"Нимфоманка" и ее maxima vulva
В прошедшую субботу я посмотрела очередной шедевр режиссера Ларса фон Триера "Нимфоманка". Я не иронизирую - фильм мне понравился. Чем? Прежде всего сплавлением нарративности и символизма, этики и эстетики, ритмичности и завораживающей "узорчатости", наиболее ярко явленной в обмене сравнениями во время беседы двух главных героев. Вообще, я очень люблю форму, когда рассказ, который здесь ведется средствами визуального языка, прерывается замечаниями собеседника, которые как бы врываются закрытый мир рассказчика извне. Кроме того, переплетение понятий и переход одного в другое будто оттеняет образы подчеркнуто откровенных сексуальных сцен.
Кстати, о сексе. Несмотря на то, что его в фильме действительно много, кино выглядит в целом несколько... асексуальным. В показанных сценах практически нет чувственности, они выглядят чрезмерно механистично, что и неудивительно - ведь для главной героини получение сексуального удовольствия жизненно необходимо и обыденно, как, например, прием пищи три-четыре раза в день. Тут хочется написать, что секс - это не цель, а средство. Но средство чего? Это-то пока и неясно. Сама же героиня настойчиво представляет его именно своей целью.
Отсюда следующий момент - психоанализ и эксперименты в сфере психологии. Почему молодая красивая девушка Джо не верит в любовь и не признает ее, считает себя грешной сексом (а собеседник пытается оправдать каждый ее поступок или жизненный этап), а потом вдруг познает это отрицаемое ею чувство, но одновременно перестает чувствовать сексуальное наслаждение? Ответ на это, очевидно, ожидает нас во второй части фильма. Пока же я могла лишь заметить, что проблемы Джо идут из детства - в начале фильма она вспоминает о том, что любуясь закатом, всегда ощущала очарование и одновременно неудовлетворение.
Почему природная неудовлетворенность не сублимировалась в творчество, а проявилась в "блуде"? Почему после смерти самого близкого и значимого в ее жизни человека - отца - у нее столь нетипичная реакция на стресс? За что ей дана сексуальная ненасытность и к чему она приведет? На эти вопросы пока нет ответов. Зато есть несколько моментов, над которыми тоже, если хочется, можно поразмыслить например, распевание "mea vulva" вместо "mea culpa" и подсознательное вбивание себе в голову практически сызмала вины за сексуальность. К чему это привело в "Антихристе", мы уже знаем: к катастрофе и убийствам, здесь же будет что-то другое. Ну и конечно, с первых кадров Триер шлет несколько приветов, в том числе музыкальных, Андрею Тарковскому, а c музыкой Баха сочетает Rammstein.
Кстати, о сексе. Несмотря на то, что его в фильме действительно много, кино выглядит в целом несколько... асексуальным. В показанных сценах практически нет чувственности, они выглядят чрезмерно механистично, что и неудивительно - ведь для главной героини получение сексуального удовольствия жизненно необходимо и обыденно, как, например, прием пищи три-четыре раза в день. Тут хочется написать, что секс - это не цель, а средство. Но средство чего? Это-то пока и неясно. Сама же героиня настойчиво представляет его именно своей целью.
Отсюда следующий момент - психоанализ и эксперименты в сфере психологии. Почему молодая красивая девушка Джо не верит в любовь и не признает ее, считает себя грешной сексом (а собеседник пытается оправдать каждый ее поступок или жизненный этап), а потом вдруг познает это отрицаемое ею чувство, но одновременно перестает чувствовать сексуальное наслаждение? Ответ на это, очевидно, ожидает нас во второй части фильма. Пока же я могла лишь заметить, что проблемы Джо идут из детства - в начале фильма она вспоминает о том, что любуясь закатом, всегда ощущала очарование и одновременно неудовлетворение.
Почему природная неудовлетворенность не сублимировалась в творчество, а проявилась в "блуде"? Почему после смерти самого близкого и значимого в ее жизни человека - отца - у нее столь нетипичная реакция на стресс? За что ей дана сексуальная ненасытность и к чему она приведет? На эти вопросы пока нет ответов. Зато есть несколько моментов, над которыми тоже, если хочется, можно поразмыслить например, распевание "mea vulva" вместо "mea culpa" и подсознательное вбивание себе в голову практически сызмала вины за сексуальность. К чему это привело в "Антихристе", мы уже знаем: к катастрофе и убийствам, здесь же будет что-то другое. Ну и конечно, с первых кадров Триер шлет несколько приветов, в том числе музыкальных, Андрею Тарковскому, а c музыкой Баха сочетает Rammstein.