Хороший рассказ от d-sanin
Оригинал взят у d_sanin в Рассказ. Антинаучно-фантастический.
ДВЕ ГОЛОВЫ, ДВА КОНЦА
Мы отвели малого в школу - первый раз в первый класс. Возле школы колыхалось и бурлило море цветов и счастливых глаз. Гремели в колонках "Прекрасное Далёко", "Альма-матер", "Учат в школе". Дети, волнуясь, слушали напутствия, летели в небо шарики, а мы смахивали слёзы счастья и умиления. Всё-таки школа - это чудесно. Друзья, первые книги, первые увлечения, первая любовь... Потом детей торжественно повели внутрь, а нам было наказано приходить за ними в пол-двенадцатого.
Погода стояла замечательная, ласкало солнышко - и мы решили погулять под ручку, ожидаючи. Так мы шли, наслаждаясь семейным счастьем - как вдруг за углом школы на меня внезапно дохнуло знакомыми запахами "Хуго Босс" и "Версаччи". Там, растопырясь и подбоченясь, стоял мой старый знакомый - Двуглавый Орёл. Он преграждал нам путь, а вокруг его теснились приветливые ротвейлеры из "девятки" - аккуратно подстриженные, в строгих плащах, с витыми проводочками раций в ухе. Орёл недобро поманил меня когтистой лапой. Жена испугалась - она впервые увидела живого Орла. Я успокоил её, как мог, соврал ей, что всё в полном порядке, велел идти домой - а сам подошёл к Орлу. Ротвейлеры на меня не реагировали, продолжая изображать приветливых слепых невидимок.
Правосмотрящий Мурло долго меня рассматривал, круглым блестящим глазом. А потом строго спросил:
- Ты за попов или за пидорасов?
Я почесал бровь. Глупый ведь вопрос, правда?
Левосмотрящий Грызло тем временем щурился - то ли изображал иронию, то ли косил под Клинта Иствуда, то ли с похмелья. Мне показалось, что прищуренный глаз испачкан тушью - хотя среди пуха было трудно разобрать.
- А я ни за тех, ни за тех, - сказал я мудро и просто.
Мурло отрезал:
- Так не бывает!
А Грызло совсем зажмурил глаз (точно, накрашенный!) и мерзко захихикал.
Я стал им объяснять, что ещё как бывает.
Мурло лязгнул клювом.
- Нет, г-н рядовой стрелецкого запаса. Выбирай: или ежедневная утренняя молитва в школьной программе, или гей-клуб напротив вашей школы. Вот на этом самом месте.
Ого!
Меня разводили. Я разозлился - потому что разводили примитивно и унизительно-глупо. Это же элементарный приём - ставить перед ложной дилеммой. За кого они меня держат?
- А идите вы, - я объяснил, куда идти (достаточно вежливо, чтобы не давать повода). - Я - за астрономию в школе. Мне с вашим государством не особо по пути - я советский человек. И вообще - лучше пидор на рее, чем акула в трюме.
И, развернувшись, пошёл домой, злой и с испорченным настроением.
Позади слышался электрический треск перьев и мерзкое хихиканье.
- Дурачок... Негосударственно мыслишь!..
Вечером, смакуя возле магазина сахарную трубочку, я встретил товарищей. Они были очень возбуждены и решительны.
- Ты с нами? - встревоженным шёпотом спросили меня. - Слышал новость? Орёл со своими попами совсем оборзели. Дадим отпор. Попов ни в коем случае нельзя допустить детям в мозг!!!
Я согласился. То есть, строго говоря, против церкви я ничего не имею (в сложившейся реальности - и только в сложившейся реальности!) В конце концов, помимо ложки дёгтя ездящих на мерседесах, там множество искренних и культурных людей. Я в их дела не лезу, они меня не трогают; лишь бы не навязывались - а остальное дело добровольное. Но в последнее время церковники и вправду утратили чувство меры.
Товарищи тут же сунули мне на подпись петицию. Я вчитался и подавился мороженым: мне предлагалось подписаться под требованием открыть возле школы гей-клуб.
- А...
- Ну, так ты с нами? - торопили меня. - Давай, подписывай! Не валяй дурака, дружище!
- Погодите, ребята, - сказал я. - Вам что - заняться нечем больше? Других дел нет, поважнее? Оно вам надо - совращать детей в пидоры? Это же навсегда...
Мне ответили с запальчивостью:
- Геи, между прочим, приличные люди! Фредди Меркьюри, Элтон Джон... Какая разница, кто кого в очко долбит - вреда-то от них нет! В отличие от мерзких попов, запрещающих астрономию!
- Но почему обязательно или попы, или пидоры? Всегда есть третий вариант. Вам это искусственно навязали, это же манипуляция... Кому я это, в конце концов, объясняю?!
- Потому что у палки - два конца. Или - или! Если ты не поддерживаешь нас - значит, ты поддерживаешь ИХ! ИХ, мерзких феодальных мракобесов!
На меня смотрели с ласковой товарищеской надеждой. И с дружеской болью.
- Я никого не поддерживаю. И почему обязательно "мерзких"? Не забывайте: среди верующих тоже множество хороших честных людей - не хуже нас с вами. И людям реально помогают...
Товарищеская надежда в глазах моих товарищей иссохла, стала пустыней. А дружеская боль превратилась в нечто болезненное.
- А, значит, ты за попов!!! - со мной теперь говорили сквозь зубы. - Против астрономии, обскурант! Почём опиум для народа, мракобес!
- Погодите. Я же вас не называю пидорами, только потому что вы против попов...
- Мракобес, мракобес!!! - снова показались зубы. Надо мной зло веселились. - Вот ты какой! Орлу продался!
- Братцы, вы в своём уме?
Они смотрели на меня зрачками одинакового размера - 7.62 миллиметра.
- Мы тебе больше не "братцы"! Ты - изменник и пидор. А твои попы - ещё бОльшие пидоры, чем настоящие пидоры. Потому что... - и мне стали сыпать скандальными историями из жизни монахов и послушников, почерпнутыми из жёлтой прессы.
Я почесал в затылке. Хорошенькая передо мной стояла дилемма: стать пидором, чтобы сохранить товарищей - или оставаться пидором в их глазах.
И третьего варианта я найти уже не мог. Как ни странно.
- Ну, знаете... - сказал я им с чувством. - Ну вы и пидоры, во всех смыслах, после всего этого.
И плюнув, пошёл прочь - как всегда, когда приходится сказать правду.
А в небе слышался визгливый орлиный смешок - и мерзкое подхихикивание. Да, я и вправду негосударственно мыслю.
ДВЕ ГОЛОВЫ, ДВА КОНЦА
Мы отвели малого в школу - первый раз в первый класс. Возле школы колыхалось и бурлило море цветов и счастливых глаз. Гремели в колонках "Прекрасное Далёко", "Альма-матер", "Учат в школе". Дети, волнуясь, слушали напутствия, летели в небо шарики, а мы смахивали слёзы счастья и умиления. Всё-таки школа - это чудесно. Друзья, первые книги, первые увлечения, первая любовь... Потом детей торжественно повели внутрь, а нам было наказано приходить за ними в пол-двенадцатого.
Погода стояла замечательная, ласкало солнышко - и мы решили погулять под ручку, ожидаючи. Так мы шли, наслаждаясь семейным счастьем - как вдруг за углом школы на меня внезапно дохнуло знакомыми запахами "Хуго Босс" и "Версаччи". Там, растопырясь и подбоченясь, стоял мой старый знакомый - Двуглавый Орёл. Он преграждал нам путь, а вокруг его теснились приветливые ротвейлеры из "девятки" - аккуратно подстриженные, в строгих плащах, с витыми проводочками раций в ухе. Орёл недобро поманил меня когтистой лапой. Жена испугалась - она впервые увидела живого Орла. Я успокоил её, как мог, соврал ей, что всё в полном порядке, велел идти домой - а сам подошёл к Орлу. Ротвейлеры на меня не реагировали, продолжая изображать приветливых слепых невидимок.
Правосмотрящий Мурло долго меня рассматривал, круглым блестящим глазом. А потом строго спросил:
- Ты за попов или за пидорасов?
Я почесал бровь. Глупый ведь вопрос, правда?
Левосмотрящий Грызло тем временем щурился - то ли изображал иронию, то ли косил под Клинта Иствуда, то ли с похмелья. Мне показалось, что прищуренный глаз испачкан тушью - хотя среди пуха было трудно разобрать.
- А я ни за тех, ни за тех, - сказал я мудро и просто.
Мурло отрезал:
- Так не бывает!
А Грызло совсем зажмурил глаз (точно, накрашенный!) и мерзко захихикал.
Я стал им объяснять, что ещё как бывает.
Мурло лязгнул клювом.
- Нет, г-н рядовой стрелецкого запаса. Выбирай: или ежедневная утренняя молитва в школьной программе, или гей-клуб напротив вашей школы. Вот на этом самом месте.
Ого!
Меня разводили. Я разозлился - потому что разводили примитивно и унизительно-глупо. Это же элементарный приём - ставить перед ложной дилеммой. За кого они меня держат?
- А идите вы, - я объяснил, куда идти (достаточно вежливо, чтобы не давать повода). - Я - за астрономию в школе. Мне с вашим государством не особо по пути - я советский человек. И вообще - лучше пидор на рее, чем акула в трюме.
И, развернувшись, пошёл домой, злой и с испорченным настроением.
Позади слышался электрический треск перьев и мерзкое хихиканье.
- Дурачок... Негосударственно мыслишь!..
Вечером, смакуя возле магазина сахарную трубочку, я встретил товарищей. Они были очень возбуждены и решительны.
- Ты с нами? - встревоженным шёпотом спросили меня. - Слышал новость? Орёл со своими попами совсем оборзели. Дадим отпор. Попов ни в коем случае нельзя допустить детям в мозг!!!
Я согласился. То есть, строго говоря, против церкви я ничего не имею (в сложившейся реальности - и только в сложившейся реальности!) В конце концов, помимо ложки дёгтя ездящих на мерседесах, там множество искренних и культурных людей. Я в их дела не лезу, они меня не трогают; лишь бы не навязывались - а остальное дело добровольное. Но в последнее время церковники и вправду утратили чувство меры.
Товарищи тут же сунули мне на подпись петицию. Я вчитался и подавился мороженым: мне предлагалось подписаться под требованием открыть возле школы гей-клуб.
- А...
- Ну, так ты с нами? - торопили меня. - Давай, подписывай! Не валяй дурака, дружище!
- Погодите, ребята, - сказал я. - Вам что - заняться нечем больше? Других дел нет, поважнее? Оно вам надо - совращать детей в пидоры? Это же навсегда...
Мне ответили с запальчивостью:
- Геи, между прочим, приличные люди! Фредди Меркьюри, Элтон Джон... Какая разница, кто кого в очко долбит - вреда-то от них нет! В отличие от мерзких попов, запрещающих астрономию!
- Но почему обязательно или попы, или пидоры? Всегда есть третий вариант. Вам это искусственно навязали, это же манипуляция... Кому я это, в конце концов, объясняю?!
- Потому что у палки - два конца. Или - или! Если ты не поддерживаешь нас - значит, ты поддерживаешь ИХ! ИХ, мерзких феодальных мракобесов!
На меня смотрели с ласковой товарищеской надеждой. И с дружеской болью.
- Я никого не поддерживаю. И почему обязательно "мерзких"? Не забывайте: среди верующих тоже множество хороших честных людей - не хуже нас с вами. И людям реально помогают...
Товарищеская надежда в глазах моих товарищей иссохла, стала пустыней. А дружеская боль превратилась в нечто болезненное.
- А, значит, ты за попов!!! - со мной теперь говорили сквозь зубы. - Против астрономии, обскурант! Почём опиум для народа, мракобес!
- Погодите. Я же вас не называю пидорами, только потому что вы против попов...
- Мракобес, мракобес!!! - снова показались зубы. Надо мной зло веселились. - Вот ты какой! Орлу продался!
- Братцы, вы в своём уме?
Они смотрели на меня зрачками одинакового размера - 7.62 миллиметра.
- Мы тебе больше не "братцы"! Ты - изменник и пидор. А твои попы - ещё бОльшие пидоры, чем настоящие пидоры. Потому что... - и мне стали сыпать скандальными историями из жизни монахов и послушников, почерпнутыми из жёлтой прессы.
Я почесал в затылке. Хорошенькая передо мной стояла дилемма: стать пидором, чтобы сохранить товарищей - или оставаться пидором в их глазах.
И третьего варианта я найти уже не мог. Как ни странно.
- Ну, знаете... - сказал я им с чувством. - Ну вы и пидоры, во всех смыслах, после всего этого.
И плюнув, пошёл прочь - как всегда, когда приходится сказать правду.
А в небе слышался визгливый орлиный смешок - и мерзкое подхихикивание. Да, я и вправду негосударственно мыслю.