Как Щедрин блоху перековал ...
Мариинский-2
10 мая 2014
Родион Щедрин "Левша"
Пробую "причесать" свои впечатления от увиденного и услышанного. Премьера спектакля состоялась в Мариинке-2 почти год назад и была посвящена юбилею Валерия Гергиева. Спектакль должен был продемонстрировать все возможности новой сцены. Но в свете последних политических событий вчерашний спектакль прозвучал очень современно и актуально. Тема непонимания довольной и сытой Европой всего размаха и всей неприкаянности русской души вышла на первый план.
Сценография оперы настолько удивительна, что порой кажется, что это фильм. Картины сменяют одна другую без задержек, музыка не прерывается ни на секунду: Петербург - Лондон - Тула, шторм в море, граница. Гениальное либретто Щедрина практически повторяет народный язык повести Лескова. Правда, Щедрин находит феноменальный ход: его аглицкая блоха, поющая сначала буквы латинского алфавита, после перековки переходит на кириллицу. На табло над сценой зрителю демонстрировали не только английский субтитры, но и русские. Это просто здорово! Предлагаю опыт распространить и на другие русские оперы, а то порой слушаешь наши арии как на тарабарском языке, ничего не понятно.
Начинается опера в Санкт-Петербурге, на сцену спускаются огромные ноги императора в белых лосинах и черных лаковых ботфортах, в руке треуголка с плюмажем. Вот он образ величия царской особы, внизу людишки размером немного выше шпор. Император Николай I интересуется историей диковинной вещицы, найденной во дворце. Для объяснений вызывается почивающий на кушетке атаман Платов.
Далее действие переноситься в Лондон, который передан ярко-красными будками телефонов-автоматов, Биг Беном и королевскими гвардейцами. Блистательный Александр I принимается британцами как дорогой гость, но в речах принцессы Шарлотты явственно слышится фальшь и лицемерие. Исполнительница принцессы Регина
Рустамова доводит свой образ до гротеска.
Русскому царю дарят достижение аглицких мастеров - поющую стальную блоху. Для лицезрения дива-дивного на сцену сверху спускается огромный "мелкоскоп" и , о чудо, в ярком свете мы видим блестящую блоху, одетую в цилиндр, с шестью ручками в изящных башмачках. Ария блохи вызвала первые аплодисменты - тончайшее колоратурное сопрано, весело приплясывая, пропело английский алфавит.
Временами на сцене возникает женский дуэт, они то ли монахини, то ли плакальщицы, то ли просто крестьянки. Возникает, как напоминание о Руси, о святости, о бескрайних просторах.... Немудреный народный напев "Тула, моя Тулица" звучит, как молитва.
"Патриотичный" атаман Платов уверяет Царя, что на русские мастера не хуже аглицких. И вот уже по бескрайним просторам Руси мчится на своей кушетке Платов, этакое лихое путешествие из Петербурга в Тулу.
И вот он, герой лесковского сказа, косой неказистый мастер, да ещё и вдобавок крестится левой рукой. Левша, значит! Мой любимый тенор Станислав Леонтьев был как всегда на высоте в прямом и переносном смысле слова. Пронзительный напев про "цветочек аленький" расберендил душу. И вот работа закипела, Левша кует свою блоху в маленькой, похожей на конуру, избушке. Дым коромыслом, народ замер, ждут ... Оркестровка этого момента запомнилась, много ударных (не смогу сказать каких) воспроизводят процесс ковки.
При царском дворе не сразу поняли, что наш мастер сотворил. Пришлось опять глядеть в "мелкоскоп"... Увиденное изумило: блоха-то теперь оказалась в валенках, в пуховом платке и на шести ручках надеты теплые рукавички. Такая родная, такая своя. И затанцевала и запела по-русски.
И вот уже Левша направлен в Англию учиться. Сцена соблазнения русского простака английскими невестами просто достойна стать хитом. Одна, как женщина-вамп в бардовом платье , поет "My dream is love". Другая, а-ля Мерилин Монро, напевает что-то в стиле " I wanna be loved by you..." (слов не запомнила). Вокруг Левши вьются этакие секси-гвардейцы - девицы в чулках с конскими хвостиками на пояснице. Но Левша испуган, не понимает, как с ними обращаться.
А у Левши свой интерес. Просит Шарлотту показать ружья аглицкие, нужно раскрыть секрет особой меткости иностранного оружия.
Сцена бури на корабле по пути назад в Россию впечатляет (видео-эффекты налицо). Дуэт полшкипера и Левши - образец прекрасного ансамбля удивительных голосов баритона Умерова и тенора Леонтьева, каждый поет о своем и на своем языке. Но слияние голосов поражает.
И вот она родная сторона. Граница. Пьяного полшкипера отправляют в посольский дом. А о Левше Царь забыл. И ещё недоразумение возникает - нет у Левши "тугамента", т.е. без "бумажки ты букашка". Одна дорога ему в жандармерию, где обобранный больной избитый Левша лежит никому не нужный на полу.
Очнувшийся полушкипер, разыскав своего русского "камрада", с болью в голосе призывает людей опомниться, пропевая "Это шуба у него овечкина, а душа то у него человечкина".
Последние сцены гибели Левши доводят до слез. Невероятный хор сливается в поминальной молитве по великому праведнику Левше, распятому как на кресте. Последние слова врезаются в мозг: " «Мне бы только… два слова… сказать…, у что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не го..дя ..тся..."
Но Щедрин решает внести светлую ноту в трагичность происходящего. К Левше приходит его родная, русская блоха. Она, склонясь над телом Левши, тоненько напевает нежную колыбельную «Баю-бай, баюшки, дарят гостинцы Ванюшке…». И вот уже кажется, что мастер не мертв, а просто заснул долгим сном до лучших времен. До тех времен, когда на Руси будут ценить и любить талантливого человека. Пусть простого, несчастного, неказистого, не похожего на европейских умельцев, но своего, родного, близкого ...
Поклоны:
Решила посмотреть, как заканчивается повесть Лескова, и с изумлением прочла:
"... Единственное, что смог он выговорить перед смертью:
- Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся.
Однако генералы лекаря к царю не допустили и от себя прогнали.
А вот доведи они слова левши в свое время до государя, - «в Крыму на войне с неприятелем совсем бы другой оборот был».
Какая-то мистика..,.
P.S.: Немного смеха напоследок. Домой после театра нас вез довольно развязаный разговорчивый таксист. "Ну, что, рассказываете, чего смотрели.." - громко произнес он. Услышав про "Левшу" Щедрина, он спросил " Это что, Салтыкова-Щедрина?". "Нет, это Родиона Щедрина" - ответила моя подруга. "А кто это?"-удивился он. "Муж Плисецкой" - уточнила я. Он на некоторое время замолк, видимо, ища в своей памяти какие-то следы знаний о знаменитой балерине ....