Набережная неисцелимой
Венеция для меня вся - набережная, а исцелиться от любви к ней невозможно.
Да, я снова вернулась. Сидела на каменных ступенях у Риальто и плакала. Подошёл гондольер, спросить, что случилось и не украли ли у меня кошелёк в Венеции.
- Нет, - ответила, - это Венеция украла моё сердце, причём ещё год назад. Так что плакать уже, наверное, бесполезно. Не исцелиться.
Понимающе кивнул, повернул назад к своей гондоле.
Правы те, кто пишет, что Венеция выбирает кого в себя влюбить, и если уж выберет, то никогда не отпустит. Вспоминаю, как она заманивала меня в прошлогоднем феврале, как я часами блуждала по её улочкам, мостам, кампо… похоже, я тоже избрана.
Знаю теперь, как это называется: объектофилия. Смотрела документальный фильм об американке, переехавшей жить в Берлин - поближе к Стене. Утверждала, что этой «иконе коммунизма» не хватает любви. Венеция и для меня как живая: дышит, плачет, смеётся, поёт, дарит цветы, шепчет слова. Идеальное вдохновение. Подобное бывает, когда встречаешь человека, с которым расстались на пике страсти, а потом столкнулись случайно, кажется, столько лет прошло, месяцев, дней, но достаточно взгляда и всё загорится снова. И никогда-никогда-никогда не кончится. С расставанием огонь будет дремать внутри, тлеть, как угли, но при новом столкновении - вспыхнет искра.
7 часов в любимом городе - как маленькая жизнь, маленькая вечность. Зачем ты меня выбрала? Сделай так, чтобы я возвращалась! - звучит почти как молитва.
