(no subject)
Когда Ленин был в Польше,
он жил в небольшом местечке, имя которого его респонденты особо не скандировали и называли между собой просто - "Полонино". Природа там была обделена излишествами, притягивающими обычно таких проворных в летнюю пору туристов, и единственная достопримечательность заключалась в городском костёле, стоящим, вопреки всем правилам градостроительства, не в центре города, а с краю, у леса. По выходным, Ленин часто сиживал в костёле, но приходил туда не раньше окончания мессы, когда любопытная воскресная толпа уже разбредалась по домам завтракать. Ленин тоже хотел завтракать - аппетитные запахи жаренного хлеба и свежей редиски будоражили его воображение. Прислонив усталую спину к деревяной скамье, он прикрывал глаза и погружался в полудрёму, думая о том, что на письменном столе его дожидаются груды недописаных листовок. Потом он вспоминал, что свой письменный стол он увидит ещё нескоро, отдавался во власть текущему на иностраный манер времени и засыпал.
Снилось ему, как он со своим братом Сашей ворует мороженое в киоске, расположеном невдалеке от костёла. Чтобы забраться в высокое окошко, они положили плашмя на землю и прислонили к стене киоска афишную тумбу, обклеенную по кругу рекламами спектаклей, в основном гастрольными - в августе все местные театры уезжали за границу. И как раз в тот момент, когда Саша уже заносил ногу, чтоб вскарабкаться на тумбу, взгляд Володи упал на одно из объявлений. Оказывается, в те дни, в Полонино гастролировали цирковые актёры из Литвы.
Прочитав объявление, Ленин страшно обрадовался. Он ужас как любил цирк, а тут ещё имя главной укротительницы. Её звали Ани Бук. Ещё совсем маленьким, Ленин видел её на площади Гедимина в Вильнюсе - она тогда катилась вокруг площади на опрокинотой афишной тумбе, обклееной серебряной бумагой и как катушка, обмотанной розовой бумажной лентой, высвобождающейся по мере скольжения тумбы по площади и остающейся лежать на мостовой, обозначая траекторию движения, совершающегося благодаря паре лёгких, мелькающих над землёй ног. За Ани, скочками, следовал маленький львёнок, пытаясь уцепиться за ленту так, чтоб высвободить её несвободный, замотанный конец, но вместо этого только вырывая клочки и так редкой промеж булыжников травы.
"Саша, - сказал Ленин, отскакивая от киоска с заключёным внутри пломбиром, эскимо и сливочным,- ты как знаешь, а я пошёл в шалаш за деньгами рабочих". В тот вечер Ленин попал в цирк. А на следующий день утром пришёл на утренюю мессу во-время, к началу, с учебником по универсальной алгебре под мышкой.
он жил в небольшом местечке, имя которого его респонденты особо не скандировали и называли между собой просто - "Полонино". Природа там была обделена излишествами, притягивающими обычно таких проворных в летнюю пору туристов, и единственная достопримечательность заключалась в городском костёле, стоящим, вопреки всем правилам градостроительства, не в центре города, а с краю, у леса. По выходным, Ленин часто сиживал в костёле, но приходил туда не раньше окончания мессы, когда любопытная воскресная толпа уже разбредалась по домам завтракать. Ленин тоже хотел завтракать - аппетитные запахи жаренного хлеба и свежей редиски будоражили его воображение. Прислонив усталую спину к деревяной скамье, он прикрывал глаза и погружался в полудрёму, думая о том, что на письменном столе его дожидаются груды недописаных листовок. Потом он вспоминал, что свой письменный стол он увидит ещё нескоро, отдавался во власть текущему на иностраный манер времени и засыпал.
Снилось ему, как он со своим братом Сашей ворует мороженое в киоске, расположеном невдалеке от костёла. Чтобы забраться в высокое окошко, они положили плашмя на землю и прислонили к стене киоска афишную тумбу, обклеенную по кругу рекламами спектаклей, в основном гастрольными - в августе все местные театры уезжали за границу. И как раз в тот момент, когда Саша уже заносил ногу, чтоб вскарабкаться на тумбу, взгляд Володи упал на одно из объявлений. Оказывается, в те дни, в Полонино гастролировали цирковые актёры из Литвы.
Прочитав объявление, Ленин страшно обрадовался. Он ужас как любил цирк, а тут ещё имя главной укротительницы. Её звали Ани Бук. Ещё совсем маленьким, Ленин видел её на площади Гедимина в Вильнюсе - она тогда катилась вокруг площади на опрокинотой афишной тумбе, обклееной серебряной бумагой и как катушка, обмотанной розовой бумажной лентой, высвобождающейся по мере скольжения тумбы по площади и остающейся лежать на мостовой, обозначая траекторию движения, совершающегося благодаря паре лёгких, мелькающих над землёй ног. За Ани, скочками, следовал маленький львёнок, пытаясь уцепиться за ленту так, чтоб высвободить её несвободный, замотанный конец, но вместо этого только вырывая клочки и так редкой промеж булыжников травы.
"Саша, - сказал Ленин, отскакивая от киоска с заключёным внутри пломбиром, эскимо и сливочным,- ты как знаешь, а я пошёл в шалаш за деньгами рабочих". В тот вечер Ленин попал в цирк. А на следующий день утром пришёл на утренюю мессу во-время, к началу, с учебником по универсальной алгебре под мышкой.