геноцид - это отнюдь не страшно в реале, не страшно. В этом его основная проблема. Если бы было сразу страшно и понятно, что это геноцид - всё было бы гораздо проще. Если бы сразу знать, что это так зачинается геноцид, то "соломки бы подстелил". Меня много раз допытывали мемориальские и прочие юристы, после практики в Гааге, как же так миротворцы просралихлопали все веселья в Босне: "да как же вы это так вот-то, а?" А так. Ситуация изнутри - совсем не то что снаружи.
А потом меня увезли. В безопасное счастливое место. И еще до конца трехмесячного марафона оно и из головы-то выветрилось. Вот ведь счастье быть молодым и быть одним из the lucky ones! И вплоть до 1998 года мне и в голову не приходило поинтересоваться: а чем всё закончилось-то.
От меня который год требуют мемуары, ну ладно, хоть статью на эту тему. Но мне не пишется. Вообще. Мне не больно, не плохо, не мучительно, не страшно. Понимаете, у меня НЕТ ПОТРЕБНОСТИ это вспоминать. Оно все давно прошло.
Но когда я вижу "играющихся в войнушку" и призывающих "зачищать и уничтожать во славу Родины", я вспоминаю то, что узнала куда позже: из воспоминаний Стефа, из рассказов старших коллег, из материалов Суда. И я знаю, что всё это просто необходимо сделать с ними. Обязательно. Как клизму. Видите ли, я не пацифист, я прагматик.
Из комментариев: Киселев, Мамонтов, Охлобыстин, НТВ и Ко. Вот тут я хочу Вам напомнить, что бывает с теми, кто увлекается. Благодаря вам у нас уже есть практически свои отряды Impuzamugambi и Interahamwe в лице различных казаков, энтео,"титушек", православнутых, байкеров, и прочих нашистов.
Вам может показаться, что Руанда такая маленькая, а Россия такая большая, потому оно неприменимо к составу. Зря. Россия по численности населения и влиянию в мире неудержимо стремится к Руанде 1994 года, а вот Руанда - к России. Я вам потом еще ссылочку сброшу на яркий фильм, как их искали по всеу миру, где они думали, что спрятались.
Просто на следующий день мы проснулись, а в 700 метрах от нас , прямо по ряду домов, перерезали более сотни наших соседей. Ни криков, ни шума, ни черных-черных гробов, ни ощущения угрозы, ни тем более траурной музыки всемирно известного инструменталиста, которой обычно сопровождают фильмы о горах трупов. Только странный запах в воздухе по утру. Я тогда не сразу осознала, что он значит. Всё так просто. В соседнем доме у вас и сегодня могут устроить резню и вы узнаете об этом только из новостей.
Геноцид - это отнюдь не страшно в реале, не страшно. В этом его основная проблема. Если бы было сразу страшно и понятно, что это геноцид - всё было бы гораздо проще. Если бы сразу знать, что это так зачинается геноцид, то "соломки бы подстелил". Меня много раз допытывали мемориальские и прочие юристы, после практики в Гааге, как же так миротворцы просралихлопали все веселья в Босне: "да как же вы это так вот-то, а?" А так. Ситуация изнутри - совсем не то что снаружи.
А потом меня увезли. В безопасное счастливое место. И еще до конца трехмесячного марафона оно и из головы-то выветрилось. Вот ведь счастье быть молодым и быть одним из the lucky ones! И вплоть до 1998 года мне и в голову не приходило поинтересоваться: а чем всё закончилось-то.
От меня который год требуют мемуары, ну ладно, хоть статью на эту тему. Но мне не пишется. Вообще. Мне не больно, не плохо, не мучительно, не страшно. Понимаете, у меня НЕТ ПОТРЕБНОСТИ это вспоминать. Оно все давно прошло.
Но когда я вижу "играющихся в войнушку" и призывающих "зачищать и уничтожать во славу Родины", я вспоминаю то, что узнала куда позже: из воспоминаний Стефа, из рассказов старших коллег, из материалов Суда. И я знаю, что всё это просто необходимо сделать с ними. Обязательно. Как клизму. Видите ли, я не пацифист, я прагматик.
Из комментариев: Киселев, Мамонтов, Охлобыстин, НТВ и Ко. Вот тут я хочу Вам напомнить, что бывает с теми, кто увлекается. Благодаря вам у нас уже есть практически свои отряды Impuzamugambi и Interahamwe в лице различных казаков, энтео,"титушек", православнутых, байкеров, и прочих нашистов.
Вам может показаться, что Руанда такая маленькая, а Россия такая большая, потому оно неприменимо к составу. Зря. Россия по численности населения и влиянию в мире неудержимо стремится к Руанде 1994 года, а вот Руанда - к России. Я вам потом еще ссылочку сброшу на яркий фильм, как их искали по всеу миру, где они думали, что спрятались.