Про упырей
Вампиры, вампиры, вампиры... Это слово звучит так часто, что уже успело набить оскомину. Если сейчас спросить потенциального потребителя - что есть этот самый вампир, то вам укажут на нечто тонкое звонкое и невыносииимо "прекрасное". Романтический герой, непонятый и всеми отвергаемый за природу свою мерзопакостную. Так? А теперь разгребем этот бред и расставим все точки над литерой Ё.
Знают ли почитатели тонких и звонких откуда взялись эти самые упыри? Из легенд, народных сказаний. И были они там неизменно отвратительными мертвецами, которые приходили в дом к своей бывшей семье и кушали всех родственников подчистую. Вот такая сверхъестественная чума. Не любил ли покойничек при жизни своих родных? Да любил, конечно. Но вот так и выходит - плачет и жрет, плачет и жрет. Т.е. на самом деле просто жрет, потому что покойничек. Встал ночью из сырой могилки, дотащил вонючую плоть до хаты и хряп-хряп-хряп. При этом важный момент этих сказаний заключается в том, что упырь насылал некий гипноз на жертву, видеть то она этого урода видит, а шевельнуться не может.
Вот эту самую тему и взяли в разработку первопроходцы вампирячьего жанра. Оригинальные произведения не отличались романтикой, напротив их главной темой был тот самый ужас перед отвратительной и доминирующей властью живого мертвеца.
Чтобы вести беседу дальше, надо упомянуть тот самый камень преткновения, тему сексуальности. Мало кто может дойти своим умом и уж тем более принят тот факт, что секс и смерть это абсолютно тождественные понятия. Эрос и Танатос идут рука об руку и одно без другого не существует. Автор пишет о страхе и о неминуемой гибели, а значит где-то рядом и сексуальный подтекст. Такова уж человеческая природа и ничего тут не поделать. Но все же эта самая тема сексуальности настолько тонкой нитью проходит по повествованию, что зачастую разглядевший ее объявляет себя носителем истины и стремится эту истину до всех донести. Тут мы непременно столкнемся с еще одним штампом реакции - если этот объект вызывает во мне влечение, то априори он не может быть омерзительным. Вот такой отличный шаблон психологии, и хрен ты его перешибешь. Вспомните хотя бы самые известные романы - Дракула Стокера и Кармилла Джозефа Шеридана Ле Фаню. Обе книги неустанно говорят читателю - в человеческую жизнь вторглось нечто злое, оно чужеродно нам, оно убивает нас, оно имеет над нами страшную власть, оно омерзительно в своем существовании. Это уже потом кинематограф показал нам завораживающий роман в исполнении Олдмена и Райдер, а тогда...в книге... Был ли там хоть один эпизод связанный напрямую с романитическими отношениями между вампиром и жертвой? Нет. В единственной показанной сцене читатель глазами героев книги видит отвратительное зрелище, граф удерживает всего одной рукой бедняжку Мину, а второй рукой прижимает ее голову к своей ране на груди. Это настоящее насилие, более того насилие это не просто над телом, а еще и над душой девушки, над ее природой. Происходит немыслимое - немертвый упырь обращает в подобное существо невинного и светлого человека. Он не берет в расчет ее желания или чьи-то еще, кроме собственных, он поступает как хочет сам. В Кармилле мы видим загадочную гостью, которая ведет себя более чем странно, она капризна, она дурно ведет себя, она раздражает. Но при этом она подчиняет своей воле жертву. И Дракула и Кармилла напрочь лишены явных указаний на половую принадлежность, мы можем судить лишь по именам, нигде не говорят нам о том как они выглядят, как хороши собой. Происходит это именно потому, что цель автора показать и доказать - это не человек, это чудовище, его нельзя расценивать подобно тому, как мы расцениваем людей. Т.е. привычные градации - красивый/страшный, привлекательный/отталкивающий здесь не применимы. Это абсурд. Потому что нам говорят о мертвецах, той самой беспощадной и бездушной чуме. Почему бездушной? Потому что для человека любой кто действует лишь из собственных соображений, не считается с общиной - бездушен. Человек тварь стадная, с этим ничего не поделать.
И все же...все же, где-то там за наслоениями вампирского террора читатель невольно ловит себя на мысли, что эти образы вызывают в нем не только страх. А причина здесь кроется в желании доминировать и подчиняться. Тот самый сексуальный подтекст. Но при верной подаче, читатель поймает себя на этой мысли и ощутит явное неудобство от позволенных себе вольнодумий, сам же себя за них и отругает и отбросит как бред. И в финале мы увидим разоблачение, увидим как искалеченные герои встречают рассвет, а может быть над их телами встает солнце, но главное что жизнь продолжается, и в этот раз чума не смогла ее задушить.
А теперь самое интересное. Что-то из разряда "а привези ты мне, батюшка, из-за моря чудище страшное, любить его буду". Вы знаете, я люблю чудищ разного сорта, но пока они не изменяют своей природе. А ведь запрос скрывает ожидание именно таких перемен. Как в сказке о Красавице и Чудовище - дева была столь прекрасная и благодетельна, что мерзотная образина воспылала любовию чистой да и обратилась в прЫнца, и жили они долго и счастливо. И это уже сугубо женская тема, хоть она порой и селится в мужских головах (а что делать, все тонкости а условности). Так вот - женская тема. Все от того самого дебильного желания - найду урода, сделаю его лучше и всем докажу какая я ээээээх! По этой причине маленькие дурочки вырастают в больших идиоток, по той причине у нас есть присказка "бьет, значит любит". Дети мои, уроды не меняются, чудовища не излечиваются. Потому что это нихрена не болезнь - это природа. Природу невозможно перешибить таким сомнительным понятием как любовь. Да и что это за любовь, когда герой сидит и смотрит "когда ж ты тварь такая подобреешь?" Любит можно либо то что есть, либо быть полным маразматиком и придумывать "чего б ты милый/милая мог собой являть, чтоб я прям любил(а) тебя". Это уже не любовь, а лечить надо. Недолеченные, бегом к доктору, он пропишет вам обтирание пеплом от сожженных книжонок над которыми вы тихонечко роняете горькие слюни о сказочных отношениях.
Рассмотреть в уроде/вампире/чудовище что-то доброе и прекрасное это клиника. Не потому что их нельзя полюбить, а потому что этого там нет и не будет. Вампир, который плачет и жрет это идиотизм. Как тот самый Луи у Энн Райс - он показывает какая у него душааа. Ах мать моя женщина в кедах на босу ногу! Душа! Ну может она и есть. Но у него иная природа. И Лев никогда не будет рыдать о сожранной антилопе, он никогда не захочет жить с ней долго и счастливо и обратить во льва. Вампир это не человек, он не плачет о своей жертве. Он просто живет. Одиноко живет зачастую. И это тоже охренеть как смущает трепетные мозжечки, "как так? один? ах бедненьки его просто никто нипалюбиииил, вот яяяяя" Головка от струя! Не все рождены чтобы жить стадами, не все от этого страдают. Львы живут прайдами, а тигры по-одиночке, и раз в год может пересекаются чтобы не вымереть к чертовой матери. Это и есть природа.
И если уж тема любви так засела у вас в мозгу, то я открою вам секрет. Любить чудовище можно только при одном условии - если вы сами чудовище. Иначе это не любовь, а предварительные ласки перед поеданием. Змеи тоже красиво танцуют перед жертвами "блииииже, бандерлоооги!"
Но благодаря трепетным мозжечкам и эпидемии повального слабоумия вампиры исчезли как вид. Вы не ослышались, они ис-чез-ли! Их больше нет. Остались те же самые люди с неким генетическим отклонением, ну просто надо иногда попить крови. А что, болезнь такая есть, порфирия называется, весьма реальна. И загорать при ней низя. Ну это же просто. Ну болеет человек, ну весь такой из себя нипонятый и загадошный. Вот и все что осталось. И изначальное отсутствие гендерных различий превратилось ангельскую красоту, был мертвец которому оно не надо, а стал распрекрасный бисексуал. Лепота! Так что возьмите то что вы зовете вампирами сегодня и запихайте себе поглубже в задницу, потому что им это явно нравится, да и вам тоже, если вы еще зовете их "вампирами".