Отрывки из "Большого террора". Черновой вариант главы 7 "Здесь рыбы нет!" (части 21-22)
https://p-balaev.livejournal.com/2020/10/18/
Начало тут https://p-balaev.livejournal.com/2020/02/10/
Прежде, чем перейти к последнему такому мемориалу жертвам Большого террора, самому известному (все я рассматривать не буду, если про все писать, то это будет отдельная книга с комиксами про извращенцев), попробую как можно понятней про ситуацию с Сандармохом.
Смотрите, есть мемориал жертвам капитана Матвеева. Общество «Мемориал» считает это место несомненным местом захоронения жертв политического террора. Как их активисты неоднократно заявляли, они это достоверно установили в ходе своих научных исследований. Но никто там раскопок не проводил, за исключением одного случая, когда выкопали несколько черепов. И экспертизы по этим черепам не было, потому что карельская прокуратура сразу отказала в возбуждении уголовного дела. Мотивов отказа я не знаю, но это и не важно.
На это место выезжает экспедиция РВИО, в составе которой поисковики, археологи, эксперты. Выезд не тайный, никто ничего не скрывает, РВИО заявляет, что по их сведениям там могут быть расстрелянные финнами красноармейцы и мирные граждане.
Какой должна быть реакция на это нормальных людей, если эти люди - историки, уверены в своей правоте и заинтересованы в получении фактического подтверждения своей правоты?
«Отлично! Мы на полевые работы выходим вместе с вами, будем стоять рядом и вы сами убедитесь, что там нет никаких красноармейцев, там кости профессора Вангенгейма со товарищи с дырками в черепах от пуль пистолета капитана Матвеева. У вас нет разрешения на проведение раскопок? Мы посодействуем, чтобы вы его получили. Раскопки однозначно подтвердят нашу научную правоту».
Однако реакция со стороны «Мемориала» последовала совершенно неадекватная ситуации. Раздался вопль: копать там нельзя, вы уничтожите памятник исторического значения!
Блин! Да в московском Кремле археологи вели раскопки и никто не боялся, что они Кремль, исторический памятник, уничтожат.
Может быть, не следовало копать, потому что нельзя тревожить покой мертвых? А когда Дмитриев там одну яму разрыл, то еще можно было тревожить? Пока про тревогу отложим…
Ладно. Не могли отвлечься в то время, когда экспедиция РВИО работала, потому что как раз были заняты совращением и изнасилованиями подростков. Надвое разорваться, что ли? Но после того , как РВИО заявило об обнаружении при раскопках чего-то «загадочного», то, опять, как нормальные люди должны были среагировать?
«Э-э, ребята! Мы с вашими выводами не согласны, они не бьются с нашими историческими исследованиями, поэтому мы будем опровергать - теперь мы собираем экспедицию, привлекаем экспертов и приглашаем вас принять в этом участие. Поглядим, какие результаты у нас получатся».
Вместо этого «Мемориал» издал оглушительный поросячий визг: «У них не было разрешения! Без разрешения ничего не считается!»
Т.е., по аналогии, если обыск был проведен без санкции суда, то его результаты доказательствами не являются. Проснулась процессуальная, так сказать, совесть. Когда самих припекло. Раньше никогда не просыпалась, как вы уже из этой книги видели.
Но это я о реакции со стороны «Мемориала». Только есть еще и вторая сторона - РВИО. Их экспедиция нашла в Сандармохе, именно там, где должен быть зарыт труп профессора Вангенгейма, только останки лиц призывного возраста. И многое другое, что указывало на причастность к расстрелам финнами наших красноармейцев. И когда в адрес РВИО понеслась волна со стороны лиц с оригинальными сексуальными наклонностями, то как должно было отреагировать, если бы там были не терпилы, покорно ложащиеся под сексуальных извращенцев?
«Господа, вопрос выеденного яйца не стоит. Вы не согласны с нашими выводами - ваше право. Как только на следующий год растает снег и отцветут подснежники, выходим совместной бригадой и начинаем там копать вдоль, поперек и по диагонали. Не пощадим себя ради торжества научной истины!»
Вместо этого, РВИО испугано пропищало: «Мы же не копали те ямы, в которых узники Соловков лежат, мы рядом с ними копали!»
И никто на следующий год из РВИО в Сандармох уже не сунулся. Все-таки, крыша у «правозащитников» авторитетнее в нашем государстве, чем у «патриотов». Отпетушили «патриотов» половые извращенцы.
Кое-кто хотел, чтобы я всё это научно опроверг. А в этом сплошном свинстве хоть какие-то признаки научности присутствуют, чтобы их научно опровергать?..
Часть 22
https://p-balaev.livejournal.com/2020/10/25/
Повторюсь, нет необходимости рассматривать все эти места «позитивного знания». Они одинаковы. Откопаны несколько останков с огнестрельными ранениями, несколько умножили на такое число, которое дает необходимую цифру, установленную по «архивам», и никто больше не прилагает никаких усилий, чтобы установить и реальное число похороненных в таких местах, и реальное происхождение останков. Тупо - здесь жертвы Большого террора. Много тысяч. И всё. Закончим эту историю в столице нашей Родины. То, что в ней происходило и происходит, меня когда-то очень сильно удивляло. Удивляло, но не очень долго. Еще в мою бытность таможенным опером, приходилось встречать и работать с московскими комиссиями, которые проверяли нашу, на Дальнем Востоке, оперативно-служебную деятельность. Приезжают кадры из Центра, смотрят наши оперативные материалы… впрочем, еще до того, как они их успевают глянуть, начинаются «Сказания о земле Сибирской» (в моем случае - о Дальневосточной, что не критично, потому что насчет Сибири песни этих проверяющих были идентичными): у вас здесь власти нет, кругом бандитизм и беспредел, и вы сами беспредельщики.
На второй московской проверке у меня удивление закончилось. Приехали потрошить мою оперативно-розыскную деятельность, я тогда был заместителем начальника Гродековской таможни по правоохранительной работе, полковники-подполковники. Крутые ребята. Началось, как и в первый раз, с того, что «у вас здесь вообще беспредельный бандитизм и беззаконие, а вы с этим никак не боретесь».
- Не боремся? Да не вопрос! А пойдемте, посидим за рюмкой чая и вы нам расскажете, как с этим негативным явлением бороться? Или слабо посидеть и рассказать?
-Кому слабо? Нам? А пошли!
Работа комиссии заканчивается справкой. В обязательном порядке. Комиссия должна после проверки составить справку, в которой должны быть указаны все недостатки и нарушения в работе проверяемого подразделения. Нет справки - значит, не было и проверки.
Последний день работы комиссии. Справку еще никто даже не начинал писать. Если точно помню, они у меня четыре дня работали. Уже на второй день я их утром в 8-00 поднимаю в гостинице, полумертвых (не полуживых, а полумертвых), гружу в два моих служебных автомобиля и отвожу в здание таможни. Там их разводят по кабинетам правоохранительного блока таможни. Они немного приходят в себя с помощью чая и народных антипохмельных напитков, до обеда пытаются разобрать буквы в тех материалах, которые им приносят на проверку, потом едем обедать… В таможне они появляются на следующее утро. С каждым утром их состояние все ближе и ближе к конкретно мертвому.
Ночь перед их отлетом мы провели в нашей таможенной бане. Самолет из Владивостока в Москву был рано утром, до Владивостока от Гродеково 220 км, их еще проехать нужно. Почти бездыханные тела, кое как облаченные в одежды, погрузили в машины и повезли в аэропорт. Я не поехал с ними. Я реально… устал за 4 дня. Мои опера отвезли тела в аэропорт, погрузили их в самолет. Я отоспался до 8 часов в бане и пошел на работу.
Комиссия была комплексной, проверяла всю правоохранительную деятельность Дальневосточного таможенного управления, у меня была одна из их бригад. Все таможни получили справки, в которых были перечислены недостатки и нарушения. Точнее, эти комиссии справки уже оставили в таможнях в последний день своей работы. В Гродековской таможне такой справки никто не оставил. Ее у нас комиссия вообще не писала, времени не хватило на справку. То согласились поехать посмотреть на знаменитое озеро Ханка, то охотились на фазанов, очень понравилась кухня в местном китайском ресторане… Баня, опять же…
После работы комиссии положено устранять недостатки и нарушения, которые эта комиссия выявила. Изложенные в справке. Вышестоящее руководство требует справку, чтобы проконтролировать, как ты устраняешь собственные недостатки и нарушения. С меня мое Дальневосточное руководство тоже начало требовать эту справку. Я ее начал искать. Справку. Поймите, что если ты в течение суток спишь только 2-3 часа, а остальное время весело выпиваешь виски и коньяк из «дьюти-фри» под караоке или бегая с двустволкой по полям, то с памятью твоей случаются провалы. И ты начинаешь думать, что как раз во время провалов члены комиссии сидели в кабинетах и писали справку о недостатках в твоей работе. Оказалось, что провалы быть могли, но справку никто не писал. Ни в одном правоохранительном подразделении таможни справки не было.
С меня с каждым днем руководство ДВТУ все настойчивей и настойчивей требовало эту злосчастную справку. Им же нужно было поставить на контроль устранение недостатков! В конце концов, я ответил, что справки у меня нет. И получил распоряжение затребовать эту справку из Москвы. Нашел телефон председателя комиссии, которая меня проверяла, позвонил:
- Саныч, привет! Как жизнь? Нормально? Слушай, вышли мне справку.
-Какую?
-По результатам проверки.
-На хера она тебе?
-Требуют.
-Зачем?
-Чтобы проконтролировать, как я устраняю недостатки.
-Ответь - справки нет, нет и недостатков. Когда в Москве будешь?
-Да откуда я знаю! В отпуск может.
-В Москве найди меня обязательно. Не найдешь - ты гондон! Звони, если что…
За то, что московская комиссия не написала справку о недостатках в работе вверенных мне подразделений правоохранительного блока таможни мне влепили строгий выговор. Председателю и членам той комиссии никто ничего не влепил.
Уже через почти десять лет, когда я оказался в ЦФО, в Центральной оперативной таможне, в должности заместителя ее начальника по оперативной работе, я окончательно понял, что, чем дальше от Центра, тем больше … порядка. Это только комиссия из Центра могла приехать, обозвать наш край бандитским и пробухать всё время проверки, забыв написать справку. С окраин есть кому спрашивать. А с Центра - некому.
В 2010 году я перевелся в ЦФО, в Тверскую таможню, буквально через месяц, после того, как я задержал партию контрабандного холодильного оборудования, ко мне в кабинет вломился генерал милиции с криком: «Не отпустишь - тебя закопают!», - я понял, что, переехав в ЦФО, я как будто вернулся на машине времени в прошлое, в 90-е годы, когда на ДВ происходили такие же вещи с генералами. Это Москва только орет в направлении окраин, что там нет никакого порядка и никакой власти. Окраины Москву опасаются, поэтому там хоть какая-то власть и какой-то порядок присутствуют. В самой Москве и прилегающих к ней регионах…
Я не просто так отвлекся. Это необходимо, чтобы разобраться с историей Бутовского полигона…
Начало тут https://p-balaev.livejournal.com/2020/02/10/
Прежде, чем перейти к последнему такому мемориалу жертвам Большого террора, самому известному (все я рассматривать не буду, если про все писать, то это будет отдельная книга с комиксами про извращенцев), попробую как можно понятней про ситуацию с Сандармохом.
Смотрите, есть мемориал жертвам капитана Матвеева. Общество «Мемориал» считает это место несомненным местом захоронения жертв политического террора. Как их активисты неоднократно заявляли, они это достоверно установили в ходе своих научных исследований. Но никто там раскопок не проводил, за исключением одного случая, когда выкопали несколько черепов. И экспертизы по этим черепам не было, потому что карельская прокуратура сразу отказала в возбуждении уголовного дела. Мотивов отказа я не знаю, но это и не важно.
На это место выезжает экспедиция РВИО, в составе которой поисковики, археологи, эксперты. Выезд не тайный, никто ничего не скрывает, РВИО заявляет, что по их сведениям там могут быть расстрелянные финнами красноармейцы и мирные граждане.
Какой должна быть реакция на это нормальных людей, если эти люди - историки, уверены в своей правоте и заинтересованы в получении фактического подтверждения своей правоты?
«Отлично! Мы на полевые работы выходим вместе с вами, будем стоять рядом и вы сами убедитесь, что там нет никаких красноармейцев, там кости профессора Вангенгейма со товарищи с дырками в черепах от пуль пистолета капитана Матвеева. У вас нет разрешения на проведение раскопок? Мы посодействуем, чтобы вы его получили. Раскопки однозначно подтвердят нашу научную правоту».
Однако реакция со стороны «Мемориала» последовала совершенно неадекватная ситуации. Раздался вопль: копать там нельзя, вы уничтожите памятник исторического значения!
Блин! Да в московском Кремле археологи вели раскопки и никто не боялся, что они Кремль, исторический памятник, уничтожат.
Может быть, не следовало копать, потому что нельзя тревожить покой мертвых? А когда Дмитриев там одну яму разрыл, то еще можно было тревожить? Пока про тревогу отложим…
Ладно. Не могли отвлечься в то время, когда экспедиция РВИО работала, потому что как раз были заняты совращением и изнасилованиями подростков. Надвое разорваться, что ли? Но после того , как РВИО заявило об обнаружении при раскопках чего-то «загадочного», то, опять, как нормальные люди должны были среагировать?
«Э-э, ребята! Мы с вашими выводами не согласны, они не бьются с нашими историческими исследованиями, поэтому мы будем опровергать - теперь мы собираем экспедицию, привлекаем экспертов и приглашаем вас принять в этом участие. Поглядим, какие результаты у нас получатся».
Вместо этого «Мемориал» издал оглушительный поросячий визг: «У них не было разрешения! Без разрешения ничего не считается!»
Т.е., по аналогии, если обыск был проведен без санкции суда, то его результаты доказательствами не являются. Проснулась процессуальная, так сказать, совесть. Когда самих припекло. Раньше никогда не просыпалась, как вы уже из этой книги видели.
Но это я о реакции со стороны «Мемориала». Только есть еще и вторая сторона - РВИО. Их экспедиция нашла в Сандармохе, именно там, где должен быть зарыт труп профессора Вангенгейма, только останки лиц призывного возраста. И многое другое, что указывало на причастность к расстрелам финнами наших красноармейцев. И когда в адрес РВИО понеслась волна со стороны лиц с оригинальными сексуальными наклонностями, то как должно было отреагировать, если бы там были не терпилы, покорно ложащиеся под сексуальных извращенцев?
«Господа, вопрос выеденного яйца не стоит. Вы не согласны с нашими выводами - ваше право. Как только на следующий год растает снег и отцветут подснежники, выходим совместной бригадой и начинаем там копать вдоль, поперек и по диагонали. Не пощадим себя ради торжества научной истины!»
Вместо этого, РВИО испугано пропищало: «Мы же не копали те ямы, в которых узники Соловков лежат, мы рядом с ними копали!»
И никто на следующий год из РВИО в Сандармох уже не сунулся. Все-таки, крыша у «правозащитников» авторитетнее в нашем государстве, чем у «патриотов». Отпетушили «патриотов» половые извращенцы.
Кое-кто хотел, чтобы я всё это научно опроверг. А в этом сплошном свинстве хоть какие-то признаки научности присутствуют, чтобы их научно опровергать?..
Часть 22
https://p-balaev.livejournal.com/2020/10/25/
Повторюсь, нет необходимости рассматривать все эти места «позитивного знания». Они одинаковы. Откопаны несколько останков с огнестрельными ранениями, несколько умножили на такое число, которое дает необходимую цифру, установленную по «архивам», и никто больше не прилагает никаких усилий, чтобы установить и реальное число похороненных в таких местах, и реальное происхождение останков. Тупо - здесь жертвы Большого террора. Много тысяч. И всё. Закончим эту историю в столице нашей Родины. То, что в ней происходило и происходит, меня когда-то очень сильно удивляло. Удивляло, но не очень долго. Еще в мою бытность таможенным опером, приходилось встречать и работать с московскими комиссиями, которые проверяли нашу, на Дальнем Востоке, оперативно-служебную деятельность. Приезжают кадры из Центра, смотрят наши оперативные материалы… впрочем, еще до того, как они их успевают глянуть, начинаются «Сказания о земле Сибирской» (в моем случае - о Дальневосточной, что не критично, потому что насчет Сибири песни этих проверяющих были идентичными): у вас здесь власти нет, кругом бандитизм и беспредел, и вы сами беспредельщики.
На второй московской проверке у меня удивление закончилось. Приехали потрошить мою оперативно-розыскную деятельность, я тогда был заместителем начальника Гродековской таможни по правоохранительной работе, полковники-подполковники. Крутые ребята. Началось, как и в первый раз, с того, что «у вас здесь вообще беспредельный бандитизм и беззаконие, а вы с этим никак не боретесь».
- Не боремся? Да не вопрос! А пойдемте, посидим за рюмкой чая и вы нам расскажете, как с этим негативным явлением бороться? Или слабо посидеть и рассказать?
-Кому слабо? Нам? А пошли!
Работа комиссии заканчивается справкой. В обязательном порядке. Комиссия должна после проверки составить справку, в которой должны быть указаны все недостатки и нарушения в работе проверяемого подразделения. Нет справки - значит, не было и проверки.
Последний день работы комиссии. Справку еще никто даже не начинал писать. Если точно помню, они у меня четыре дня работали. Уже на второй день я их утром в 8-00 поднимаю в гостинице, полумертвых (не полуживых, а полумертвых), гружу в два моих служебных автомобиля и отвожу в здание таможни. Там их разводят по кабинетам правоохранительного блока таможни. Они немного приходят в себя с помощью чая и народных антипохмельных напитков, до обеда пытаются разобрать буквы в тех материалах, которые им приносят на проверку, потом едем обедать… В таможне они появляются на следующее утро. С каждым утром их состояние все ближе и ближе к конкретно мертвому.
Ночь перед их отлетом мы провели в нашей таможенной бане. Самолет из Владивостока в Москву был рано утром, до Владивостока от Гродеково 220 км, их еще проехать нужно. Почти бездыханные тела, кое как облаченные в одежды, погрузили в машины и повезли в аэропорт. Я не поехал с ними. Я реально… устал за 4 дня. Мои опера отвезли тела в аэропорт, погрузили их в самолет. Я отоспался до 8 часов в бане и пошел на работу.
Комиссия была комплексной, проверяла всю правоохранительную деятельность Дальневосточного таможенного управления, у меня была одна из их бригад. Все таможни получили справки, в которых были перечислены недостатки и нарушения. Точнее, эти комиссии справки уже оставили в таможнях в последний день своей работы. В Гродековской таможне такой справки никто не оставил. Ее у нас комиссия вообще не писала, времени не хватило на справку. То согласились поехать посмотреть на знаменитое озеро Ханка, то охотились на фазанов, очень понравилась кухня в местном китайском ресторане… Баня, опять же…
После работы комиссии положено устранять недостатки и нарушения, которые эта комиссия выявила. Изложенные в справке. Вышестоящее руководство требует справку, чтобы проконтролировать, как ты устраняешь собственные недостатки и нарушения. С меня мое Дальневосточное руководство тоже начало требовать эту справку. Я ее начал искать. Справку. Поймите, что если ты в течение суток спишь только 2-3 часа, а остальное время весело выпиваешь виски и коньяк из «дьюти-фри» под караоке или бегая с двустволкой по полям, то с памятью твоей случаются провалы. И ты начинаешь думать, что как раз во время провалов члены комиссии сидели в кабинетах и писали справку о недостатках в твоей работе. Оказалось, что провалы быть могли, но справку никто не писал. Ни в одном правоохранительном подразделении таможни справки не было.
С меня с каждым днем руководство ДВТУ все настойчивей и настойчивей требовало эту злосчастную справку. Им же нужно было поставить на контроль устранение недостатков! В конце концов, я ответил, что справки у меня нет. И получил распоряжение затребовать эту справку из Москвы. Нашел телефон председателя комиссии, которая меня проверяла, позвонил:
- Саныч, привет! Как жизнь? Нормально? Слушай, вышли мне справку.
-Какую?
-По результатам проверки.
-На хера она тебе?
-Требуют.
-Зачем?
-Чтобы проконтролировать, как я устраняю недостатки.
-Ответь - справки нет, нет и недостатков. Когда в Москве будешь?
-Да откуда я знаю! В отпуск может.
-В Москве найди меня обязательно. Не найдешь - ты гондон! Звони, если что…
За то, что московская комиссия не написала справку о недостатках в работе вверенных мне подразделений правоохранительного блока таможни мне влепили строгий выговор. Председателю и членам той комиссии никто ничего не влепил.
Уже через почти десять лет, когда я оказался в ЦФО, в Центральной оперативной таможне, в должности заместителя ее начальника по оперативной работе, я окончательно понял, что, чем дальше от Центра, тем больше … порядка. Это только комиссия из Центра могла приехать, обозвать наш край бандитским и пробухать всё время проверки, забыв написать справку. С окраин есть кому спрашивать. А с Центра - некому.
В 2010 году я перевелся в ЦФО, в Тверскую таможню, буквально через месяц, после того, как я задержал партию контрабандного холодильного оборудования, ко мне в кабинет вломился генерал милиции с криком: «Не отпустишь - тебя закопают!», - я понял, что, переехав в ЦФО, я как будто вернулся на машине времени в прошлое, в 90-е годы, когда на ДВ происходили такие же вещи с генералами. Это Москва только орет в направлении окраин, что там нет никакого порядка и никакой власти. Окраины Москву опасаются, поэтому там хоть какая-то власть и какой-то порядок присутствуют. В самой Москве и прилегающих к ней регионах…
Я не просто так отвлекся. Это необходимо, чтобы разобраться с историей Бутовского полигона…