Запощу и тут
В примечаниях к "Фаусту" есть одна любопытная цитата.
Гете в беседе с Эккерманом от 18 апреля 1827 года высказался: "Возьмем хотя бы Макбета. Когда леди хочет вдохновить своего супруга на дело, она говорит, что "детей вскормила грудью". Правда ли это, или нет, неважно, но леди это сказала и должна была сказать, чтобы придать особый вес своей речи ( Read more... )
Гете в беседе с Эккерманом от 18 апреля 1827 года высказался: "Возьмем хотя бы Макбета. Когда леди хочет вдохновить своего супруга на дело, она говорит, что "детей вскормила грудью". Правда ли это, или нет, неважно, но леди это сказала и должна была сказать, чтобы придать особый вес своей речи ( Read more... )
- Фаусту в пятом акте, - продолжал Гёте, - по моему замыслу, как раз исполнилось сто лет, вот я и не знаю, может быть, мне где-нибудь сказать об этом пояснее.
Вот как это примечание выглядит целиком:
В первой ремарке: Фауст, сильно состарившийся, прогуливается по саду. - Гете в беседе с Эккерманом от 6 июня 1831 года: «Фауст, представленный в пятом акте, должен, по моему убеждению, насчитывать ровно сто лет. И я не знаю, не следует ли мне об этом где-нибудь высказаться точнее». Упоминание о глубокой старости дает основание думать, что чары, сообщившие ему молодость (см. «Фауст», часть первая, «Кухня ведьмы»), к этому времени утратили свою силу; однако это нигде не сказано. Впрочем, такой «логически неоправданный» драматургический прием был бы совершенно в духе гетевской эстетики. Ср. с беседой с Эккерманом от 18 апреля 1827 года: «Возьмем хотя бы Макбета. Когда леди хочет вдохновить своего супруга на дело, она говорит, что „детей вскормила грудью“. Правда ли это, или нет, неважно, но леди это сказала и должна была сказать, чтобы придать особый вес своей речи. Однако в дальнейшем ходе пьесы Макдуф, узнав о гибели своих близких, кричит в дикой злобе: „Он-то (Макбет) сам бездетен!“ Эти слова Макдуфа противоречат, как видите, словам леди; но Шекспиру нет до этого дела... Ему важно быть наиболее действенным и значительным в каждую данную минуту». Совершенно так же и Гете должен был сделать Фауста старцем накануне его смерти, чтобы дать ему возможность вторично обрести вечную молодость в безгрешных объятиях «одной из кающихся, прежде называвшейся Гретхен».
Reply
Reply
Reply
- Вероятно, и в литературе, - сказал я, - встречаются такие смелые измышления, как двойная тень Рубенса.
- Тут далеко ходить не надо, - отвечал Гёте, - задумавшись на мгновение. - У Шекспира их дюжины. Возьмем хотя бы «Макбета». Леди, подстрекая своего супруга к убийству, говорит:
Кормила я и знаю, что за счастье
Держать в руках сосущее дитя.
Так ли оно было или не так - не суть важно; леди это произносит и должна произнести, чтобы придать весомость своим словам. В дальнейшем, когда Макдуфу возвещают гибель его семьи, он кричит в исступлении:
Но Макбет бездетен!
Итак, слова Макдуфа противоречат словам леди, однако Шекспира это не беспокоит. Ему важна сила воздействия данного монолога, потому-то леди произносит: «Кормила я…» - а Макдуф с тою же целью: «Но Макбет бездетен!»
- Да и вообще, - продолжал Гёте, - не следует мелочно-придирчиво относиться к мазку кисти живописца или к слову поэта.
Напротив, чтобы насладиться произведением искусства, которое создал смелый и свободный дух, мы должны по мере возможности так же смело и свободно подходить к нему.
Глупо было бы из слов Макбета:
Рожай мне только сыновей… -
сделать вывод, что леди - совсем еще юное, никогда не рожавшее создание. Но, пожалуй, еще глупее было бы пойти дальше и требовать, чтобы ее и на сцене изображали молодой.
Шекспир вложил в уста Макбета эти слова отнюдь не для доказательства молодости леди; они, как и упомянутые слова ее и Макдуфа, преследуют цель чисто риторическую и доказывают только, что Шекспир всякий раз заставляет своих персонажей говорить то, что наиболее уместно, действенно и хорошо в данном случае, пренебрегая тем, что их слова вступают в мнимое противоречие со сказанным ранее или позднее.
https://royallib.com/read/ekkerman_iogann/razgovori_s_gete_v_poslednie_godi_ego_gizni.html#2002107
И цитировали это и Выготский, и, кажется, Шкловский. И все поддерживали Гете :)
Reply
Reply
У Шекспира-то как раз обоснуи на месте, между словами Макдуфа и леди нет противоречия.
Reply
Reply
Reply
Reply
- Вы, правда, уже видели у меня эту гравюру, - сказал он, - но ведь на прекрасное никогда вдосталь не наглядишься, к тому же сейчас речь пойдет о чем-то из ряду вон выходящем. Скажите мне, прошу вас, что вы здесь видите?
- Что ж, начну с фона; в самой глубине - очень светлое небо, как будто солнце только что зашло. И также вдали - деревня и город, залитые вечерним светом. В центре картины дорога, по ней к деревне бежит стадо овец. Справа копны сена и еще не навитый воз. Запряженные лошади щиплют траву. Поближе к кустам пасутся кобылы с жеребятами, - видимо, их пригнали сюда в ночное. Ближе к переднему плану купа больших деревьев и, наконец, уже на самом переднем плане, возвращающиеся домой работники.
- Ладно, - проговорил Гёте, - вот как будто и все. Но о главном вы еще ничего не сказали: все, что изображено здесь, стадо овец, воз с сеном, работники, возвращающиеся домой, с какой стороны это освещено?
- Свет падает на них, - отвечал я, - со стороны, обращенной к зрителю, тени же они отбрасывают в глубь картины. Всего ярче освещены работники на первом плане, и эффект, таким образом, получается великолепный.
- Но чем, по вашему разумению, Рубенс его добился?
- Тем, что эти светлые фигуры выступают на темном фоне, - отвечал я.
- А откуда взялся этот темный фон?
- Это мощная тень, которую купа деревьев отбрасывает им навстречу. Но как же получается, что фигуры отбрасывают тень в глубь картины, а деревья, наоборот, навстречу зрителю? Выходит, что свет здесь падает с двух противоположных сторон, но ведь это же противоестественно!
- То-то и оно, - усмехнувшись, сказал Гёте. - Здесь Рубенс выказал все свое величие, его свободный дух, воспарив над природой, преобразил ее сообразно своим высшим целям. Двойной свет - это, конечно, насилие над природой, и вы вправе утверждать, что он противоестественен. Но, если художник и пошел против природы, то я вам отвечу: он над ней возвысился, и добавлю: это смелый прием, которым гениальный мастер доказал, что искусство не безусловно подчинено природной необходимости, а имеет свои собствен ные законы.
Далее объясняется, что Шекспир тоже возвысился над природой. То есть, противоречие Гете считает "мнимым" только потому, что оно, в его представлении, работает на эстетическую задачу.
Reply
Reply
Reply
Тут какой-то пересказ книги по телефону у нас получается :)
З.Ы. что-то мне это вспомнилось:
https://goo.gl/images/SWmv2M
Reply
Leave a comment