О книгах и цельной жизни
У меня есть знакомый профессор, он работает редактором в одном издательстве, владельцы которого являются моими постоянными клиентами. Параллельно преподает журналистику в одном из московских ВУЗов.
Общение с этим человеком приносит в мою жизнь цельность. Он прожил со своей женой, мудрой и интеллигентной журналисткой - 45 лет в любви и спокойствии, воспитал взрослых сыновей, а теперь нянчится с внуками, занимается своим любимым делом, искренне влюблен в журналистику и воспитывает в своих студентах трепетное к ней отношение. Как бы я хотела жить так же чисто и просто!
В его небольшом кабинетике, куда с комфортом помещается лишь стол и пара кресел, есть заветный шкаф. В нем всегда стоит початая бутылочка водки или коньяка, рюмка, прозрачный лимон на блюдечке. А еще там есть книги! Хорошие. Много.
Ассортимент их постоянно меняется, они ведут кочевую жизнь, перемещаясь из профессорской квартиры в кабинет и расходятся по жаждущим знаний хорошим людям. Мне приятно, что я в их числе и доступ к шкафчику уже получен. В шутку попросила взять надо мной шефство и теперь тоже "образовываюсь".
Каждый раз, заходя в издательство по своим приземленным юридическим делам, забегаю к нему и прошу что-нибудь почитать. Меня интересует история и философия, но Александр Егорович (вот мудрый старик!!!) подсовывается мне романы.)) И хочу сказать, он знает в них толк! Пару дней назад он сосватал мне Лоуренса, которого я раньше не читала. А так как я временно поставила свою машинку на прикол и теперь езжу на метро, мои перемещения скрашивает потрясающая литература. Это чтение, изысканное, словно устрицы в рюмках из бруклинского суши-бара, блюдо, которое можно смаковать бесконечно!
Как же умели в 19 веке прочувствовать жизнь, наслаждаться ею! Утренний кофе в постель, обязательный 5 o'clock, ужин при свечах в красивых платьях (при том, что живут по сути в деревне, где на десятки миль - никого!), раздумья о том, какие цветы сегодня поставить в вазу в гостиной, неспешная беседа об искусстве. Впервые меня посетила мысль, как бы я, например, могла жить в небольшом поместье под Лондоном? Какой бы сад я хотела иметь, какие порядки завела бы в доме? Каких людей приглашала бы в гости?
Но жизнь сейчас - это не высокая кухня, а ежедневный фастфуд.
Может быть это от того, что мы слишком много работаем? Или просто считаем это неважным?
Вот как об этом пишет Лоуренс:
"После дня, наполненного домашними хлопотами, искусной штопкой парчи на стульях, доведения до идеального блеска венецианских зеркал, подбора букетов, покупок, домашней бухгалтерии (причем все это она делала с полной отдачей сил), после приема гостей, на которых она тратила много энергии, миссис Бодуин, выпив чаю, поднималась из гостиной наверх. Поднималась, чтобы написать письма, полежать в ванне, тщательнейшим образом одеться - ей нравилось ублажать себя, - и спускалась к обеду свежей, словно маргаритка, но куда более энергичной, чем этот хрупкий цветок. Она была готова к вечерним развлечениям.
И вот в столовую входила Вирджиния: с черными кругами под глазами, худая, вся на нервах, молодая женщина с клеймом «служащей». То есть плохо одетая, невесело шутящая, с дурным пищеварением, ничем не интересующаяся, измученная работой. Оскорбленная видом своей дочери, миссис Бодуин тем не менее героически болтала обо всякой чепухе, во всем своем великолепии сидя во главе тщательно сервированного, чтобы порадовать Вирджинию, стола. А Вирджинии было все равно что есть."
Общение с этим человеком приносит в мою жизнь цельность. Он прожил со своей женой, мудрой и интеллигентной журналисткой - 45 лет в любви и спокойствии, воспитал взрослых сыновей, а теперь нянчится с внуками, занимается своим любимым делом, искренне влюблен в журналистику и воспитывает в своих студентах трепетное к ней отношение. Как бы я хотела жить так же чисто и просто!
В его небольшом кабинетике, куда с комфортом помещается лишь стол и пара кресел, есть заветный шкаф. В нем всегда стоит початая бутылочка водки или коньяка, рюмка, прозрачный лимон на блюдечке. А еще там есть книги! Хорошие. Много.
Ассортимент их постоянно меняется, они ведут кочевую жизнь, перемещаясь из профессорской квартиры в кабинет и расходятся по жаждущим знаний хорошим людям. Мне приятно, что я в их числе и доступ к шкафчику уже получен. В шутку попросила взять надо мной шефство и теперь тоже "образовываюсь".
Каждый раз, заходя в издательство по своим приземленным юридическим делам, забегаю к нему и прошу что-нибудь почитать. Меня интересует история и философия, но Александр Егорович (вот мудрый старик!!!) подсовывается мне романы.)) И хочу сказать, он знает в них толк! Пару дней назад он сосватал мне Лоуренса, которого я раньше не читала. А так как я временно поставила свою машинку на прикол и теперь езжу на метро, мои перемещения скрашивает потрясающая литература. Это чтение, изысканное, словно устрицы в рюмках из бруклинского суши-бара, блюдо, которое можно смаковать бесконечно!
Как же умели в 19 веке прочувствовать жизнь, наслаждаться ею! Утренний кофе в постель, обязательный 5 o'clock, ужин при свечах в красивых платьях (при том, что живут по сути в деревне, где на десятки миль - никого!), раздумья о том, какие цветы сегодня поставить в вазу в гостиной, неспешная беседа об искусстве. Впервые меня посетила мысль, как бы я, например, могла жить в небольшом поместье под Лондоном? Какой бы сад я хотела иметь, какие порядки завела бы в доме? Каких людей приглашала бы в гости?
Но жизнь сейчас - это не высокая кухня, а ежедневный фастфуд.
Может быть это от того, что мы слишком много работаем? Или просто считаем это неважным?
Вот как об этом пишет Лоуренс:
"После дня, наполненного домашними хлопотами, искусной штопкой парчи на стульях, доведения до идеального блеска венецианских зеркал, подбора букетов, покупок, домашней бухгалтерии (причем все это она делала с полной отдачей сил), после приема гостей, на которых она тратила много энергии, миссис Бодуин, выпив чаю, поднималась из гостиной наверх. Поднималась, чтобы написать письма, полежать в ванне, тщательнейшим образом одеться - ей нравилось ублажать себя, - и спускалась к обеду свежей, словно маргаритка, но куда более энергичной, чем этот хрупкий цветок. Она была готова к вечерним развлечениям.
И вот в столовую входила Вирджиния: с черными кругами под глазами, худая, вся на нервах, молодая женщина с клеймом «служащей». То есть плохо одетая, невесело шутящая, с дурным пищеварением, ничем не интересующаяся, измученная работой. Оскорбленная видом своей дочери, миссис Бодуин тем не менее героически болтала обо всякой чепухе, во всем своем великолепии сидя во главе тщательно сервированного, чтобы порадовать Вирджинию, стола. А Вирджинии было все равно что есть."