Россия & Венесуэла
В Каракасе уже неделю продолжается попытка госпереворота. Председатель Национальной Ассамблеи (парламента) Хуан Гуаидо бросил вызов законному лидеру страны Николасу Мадуро, прямо на митинге провозгласил себя «президентом» и был немедленно признан властями США. Что не удивительно: 35-летний оппозиционер учился в Штатах и не скрывает ориентации на Вашингтон.
Все бы ничего, но Венесуэла - один из главных союзников России в Латинской Америке. За последние 15 лет мы раздали Каракасу кредитов на $17 млрд. Что уже вызвало панические комментарии в Сети: дескать, кормим всех друзей, зато себя прокормить не можем, а если Мадуро не устоит, то эти миллиардные вложения мы потеряем… Или все сложнее? Отвечаем на пять наивных вопросов о событиях на берегах Ориноко.
1. Что случилось с экономикой когда-то богатой страны?
По запасам нефти Венесуэла - первая в мире. По экспорту - стабильно входит в десятку. При этом - огромное социальное расслоение. Именно жители трущоб стабильно голосовали за Мадуро и его предшественника Уго Чавеса, умершего «на боевом посту» от рака в 2013 году. Оба обещали «народный социализм» и хорошую жизнь. И совершили те же ошибки, что советское руководство в эпоху застоя: вместо структурных реформ и развития собственной экономики пустили сверхдоходы от экспорта нефти на импорт товаров и продовольствия. Например, только из России последние годы Венесуэла ввозит до 100 тыс. тонн зерна в месяц.
Пока объем экспорта венесуэльского «черного золота» вместе с мировыми ценами был велик, «социалку заливали нефтянкой» успешно. Но с 2013 года, когда Мадуро пришел к власти, цена барреля упала с $120 более чем вдвое. Параллельно во столько же раз на берегах Ориноко обвалилась добыча нефти (оборудование старое, модернизировать его некому).
В итоге в магазинах пусто, даже с туалетной бумагой трудности - ее раздают по талонам. В отчаянии правительство включило печатный станок, выпуская ничем не обеспеченные деньги. Но средние зарплаты так и остались под $25, а гиперинфляция - превысила два миллиона процентов. Беднякам их числа сторонников Мадуро беднеть дальше некуда, а вот средний класс от такой жизни устал. Кто не убежал из страны - поддерживает противников власти во главе с Гуаидо.
2. Кому задолжал Каракас?
Палочкой-выручалочкой для республики стали «восточные партнеры». У нас почему-то думают, будто «чертову кучу миллиардов» Каракасу подарила только Россия. Но на самом деле главный кредитор Венесуэлы - Китай, раздавший ей кредитов почти на $70 миллиардов. Взамен, правда, получая по льготным ценам нефть, в которой нуждается.
Россия при Чавесе и Мадуро вложила в республику куда меньше - $17 млрд. Но Москва после советских времен (когда мы бездумно вкладывали миллиарды в страны третьего мира по принципу «идеологической близости», не получая ничего взамен) действует тоньше.
Большая часть наших вложений - так называемые «связанные кредиты». Которые Каракас берет под обязательство купить товары для своих нужд не где-нибудь, а именно в России. На эти ссуды он, например, приобрел наше оружие на $7 млрд, купил сотни грузовиков «КамАЗ». То есть Мадуро профинансировал наше производство - и еще остался нам должен. И самая главное - взамен на кредиты Россия (прежде всего, корпорация «Роснефть») получает контроль над самыми «вкусными» нефтяными активами на берегах Ориноко.
3. Какие там у нас бизнес-интересы?
Сейчас «Роснефти» принадлежат доли от 26 до 40% в пяти крупнейших нефтедобывающих компаниях Венесуэлы (объединены в госконцерн PDVSA). Нефть в Венесуэле добывать тяжело, в ней высокое содержание серы. А любой нефтеперерабатывающий завод (НПЗ) «заточен» строго под определенный тип нефти. И, представьте себе, американские НПЗ могут принимать только венесуэльскую нефть: у нее такой же содержание серы, как у техасской.
В качестве залога под один из российских кредитов Каракас передал нам 49,9% компании Citgo. Она владеет трубопроводами и десятками нефтеналивных терминалов по всему юго-восточному побережью США. Так что, присутствуя в Венесуэле, Россия может в определенной степени влиять на нефтяную политику Штатов. Суммарная стоимость всех наших венесуэльских бизнес-активов - под $50 млрд. По сути, они достались нам за бесценок, в качестве «извинения» от Мадуро за то, что «живыми деньгами» он расплатиться с Россией не сможет.
4. Что случится с нашими активами, если к власти придет оппозиция?
Хуан Гуаидо уже нашел чудо-рецепт: обещает нарастить добычу нефти до 4 млн баррелей в сутки (сейчас Венесуэла добывает примерно миллион, а весь мир - 80-100 млн). Каракасу от этого, может, и полегчает, но ведь известно, что чем больше товара на рынке - тем ниже его цена. Так что стоимость «черного золота», от экспорта которого зависит бюджет и России, может упасть. Что нам точно не выгодно.
В случае прихода проамериканских оппозиционеров есть два сценария: «цивилизованный» и «украинский». В первом случае Гуаидо (или кто бы ни стоял у руля) признает все международные обязательства, включая российские займы и активы, наводит минимальный порядок в экономике, так что «заливать ее кредитами» (включая наши) больше не придется. Вот только, учитывая, что за Гуаидо стоит Вашингтон, верится в это с трудом. Например, та же «Роснефть» находится под санкциями США. Белый дом вполне может объявить ее присутствие в Венесуэле «угрозой национальной безопасности», местные власти возьмут под козырек, подобно украинским националистам, объявят Россию «агрессором-оккупантом» - и готово.
5. Чем могут закончиться беспорядки?
В Латинской Америке во всех переворотах ключевую роль традиционно играла армия. И она сейчас - как раз за Мадуро. Поддерживает его и Конституционный суд, недавно объявивший Национальную Ассамблею во главе Гуаидо «нелегитимной».
С чем Венесуэла встретила 2019 год
Почему 35-летний оппозиционер торопится с переворотом - понятно. Нацассамблея - это парламент, который избирается на 5 лет. Следующие выборы - уже в 2020 году, и победить на них вполне могут сторонники Мадуро, а Гуаидо тогда останется не у дел.
- Как президент Мадуро обладает полной легитимностью. Недовольство определенной части населения его политикой, конечно, есть, но без прямого вмешательства США и их союзников протесты не приняли бы столь массовый характер, - сказал нам доцент МГИМО Роман Райнхардт. - Думаю, в обозримом будущем венесуэльский кризис завершится победой Мадуро.
В Венесуэле перестали работать, как только нашли нефть
Что предшествовало очередной венесуэльской революции и чего ждать в ее финале
Сложились ли в Венесуэле предпосылки для революции? Конечно! Но не сейчас, а много лет назадСложились ли в Венесуэле предпосылки для революции? Конечно! Но не сейчас, а много лет назад
Больше всего не хочется примерять на себя роль Кассандры, и, раздувая щеки, констатировать: а мы про неизбежность новой революции в Венесуэле давно говорили…
Но придется. Потому что действительно говорили, и не раз, хотя происходящее в Каракасе пока сложно назвать революцией. Классический переворот, скроенный по всем знакомым лекалам.
Что там в реальности происходит в эти дни, все видят на экранах телевизоров. Я расскажу о том, что этому предшествовало, базируясь на опыте двух своих основательных командировок. Первая состоялась сразу после похорон Уго Чавеса, вторая - почти через год, когда страна стремительно покатилась по наклонной.
Первое. Президент Мадуро, конечно же, никакой не диктатор, коим его пытаются представить западные СМИ. Он и президентом-то быть не хотел, но был вынужден - поскольку именно его, тогдашнего министра иностранных дел, а в прошлом - водителя автобуса, Чавес назвал своим преемником. Мадуро пошел на это, изначально понимая, что идея по сути своей провальна: не стать ему новым Чавесом, даже переодевшись в красную рубашку. Харизма не та. Но за пять лет в президентство постепенно втянулся и сам в себя поверил. И даже пошел на второй срок. А что ему было делать, если в спину ему дышала оппозиция, которую поддерживали Соединенными Штатами?
Второе. Эта оппозиция в Венесуэле чувствовала себя совершенно комфортно: ее многолетний официальный лидер Энрике Каприлес баллотировался на пост президента, проиграв Мадуро всего один процент. Толпы его сторонников тогда тоже многообещающе заполнили улицы, но это абсолютно ни о чем не говорит. Они и в дни похорон Чавеса их заполняли, и на митингах в поддержку Мадуро, и сейчас, когда страну крутит и вертит, как тесто в миксере. Это народ такой: митинги там могут длиться по 5-6 часов, члены национального собрания не выходить из здания парламента сутками, а президент - сидеть в прямом эфире часов по 8. Иногда, как известно, лучше молчать, чем говорить. Но говорить все-таки лучше, чем бить стекла…
Третье. Венесуэльцы - это, конечно, особая нация, которая отличается от всех их латиноамериканских соседей. Это крутой замес из революционного романтизма, радостного пофигизма, присущего жителям теплых стран, в котором еда растет на улицах, и многолетних традиций иждивенчества, причиной которых являются гигантские запасы нефти. Как только нашли нефть - так в Венесуэле и перестали работать. А не хотят они горбатиться. Мы бы тоже не хотели: солнце, море, теплой одежды не нужно, захотел поесть - манго с дерева сорвал… На самом деле все грустно: дошло, например, до того, что белорусы и россияне строили там агрогородки и учили крестьян выращивать традиционную для Латинской Америки кукурузу. Видите ли, там сложилось извращенное понимание социализма как рая, в котором не надо ничего делать. То есть, бесплатное жилье и здравоохранение - это, конечно, гуд, как и бак бензина по цене бутылки питьевой воды - но все это должно дароваться не в обмен за работу, а просто так. Как и 60 праздников в году. И обязательная зарплата по пятницам. Если работодатель ее не выдаст - в понедельник ему придется заплатить вдвое больше, и опять можно будет не работать. Скажу вам более: они гордятся тем, что не работают! Потому что они - потомки индейцев и не собираются горбатиться на потомков испанцев. Вот так. Венесуэла нам, конечно, союзник и друг, но я покривлю душой, если не скажу, что суть ее национальной экономики - воровство. Наши специалисты, которые работали там в рамках проекта «Великая миссия жилья» рассказывали, что местные работники выносили и вывозили со строек материалы грузовиками! Стыдно никому не было: все же общее, все свое…
Четвертое. Сложились ли в Венесуэле предпосылки для революции? Конечно! Но не сейчас, а много лет назад. Ее перманентно трясет весь последний век.
Из нашего далека Венесуэла кажется эдакой голодающей Африкой, но это не так. По телевизору показывают пустые прилавки и очереди за молоком или туалетной бумагой - что правда, как и инфляция в миллион процентов, и запредельный уровень преступности. Но при этом существует другой мир, параллельный - с дорогими машинами, ресторанами с крокодилятиной и пятничными полетами в Майами на шопинг. Два эти мира прекрасно уживаются, не пересекаясь. Оказывается, так тоже можно... Кроме того, там не все фатально плохо: производят, например, прекрасный сыр, шоколад и ром - но, скорее, не благодаря, а вопреки.
И, наконец, пятое. Какая из супердержав в данный момент теряет, а какая приобретает союзника? На первый взгляд кажется, что этот этап на международном ринге выигрывают США, которые годами усердно выращивали будущую венесуэльскую оппозицию (у нынешнего лидера оппозиции Хуан Гуаидо, объявившего себя новым президентом, аж целых два американских образования! - Г.С.). Россия же по традиции вкладывалась, прощала и кормила. Но это только на первый взгляд. Даже если представить печальный для России расклад (в ходе спровоцированных беспорядков устраняют «чавистов», возвращают США национализированные Чавесом нефтяные месторождения и начинают «учить народ демократии»), переформатировать страну все равно не удастся. Венесуэла - не подарок, а крест, и превратить ее в успешную и чистенькую Чили будет возможно только в том случае, если прийти на эту землю без народа. Чего, насколько мы понимаем, в планы мира все-таки не входит.
источник
Все бы ничего, но Венесуэла - один из главных союзников России в Латинской Америке. За последние 15 лет мы раздали Каракасу кредитов на $17 млрд. Что уже вызвало панические комментарии в Сети: дескать, кормим всех друзей, зато себя прокормить не можем, а если Мадуро не устоит, то эти миллиардные вложения мы потеряем… Или все сложнее? Отвечаем на пять наивных вопросов о событиях на берегах Ориноко.
1. Что случилось с экономикой когда-то богатой страны?
По запасам нефти Венесуэла - первая в мире. По экспорту - стабильно входит в десятку. При этом - огромное социальное расслоение. Именно жители трущоб стабильно голосовали за Мадуро и его предшественника Уго Чавеса, умершего «на боевом посту» от рака в 2013 году. Оба обещали «народный социализм» и хорошую жизнь. И совершили те же ошибки, что советское руководство в эпоху застоя: вместо структурных реформ и развития собственной экономики пустили сверхдоходы от экспорта нефти на импорт товаров и продовольствия. Например, только из России последние годы Венесуэла ввозит до 100 тыс. тонн зерна в месяц.
Пока объем экспорта венесуэльского «черного золота» вместе с мировыми ценами был велик, «социалку заливали нефтянкой» успешно. Но с 2013 года, когда Мадуро пришел к власти, цена барреля упала с $120 более чем вдвое. Параллельно во столько же раз на берегах Ориноко обвалилась добыча нефти (оборудование старое, модернизировать его некому).
В итоге в магазинах пусто, даже с туалетной бумагой трудности - ее раздают по талонам. В отчаянии правительство включило печатный станок, выпуская ничем не обеспеченные деньги. Но средние зарплаты так и остались под $25, а гиперинфляция - превысила два миллиона процентов. Беднякам их числа сторонников Мадуро беднеть дальше некуда, а вот средний класс от такой жизни устал. Кто не убежал из страны - поддерживает противников власти во главе с Гуаидо.
2. Кому задолжал Каракас?
Палочкой-выручалочкой для республики стали «восточные партнеры». У нас почему-то думают, будто «чертову кучу миллиардов» Каракасу подарила только Россия. Но на самом деле главный кредитор Венесуэлы - Китай, раздавший ей кредитов почти на $70 миллиардов. Взамен, правда, получая по льготным ценам нефть, в которой нуждается.
Россия при Чавесе и Мадуро вложила в республику куда меньше - $17 млрд. Но Москва после советских времен (когда мы бездумно вкладывали миллиарды в страны третьего мира по принципу «идеологической близости», не получая ничего взамен) действует тоньше.
Большая часть наших вложений - так называемые «связанные кредиты». Которые Каракас берет под обязательство купить товары для своих нужд не где-нибудь, а именно в России. На эти ссуды он, например, приобрел наше оружие на $7 млрд, купил сотни грузовиков «КамАЗ». То есть Мадуро профинансировал наше производство - и еще остался нам должен. И самая главное - взамен на кредиты Россия (прежде всего, корпорация «Роснефть») получает контроль над самыми «вкусными» нефтяными активами на берегах Ориноко.
3. Какие там у нас бизнес-интересы?
Сейчас «Роснефти» принадлежат доли от 26 до 40% в пяти крупнейших нефтедобывающих компаниях Венесуэлы (объединены в госконцерн PDVSA). Нефть в Венесуэле добывать тяжело, в ней высокое содержание серы. А любой нефтеперерабатывающий завод (НПЗ) «заточен» строго под определенный тип нефти. И, представьте себе, американские НПЗ могут принимать только венесуэльскую нефть: у нее такой же содержание серы, как у техасской.
В качестве залога под один из российских кредитов Каракас передал нам 49,9% компании Citgo. Она владеет трубопроводами и десятками нефтеналивных терминалов по всему юго-восточному побережью США. Так что, присутствуя в Венесуэле, Россия может в определенной степени влиять на нефтяную политику Штатов. Суммарная стоимость всех наших венесуэльских бизнес-активов - под $50 млрд. По сути, они достались нам за бесценок, в качестве «извинения» от Мадуро за то, что «живыми деньгами» он расплатиться с Россией не сможет.
4. Что случится с нашими активами, если к власти придет оппозиция?
Хуан Гуаидо уже нашел чудо-рецепт: обещает нарастить добычу нефти до 4 млн баррелей в сутки (сейчас Венесуэла добывает примерно миллион, а весь мир - 80-100 млн). Каракасу от этого, может, и полегчает, но ведь известно, что чем больше товара на рынке - тем ниже его цена. Так что стоимость «черного золота», от экспорта которого зависит бюджет и России, может упасть. Что нам точно не выгодно.
В случае прихода проамериканских оппозиционеров есть два сценария: «цивилизованный» и «украинский». В первом случае Гуаидо (или кто бы ни стоял у руля) признает все международные обязательства, включая российские займы и активы, наводит минимальный порядок в экономике, так что «заливать ее кредитами» (включая наши) больше не придется. Вот только, учитывая, что за Гуаидо стоит Вашингтон, верится в это с трудом. Например, та же «Роснефть» находится под санкциями США. Белый дом вполне может объявить ее присутствие в Венесуэле «угрозой национальной безопасности», местные власти возьмут под козырек, подобно украинским националистам, объявят Россию «агрессором-оккупантом» - и готово.
5. Чем могут закончиться беспорядки?
В Латинской Америке во всех переворотах ключевую роль традиционно играла армия. И она сейчас - как раз за Мадуро. Поддерживает его и Конституционный суд, недавно объявивший Национальную Ассамблею во главе Гуаидо «нелегитимной».
С чем Венесуэла встретила 2019 год
Почему 35-летний оппозиционер торопится с переворотом - понятно. Нацассамблея - это парламент, который избирается на 5 лет. Следующие выборы - уже в 2020 году, и победить на них вполне могут сторонники Мадуро, а Гуаидо тогда останется не у дел.
- Как президент Мадуро обладает полной легитимностью. Недовольство определенной части населения его политикой, конечно, есть, но без прямого вмешательства США и их союзников протесты не приняли бы столь массовый характер, - сказал нам доцент МГИМО Роман Райнхардт. - Думаю, в обозримом будущем венесуэльский кризис завершится победой Мадуро.
В Венесуэле перестали работать, как только нашли нефть
Что предшествовало очередной венесуэльской революции и чего ждать в ее финале
Сложились ли в Венесуэле предпосылки для революции? Конечно! Но не сейчас, а много лет назадСложились ли в Венесуэле предпосылки для революции? Конечно! Но не сейчас, а много лет назад
Больше всего не хочется примерять на себя роль Кассандры, и, раздувая щеки, констатировать: а мы про неизбежность новой революции в Венесуэле давно говорили…
Но придется. Потому что действительно говорили, и не раз, хотя происходящее в Каракасе пока сложно назвать революцией. Классический переворот, скроенный по всем знакомым лекалам.
Что там в реальности происходит в эти дни, все видят на экранах телевизоров. Я расскажу о том, что этому предшествовало, базируясь на опыте двух своих основательных командировок. Первая состоялась сразу после похорон Уго Чавеса, вторая - почти через год, когда страна стремительно покатилась по наклонной.
Первое. Президент Мадуро, конечно же, никакой не диктатор, коим его пытаются представить западные СМИ. Он и президентом-то быть не хотел, но был вынужден - поскольку именно его, тогдашнего министра иностранных дел, а в прошлом - водителя автобуса, Чавес назвал своим преемником. Мадуро пошел на это, изначально понимая, что идея по сути своей провальна: не стать ему новым Чавесом, даже переодевшись в красную рубашку. Харизма не та. Но за пять лет в президентство постепенно втянулся и сам в себя поверил. И даже пошел на второй срок. А что ему было делать, если в спину ему дышала оппозиция, которую поддерживали Соединенными Штатами?
Второе. Эта оппозиция в Венесуэле чувствовала себя совершенно комфортно: ее многолетний официальный лидер Энрике Каприлес баллотировался на пост президента, проиграв Мадуро всего один процент. Толпы его сторонников тогда тоже многообещающе заполнили улицы, но это абсолютно ни о чем не говорит. Они и в дни похорон Чавеса их заполняли, и на митингах в поддержку Мадуро, и сейчас, когда страну крутит и вертит, как тесто в миксере. Это народ такой: митинги там могут длиться по 5-6 часов, члены национального собрания не выходить из здания парламента сутками, а президент - сидеть в прямом эфире часов по 8. Иногда, как известно, лучше молчать, чем говорить. Но говорить все-таки лучше, чем бить стекла…
Третье. Венесуэльцы - это, конечно, особая нация, которая отличается от всех их латиноамериканских соседей. Это крутой замес из революционного романтизма, радостного пофигизма, присущего жителям теплых стран, в котором еда растет на улицах, и многолетних традиций иждивенчества, причиной которых являются гигантские запасы нефти. Как только нашли нефть - так в Венесуэле и перестали работать. А не хотят они горбатиться. Мы бы тоже не хотели: солнце, море, теплой одежды не нужно, захотел поесть - манго с дерева сорвал… На самом деле все грустно: дошло, например, до того, что белорусы и россияне строили там агрогородки и учили крестьян выращивать традиционную для Латинской Америки кукурузу. Видите ли, там сложилось извращенное понимание социализма как рая, в котором не надо ничего делать. То есть, бесплатное жилье и здравоохранение - это, конечно, гуд, как и бак бензина по цене бутылки питьевой воды - но все это должно дароваться не в обмен за работу, а просто так. Как и 60 праздников в году. И обязательная зарплата по пятницам. Если работодатель ее не выдаст - в понедельник ему придется заплатить вдвое больше, и опять можно будет не работать. Скажу вам более: они гордятся тем, что не работают! Потому что они - потомки индейцев и не собираются горбатиться на потомков испанцев. Вот так. Венесуэла нам, конечно, союзник и друг, но я покривлю душой, если не скажу, что суть ее национальной экономики - воровство. Наши специалисты, которые работали там в рамках проекта «Великая миссия жилья» рассказывали, что местные работники выносили и вывозили со строек материалы грузовиками! Стыдно никому не было: все же общее, все свое…
Четвертое. Сложились ли в Венесуэле предпосылки для революции? Конечно! Но не сейчас, а много лет назад. Ее перманентно трясет весь последний век.
Из нашего далека Венесуэла кажется эдакой голодающей Африкой, но это не так. По телевизору показывают пустые прилавки и очереди за молоком или туалетной бумагой - что правда, как и инфляция в миллион процентов, и запредельный уровень преступности. Но при этом существует другой мир, параллельный - с дорогими машинами, ресторанами с крокодилятиной и пятничными полетами в Майами на шопинг. Два эти мира прекрасно уживаются, не пересекаясь. Оказывается, так тоже можно... Кроме того, там не все фатально плохо: производят, например, прекрасный сыр, шоколад и ром - но, скорее, не благодаря, а вопреки.
И, наконец, пятое. Какая из супердержав в данный момент теряет, а какая приобретает союзника? На первый взгляд кажется, что этот этап на международном ринге выигрывают США, которые годами усердно выращивали будущую венесуэльскую оппозицию (у нынешнего лидера оппозиции Хуан Гуаидо, объявившего себя новым президентом, аж целых два американских образования! - Г.С.). Россия же по традиции вкладывалась, прощала и кормила. Но это только на первый взгляд. Даже если представить печальный для России расклад (в ходе спровоцированных беспорядков устраняют «чавистов», возвращают США национализированные Чавесом нефтяные месторождения и начинают «учить народ демократии»), переформатировать страну все равно не удастся. Венесуэла - не подарок, а крест, и превратить ее в успешную и чистенькую Чили будет возможно только в том случае, если прийти на эту землю без народа. Чего, насколько мы понимаем, в планы мира все-таки не входит.
источник