очередное консульство
Ходил в консульство, к нотариусу. В приемной на втором этаже - очередь. Как назло - населенная персонажами, которым я обречен проигрывать вечно.
Фигура первая - "пробивная женщина" (знает наизусть имена и должности, часы приема, порядок делопроизводства; куда бы и когда бы не пришла - очередь сходу признает ее авторитет, смиряется с тем, что мадам берет на себя функции диспетчера посещений, радуется оказии задать вопрос и получить неформальную консультацию; чиновники таких побаиваются и недолюбливают за знание правил игры, уважают - за тоже самое).
Фигура вторая - "заполошная женщина" (картезиански уверена только в том, что ни в чем не уверена; в глубокой юности определилась с тем, тварь ли она дрожащая или право имеет; склонна заражать тревожностью окружающих - "туда ли стоят", "то ли принесли"...; с жрецами инстанций любого рода стремится установить неформальный контакт и исполняется священного ужаса, если оные не отвечают взаимностью).
О существовании третьего типа подсказал филолог, хранитель римского архива Вяч. Иванова - Андрей Шишкин. В консульство его занесли грантовые дела (проект о русских в Италии, проспонсированный фондом "Русский мир"). При выходе сотрудников канцелярии очередь рассыпалась как пехотинцы на поле боя, окружала "противника", устраивала канонаду вопросов, просьб, уточнений... Я нерасторопно топтался "в обозе". Андрей с той же "галерки" делал загадочный жест рукой (нечто среднее между немым окликом "гарсон!" и знаком приветствия приятелю, замеченному в окне вагона прибывающего поезда). Его заметили... Выйдя из "чистилища", он терпеливо поспорил с "пробивной женщиной" ("нет-нет, чёрненький - это Поздняков, Шариков - белый, а Кузнецова сегодня нет") и дал мне совет: никогда не являться к советским чиновникам в сандалях на босу ногу и в мятых льняных брюках с пляжной рубашкой навыпуск... Едва он начал развивать тему номенклатурного импритинга по части "свой-чужой", задающую иерархию доступа тел к бумажному удостоверению их реальности, из воздуха возникли два молодых человека безупречной наружности: в костюмах, с испариной на лбу, в ботинках, крайне удачных для воркутинского апреля, но душных для итальянского лета... Словом, симпатичные клерки с аккуратной стрижкой, бисексуально годные как для гос.службы, так и для корпораций. Вдобавок к всему один из них в руке держал кожаную "командировочную" барсетку... Стоит ли говорить, что эта пара просочилась в святая святых без заминки.
Типу четвертому уступаю не только я: женщина с орущим ребенком, которому не затыкают рот соской до тех пор, пока все не расступятся, произнося сакраментальное "пустите которая с дитём!". В этот раз орущих детей было двое. Их, укачивая, носили по холлу заботливые отцы-итальянцы, в то время как мамы щедро просвещали очередь "каково рожать на итальянщине" и вообще - отрывались в краткосрочном "языковом отпуске".
Пятый тип - "очень красивая девушка мотылькового типа". Как правило, она внутренне застенчива и никаких привилегий не просит (тип "кого надо красивая девушка" в приемных - редкий гость). Одна из немногих, кто может покинуть "место в строю", чтобы покурить на крылечке, купить "автоматный" кофе, поболтать по мобильнику... Когда, возвращаясь, обнаруживает, что очередь прошла, а оставшиеся как никогда солидарны по части "не пущать" ту, кому и так не по заслугам природой дадено, хлопает ресницами и пожимает плечиками. Я за таких вступаюсь: девушка, прожившая в Риме больше трех лет и продолжающая носить туфельки на шпильках, заслуживает сострадания.
На прием попал последним. Не считая женщины, приехавшей выправлять просроченный российский паспорт из Салерно. В ее прошлом было какое-то бюрократическое пятно, отстирать которое можно было только вернувшись в РФ, у кого-либо прописавшись... Дама сосредоточенно выслушала, что ей наговорили, нахмурила лоб, а затем, повернувшись к единственно оставшемуся мне, философически хмыкнула: "Может ну его на хер?". И зацокала каблуками по парадной лестнице.
Фигура первая - "пробивная женщина" (знает наизусть имена и должности, часы приема, порядок делопроизводства; куда бы и когда бы не пришла - очередь сходу признает ее авторитет, смиряется с тем, что мадам берет на себя функции диспетчера посещений, радуется оказии задать вопрос и получить неформальную консультацию; чиновники таких побаиваются и недолюбливают за знание правил игры, уважают - за тоже самое).
Фигура вторая - "заполошная женщина" (картезиански уверена только в том, что ни в чем не уверена; в глубокой юности определилась с тем, тварь ли она дрожащая или право имеет; склонна заражать тревожностью окружающих - "туда ли стоят", "то ли принесли"...; с жрецами инстанций любого рода стремится установить неформальный контакт и исполняется священного ужаса, если оные не отвечают взаимностью).
О существовании третьего типа подсказал филолог, хранитель римского архива Вяч. Иванова - Андрей Шишкин. В консульство его занесли грантовые дела (проект о русских в Италии, проспонсированный фондом "Русский мир"). При выходе сотрудников канцелярии очередь рассыпалась как пехотинцы на поле боя, окружала "противника", устраивала канонаду вопросов, просьб, уточнений... Я нерасторопно топтался "в обозе". Андрей с той же "галерки" делал загадочный жест рукой (нечто среднее между немым окликом "гарсон!" и знаком приветствия приятелю, замеченному в окне вагона прибывающего поезда). Его заметили... Выйдя из "чистилища", он терпеливо поспорил с "пробивной женщиной" ("нет-нет, чёрненький - это Поздняков, Шариков - белый, а Кузнецова сегодня нет") и дал мне совет: никогда не являться к советским чиновникам в сандалях на босу ногу и в мятых льняных брюках с пляжной рубашкой навыпуск... Едва он начал развивать тему номенклатурного импритинга по части "свой-чужой", задающую иерархию доступа тел к бумажному удостоверению их реальности, из воздуха возникли два молодых человека безупречной наружности: в костюмах, с испариной на лбу, в ботинках, крайне удачных для воркутинского апреля, но душных для итальянского лета... Словом, симпатичные клерки с аккуратной стрижкой, бисексуально годные как для гос.службы, так и для корпораций. Вдобавок к всему один из них в руке держал кожаную "командировочную" барсетку... Стоит ли говорить, что эта пара просочилась в святая святых без заминки.
Типу четвертому уступаю не только я: женщина с орущим ребенком, которому не затыкают рот соской до тех пор, пока все не расступятся, произнося сакраментальное "пустите которая с дитём!". В этот раз орущих детей было двое. Их, укачивая, носили по холлу заботливые отцы-итальянцы, в то время как мамы щедро просвещали очередь "каково рожать на итальянщине" и вообще - отрывались в краткосрочном "языковом отпуске".
Пятый тип - "очень красивая девушка мотылькового типа". Как правило, она внутренне застенчива и никаких привилегий не просит (тип "кого надо красивая девушка" в приемных - редкий гость). Одна из немногих, кто может покинуть "место в строю", чтобы покурить на крылечке, купить "автоматный" кофе, поболтать по мобильнику... Когда, возвращаясь, обнаруживает, что очередь прошла, а оставшиеся как никогда солидарны по части "не пущать" ту, кому и так не по заслугам природой дадено, хлопает ресницами и пожимает плечиками. Я за таких вступаюсь: девушка, прожившая в Риме больше трех лет и продолжающая носить туфельки на шпильках, заслуживает сострадания.
На прием попал последним. Не считая женщины, приехавшей выправлять просроченный российский паспорт из Салерно. В ее прошлом было какое-то бюрократическое пятно, отстирать которое можно было только вернувшись в РФ, у кого-либо прописавшись... Дама сосредоточенно выслушала, что ей наговорили, нахмурила лоб, а затем, повернувшись к единственно оставшемуся мне, философически хмыкнула: "Может ну его на хер?". И зацокала каблуками по парадной лестнице.