(no subject)
Сон приснился, про японцев.
Ехала в автобусе, опаздывая то ли на самолет, то ли на поезд. В автобусе было несколько японцев, разного возраста и пола, с такими бесстрастными лицами. Хорошо помню бабульку одну, в шарфе в горошек. Но эти мелочи несущественны.
Едем, едем себе, и вдруг тут наступает момент, когда я понимаю - чтобы не опоздать, мне необходимо срочно пересесть вон на тот идущий несколько в другом направлении автобус. Вот сейчас выйти и пересесть. И встреча, на которую я должна успеть - просто дело всей моей жизни. Я подбегаю к водителю и начинаю его умолять остановиться, как раз мы проезжаем мимо того самого автобуса, в который мне нужно пересесть. Водитель останавливается, потому что красный свет, потом смотрит на меня сочувствующе и объясняет терпеливо, что он не может открыть мне двери, здесь не положено. Я начинаю истерить и дико возмущаться, как так можно? Ничего страшного, там нет за дверью едущих машин, практически на расстоянии вытянутой руки стоит мой автобус, и все легко и быстро решается. И тут все японцы, которые есть в этом самом автобусе, обступают меня и начинают уговаривать. И делают это с такими добрыми сочувствующими лицами. Кто-то даже там деньги собирается помочь, чтобы купить мне потом билет на другой рейс вместо того, на который опаздываю. Но НИКТО не поддерживает в том, что надо открыть дверь. Потому что НЕЛЬЗЯ.
У меня руки опускаются. Я сижу и думаю о том, что эти самые японцы похожи на машины. Такие добрые, сочувствующие, милые, но машины. И если есть в них программа какая-то, то уже никак через эту программу не переступить. Может им поэтому так удаются всякие машины? Потому что они сами как эти самые машины? И это главное отличие - от русских. Русский бы водитель без секунды сомнения открыл бы эту самую дверь.
И еще мне кажется, что этот народ после пережитой катастрофы как-то изменится. Живее станет, что ли. Я помню ощущения после Мураками - холодность какая то, и вроде эмоции есть, но мертвые такие. И педантичность, которая поражает - особенно про то, сколько надо будет туалетной бумаги в будущем отеле. В одной из книг он наглядно показывал, как даже такие мелочи выясняются до того, как отель будет построен. Впечатлило меня это глубоко.
Вот, изменится этот народ, станет живее, сильнее и достигнет таких небывалых высот, каких и в планах не было. Потому что им вот этой "живости" не хватало, а теперь она проявится, не может не проявиться, и живость вместе с их педантичностью это термоядерная смесь должна быть.
Ехала в автобусе, опаздывая то ли на самолет, то ли на поезд. В автобусе было несколько японцев, разного возраста и пола, с такими бесстрастными лицами. Хорошо помню бабульку одну, в шарфе в горошек. Но эти мелочи несущественны.
Едем, едем себе, и вдруг тут наступает момент, когда я понимаю - чтобы не опоздать, мне необходимо срочно пересесть вон на тот идущий несколько в другом направлении автобус. Вот сейчас выйти и пересесть. И встреча, на которую я должна успеть - просто дело всей моей жизни. Я подбегаю к водителю и начинаю его умолять остановиться, как раз мы проезжаем мимо того самого автобуса, в который мне нужно пересесть. Водитель останавливается, потому что красный свет, потом смотрит на меня сочувствующе и объясняет терпеливо, что он не может открыть мне двери, здесь не положено. Я начинаю истерить и дико возмущаться, как так можно? Ничего страшного, там нет за дверью едущих машин, практически на расстоянии вытянутой руки стоит мой автобус, и все легко и быстро решается. И тут все японцы, которые есть в этом самом автобусе, обступают меня и начинают уговаривать. И делают это с такими добрыми сочувствующими лицами. Кто-то даже там деньги собирается помочь, чтобы купить мне потом билет на другой рейс вместо того, на который опаздываю. Но НИКТО не поддерживает в том, что надо открыть дверь. Потому что НЕЛЬЗЯ.
У меня руки опускаются. Я сижу и думаю о том, что эти самые японцы похожи на машины. Такие добрые, сочувствующие, милые, но машины. И если есть в них программа какая-то, то уже никак через эту программу не переступить. Может им поэтому так удаются всякие машины? Потому что они сами как эти самые машины? И это главное отличие - от русских. Русский бы водитель без секунды сомнения открыл бы эту самую дверь.
И еще мне кажется, что этот народ после пережитой катастрофы как-то изменится. Живее станет, что ли. Я помню ощущения после Мураками - холодность какая то, и вроде эмоции есть, но мертвые такие. И педантичность, которая поражает - особенно про то, сколько надо будет туалетной бумаги в будущем отеле. В одной из книг он наглядно показывал, как даже такие мелочи выясняются до того, как отель будет построен. Впечатлило меня это глубоко.
Вот, изменится этот народ, станет живее, сильнее и достигнет таких небывалых высот, каких и в планах не было. Потому что им вот этой "живости" не хватало, а теперь она проявится, не может не проявиться, и живость вместе с их педантичностью это термоядерная смесь должна быть.