А. В. Смирнова Город Кириллов и его окрестности в описаниях путешественников конца XVIII - начала XX
Этот пост был опубликован 9 лет тому назад
.
"Италия и Швейцария, Апеннины и Альпы много угощали меня своими видами,
но признаюсь, есть мгновения природы в нашем разнообразном Отечестве,
которые не уступят по красоте Апеннинским и Альпийским,
хотя имеют совершенно другой характер".
Шевырев С. П
Кирилло-Белозерский монастырь как центр духовной культуры занимал видное место в истории Русского государства, поэтому его святыни привлекали внимание многих. В конце XVIII - начале XX века в числе путешественников, посетивших монастырь, были отставной секунд-майор П. И. Челищев, профессор русской словесности, доктор филологии С. П. Шевырев, литератор и художник И. Ф. Тюменев, поэт и журналист К. К. Случевский, граф П. Шереметев, писатель, граф М. В. Толстой (1). В опубликованных ими заметках, дневниках, письмах находим описание монастыря, города и его окрестностей. Интересны в этом отношении и опубликованные в периодических изданиях статьи паломников А. Лебедева и А. Коровкина (2). Воспользуемся этими материалами, посмотрим глазами путешественников на родные места, сравним с сегодняшним их состоянием.
Как и сегодня, к Кирилло-Белозерскому монастырю и городу Кириллову вели несколько дорог, связывавших с Белозерском, Череповцом, Вологдой, а также с монастырями - Ферапонтовым, Горицким, Нило-Сорским. Многоверстный путь производил большое впечатление на путешественников, особенно если они проделывали его в теплое время года, как, например, С. Шевырев. Вот вологодская дорога в его описании. "Чем ближе к Кириллову, тем более и более оживляется дорога. Поднимаются горы, пригорки с группами деревьев, с избушками, с ветряными мельницами. Озер, больших и малых, бесчисленное множество. Реки протекают через них и связывают их между собою; иногда же каналы. Растительность чрезвычайно как оживлена этою водою. Черемха, ольха, вяз, малина, шиповник, или по-здешнему шипишник, смородина, багула, или багульник, этот пушистый цвет, растущий кустом на высоком стебле и издающий запах, подобный запаху цвета черемухи - все это мешается очень живописно по берегам озер и по беспрерывным пригоркам, между которыми вьется неровная дорога" (3).
Остановившись в обители преподобного Кирилла, С. Шевырев посетил соседние монастыри, в том числе и упраздненный Ферапонтов монастырь (4). "Дорога идет сначала озерами, окружающими Кириллов: Долгим, Святым, а потом углубляется в леса довольно частые, перемежающиеся озерами. Когда выезжаете из леса, главы церквей виднеются издали, и открывается прекрасное озеро Бородавское, или Ферапонтово, которого форма совершенно иная, чем Сиверского и чем других озер. Берега его чрезвычайно разнообразны; и горы, и поля, и лес кругом его сменяются, а по нем видны островки с лесочками. Озеро предстает вам середи необозримого пространства во всей своей огромной целости. Загиб, который оно делает, придает необыкновенную красоту его форме" (5).
Через двадцать лет после С. Шевырева побывал здесь М. Толстой.
"Местность бывшей обители в пятнадцати верстах от Кириллова весьма живописна, - писал он, - живописны и виды по дороге. После болотных перелесков открылись два обширных озера. Одно из них, Бородавское, огибает монастырскую ограду. Ясный солнечный день благоприятствовал местоположению, историческая обитель издали предстала на своем зеленом холме в полном блеске, как бы еще не упраздненная, с своими шатровыми главами в виде остроконечных башен, которые дают ей особенный, своеобразный вид. Так величава ее наружность и так живописно положение, что нельзя не пожалеть о ее запустении, Это место как будто нарочно создано для монастыря, преимущественно перед другими" (6).
Впечатления о белозерском тракте находим и у И. Тюменева: "За Третьяковым мы переехали границу Кирилловского уезда. Дорога пошла длинным отлогим спуском, и вдали между зелени сверкнула перед нами Шексна, а на противоположном берегу ее селение Вогнема, первая и единственная почтовая станция между Белозерском и Кирилловым, Лихо подкатили мы к берегу, но здесь волей-неволей принуждены были остановиться: по Шексне шел буксирный пароход, и паромное сообщение между берегами было на время прервано. Паром, причаленный у Вогнемы, стоял без движения, а канат, по которому он ходит, - спущен глубоко на дно, чтобы не препятствовать движению судов. Мимо нас, поднимаясь вверх по реке, прошел пароход "Белозер" с четырьмя полулодками (небольшими баржами - А. С.), а направо над кустами уже поднимался дымок другого парохода, и медленно двигались мачты еще невидимых судов. Пришлось ожидать и второго парохода, который оказался "Работником", принадлежащим череповецкому купцу Милютину...
Наконец, пароходы со своими буксирами прошли, или вернее проползли мимо нас в правую сторону. Теперь путь был свободен, паромный канат снова натянули, и через несколько минут наш тарантас, глухо погромыхивая, въехал на паром. Началась переправа. При взгляде на воду казалось, что паром стоит неподвижно на месте, и только серебристые струйки мчатся и несутся вдаль, весело плескаясь о темные мокрые борта. Течение Шексны здесь очень быстро, и нам стало понятно, почему так медленно двигались пароходы. Паром пристал к берегу. Широкий подъем вел мимо белой каменной церкви, прямо к почтовому двору, где мы простились со своим статным и бравым возницею" . Рассказал путешественник и о дороге ближе к Кириллову: "С Поклонной горы мы увидели вдали каменные стены Кирилло-Белозерской обители и расположенный несколько левее монастыря уездный городок Кириллов, но дорога опять спустилась под гору, и монастырь скрылся из вида. При въезде в деревню Власове мы заметили подле нее довольно большой курган, а за деревнею с пригорка в лесу увидели колокольни и кресты храмов женского Горицкого монастыря, расположенного на берегу Шексны в семи верстах от Кириллова. Дорога шла лесом. Налево показался перекресток, и на самом углу, где от нашей дороги отделялась другая, мы увидели большой крест под тесовою крышей, утвержденною на четырех столбах. За перекрестком вскоре показалось извилистое озеро Ермаковское, окруженное пологими скатами зеленевших обработанных полей. Дорога от Поклонной горы пошла с пригорка на пригорок, открывая все новые и новые картины. Налево в стороне показалась деревня Погорелиха и около нее светлое озеро Егорьевское. Вдали белела церковь св. Георгия Победоносца (8). Кругом по берегам раскидывались крестьянские поля с зеленевшею колышащеюся рожью. Сердце радовалось, глядя на это изобилие хлеба. Вскоре мы поравнялись с Егорьевскою церковью. Она стоит несколько в стороне, а у дороги построена часовня с образом великомученика" (9).
Отворот с белозерской дороги, у начала которого стоял "большой крест под тесовою крышей", вел к Нило-Сорской пустыни. Многие паломники проходили и проезжали по этому пути. Был здесь и граф М. Толстой, "По мере того, как мы углублялись в чащу леса, привлекательнее представлялась нам дубрава и понятнее влечение Нила в его пустыню. Уже слышно было тихое журчание Сорки, из ручья образовавшей речку по зеленой поляне, испещренной цветами, между расступившегося с обеих сторон леса, и эта поляна все расширялась, под ропот растущей реки, которая далее уже шумела, вращая колеса уединенной мельницы, и привела нас наконец к самой обители" (10).
Описание окрестностей Нило-Сорской пустыни имеется и у С. Шевырева:
"Невдалеке от самой пустыни находится озеро, весьма привольное и живописное. Оно называется Сорским от речки Сорки, которая в него впадает. Дико, мрачно и пустынно то место, где находится скит. Почва ровная, но болотистая: кругом лес более хвойный, нежели листвяной. Речка Сорка, давшая прозвище и Угоднику Божию, не вьется, а тянется по этому месту, и похожа более на стоячее болото, нежели на текучую воду. В траве, растущей по берегам ее, встречается и поляника, здешняя вкусная, благовонная ягода: это самое сладкое, что можно встретить в этом диком месте. Среди этих различных угодий, которыми так изобильна здешняя светлая, счастливая природа, трудно отыскать убежище, более грустное и уединенное, чем эта пустынь" (11).
Далее:http://www.booksite.ru/fulltext/kir/ill/ov1/5.htm