С днем рождения, Ольга Александровна!
Сегодня день рождения Ольги Седаковой! Поэта, удивительно скромного и чуткого человека, чувствующего Слово в слове, умеющего и всегда стремящегося поделиться этим с нами. Радости Вам, Ольга Александровна, и большой благодарности ваших читателей и слушателей!
Хочется поделиться хотя бы одним стихотворением:
ЗЕМЛЯ
Сергею Аверинцеву
Когда на востоке вот-вот загорится глубина ночная,
земля начинает светиться, возвращая
избыток даренного, нежного, уже не нужного света.
То, что всему отвечает, тому нет ответа.
И кто тебе ответит в этой юдоли,
простое величье души? величие ноля,
которое ни перед набегом, ни перед плугом
не подумает защищать себя: друг за другом
Все они, кто обирает, топчет, кто вонзает
лемех в грудь как сновиденье за сновиденьем, исчезают
где-нибудь вдали, в океане, где все, как птицы, схожи.
И земля не глядя видит и говорит: Прости ему, Боже! -
каждому вслед.
Так, я помню, свечку прилаживает к пальцам
прислужница в Пещерах каждому, кто спускается к старцам,
как ребенку малому, который уходит в страшное место,
где слава Божья, - и горе тому, чья жизнь - не невеста,
где слышно, как небо дышит и почему оно дышит.
- Спаси тебя Бог, - говорит она вслед тому, кто ее не слышит...
... Может быть, умереть - это встать наконец на колени?
И я, которая буду землей, на землю гляжу в изумленье.
Чистота чище первой чистоты! из области ожесточенья
я спрашиваю о причине заступничества и прощенья,
я спрашиваю: неужели ты, безумная, рада
тысячелетьями глотать обиды и раздавать награды?
Почему они тебе милы, или чем угодили?
- Потому что я есть, - она отвечает. -
Потому что все мы были.
Хочется поделиться хотя бы одним стихотворением:
ЗЕМЛЯ
Сергею Аверинцеву
Когда на востоке вот-вот загорится глубина ночная,
земля начинает светиться, возвращая
избыток даренного, нежного, уже не нужного света.
То, что всему отвечает, тому нет ответа.
И кто тебе ответит в этой юдоли,
простое величье души? величие ноля,
которое ни перед набегом, ни перед плугом
не подумает защищать себя: друг за другом
Все они, кто обирает, топчет, кто вонзает
лемех в грудь как сновиденье за сновиденьем, исчезают
где-нибудь вдали, в океане, где все, как птицы, схожи.
И земля не глядя видит и говорит: Прости ему, Боже! -
каждому вслед.
Так, я помню, свечку прилаживает к пальцам
прислужница в Пещерах каждому, кто спускается к старцам,
как ребенку малому, который уходит в страшное место,
где слава Божья, - и горе тому, чья жизнь - не невеста,
где слышно, как небо дышит и почему оно дышит.
- Спаси тебя Бог, - говорит она вслед тому, кто ее не слышит...
... Может быть, умереть - это встать наконец на колени?
И я, которая буду землей, на землю гляжу в изумленье.
Чистота чище первой чистоты! из области ожесточенья
я спрашиваю о причине заступничества и прощенья,
я спрашиваю: неужели ты, безумная, рада
тысячелетьями глотать обиды и раздавать награды?
Почему они тебе милы, или чем угодили?
- Потому что я есть, - она отвечает. -
Потому что все мы были.