"Историки в современной России: структура и самоопределение сообщества"
Фоном посмотрел-послушал сегодня презентацию результатов исследования Вольного исторического общества "Историки в современной России: структура и самоопределение сообщества". Сама по себе презентация называлась "Существует ли российское историческое сообщество?", но на Ютьюб-канале Сахаровского центра его обсуждение очень симптоматичненько обозначено как Историки и историческая политика: исследование ВИО. Что, конечно, доставляет и символизирует.
Состав обсуждающих тоже выглядел загадочно, поскольку из профессиональных историков там был только К. Морозов, а остальные - историки в отдаленном прошлом, а ныне журналисты-публицисты-просветители (например, И. Карацуба и Н. Соколов). Такого рода подбор состава привел к соответствующим результатам: из участников Борис Долгин был единственным, кто пытался вести нормальную дискуссию, а остальные, включая Морозова, все переводили разговор на вредную историческую политику. Вишенкой же на торте стало заявление Карацубы, что исключение из ВИО Борюсика Соколова - это позор для оного общества. Поскольку исключили его за то, что он, мол, не на государство работает. Что после этого было обсуждать про профессиональное сообщество историков совершенно непонятно.
При этом, согласно результатам исследования, "две трети историков основной проблемой сообщества считают низкий профессионализм коллег; на втором месте кризис модели организации и финансирования науки". Но какая разница Властителям Дум, что там думают какие-то опрошенные историки!
По итогам пришел к выводу, что всю эту ситуацию с Вольным историческим обществом прекрасно описывает классическая цитата из Александры Бруштейн:
- Девочки! - говорит папа. - Я тут нечаянно услышал эти два произведения. По-моему, это бред. И знаете, что самое плохое? Это печальный бред! Был когда-то, очень давно, Гиппократ - великий древний философ, «отец медицины». Так этот Гиппократ писал: «Бывает у больного бред веселый. Это - неплохой признак: такой больной еще может выздороветь. А бывает бред печальный, мрачный - это плохо: такой больной почти наверное умрет». Эти рассказы, что вы здесь читали, - мрачный бред...
Состав обсуждающих тоже выглядел загадочно, поскольку из профессиональных историков там был только К. Морозов, а остальные - историки в отдаленном прошлом, а ныне журналисты-публицисты-просветители (например, И. Карацуба и Н. Соколов). Такого рода подбор состава привел к соответствующим результатам: из участников Борис Долгин был единственным, кто пытался вести нормальную дискуссию, а остальные, включая Морозова, все переводили разговор на вредную историческую политику. Вишенкой же на торте стало заявление Карацубы, что исключение из ВИО Борюсика Соколова - это позор для оного общества. Поскольку исключили его за то, что он, мол, не на государство работает. Что после этого было обсуждать про профессиональное сообщество историков совершенно непонятно.
При этом, согласно результатам исследования, "две трети историков основной проблемой сообщества считают низкий профессионализм коллег; на втором месте кризис модели организации и финансирования науки". Но какая разница Властителям Дум, что там думают какие-то опрошенные историки!
По итогам пришел к выводу, что всю эту ситуацию с Вольным историческим обществом прекрасно описывает классическая цитата из Александры Бруштейн:
- Девочки! - говорит папа. - Я тут нечаянно услышал эти два произведения. По-моему, это бред. И знаете, что самое плохое? Это печальный бред! Был когда-то, очень давно, Гиппократ - великий древний философ, «отец медицины». Так этот Гиппократ писал: «Бывает у больного бред веселый. Это - неплохой признак: такой больной еще может выздороветь. А бывает бред печальный, мрачный - это плохо: такой больной почти наверное умрет». Эти рассказы, что вы здесь читали, - мрачный бред...