ОАХ
Сыграли с Армахой спектакль о том, какими хотели быть взрослыми в детстве. Армаха хотел вырасти геологом, даже - геммологом, читал в шесть лет "Беседы о геммологии" Спартака Фатыховича Ахметова; хотел бродить один в дутой куртке и бороде и изучать камни. Вырос и стал психотерапевтом, кандидатом наук, хотя иногда уходит в пустыню и собирает там фульгуриты, камни, образующиеся от попадания молнии в песок. Мои детские дневники, которых мама мне тут отдала целый ящик, в основном исписаны тем, что все, кто не отвечает мне взаимностью, потом будут обязательно горько жалеть; что нужно вырасти и выйти замуж за Лео ДиКаприо - но Лео ДиКаприо грянулся оземь и обратился тяжелым мрачноватым быком с вертикальной складкой между бровей, ничего общего с тем, за что хотелось замуж. Обещала никогда не смеяться над тем, что говорила и писала в десять. Обещала, когда вырасту, не лезть к детям с пьяным умилением, потому что только дети знают, как это отвратительно выглядит. Хотела угадывать все, что играет по любому радио, эмигрировать в страну Оз и научиться всерьез обижать - потому что когда ты маленький и орешь на взрослого, он говорит "это у него в школе ужасная нагрузка", оправдывая тебя перед другими взрослыми, и совершенно не злится. Это унизительно.
Общим голосованием художником вечера выбрали Бузина, случайно попавшего под раздачу - выбрали за нонконформистскую стрижечку, нежный псевдоним (острая борьба между Сколиозом, Лосём и Мадам Грицацуевой) и обаяние скромности. Бузин вышел и рассказал три душераздирающие истории - о том как в детстве, стоя наказанным лицом к шкафу в детском саду, слезы затекают в уши, потому что шкаф высоченный, а ты смотришь на самый верх - обещал себе никогда не наказывать своих детей, особенно так несправедливо. О том, как умирал по железной дороге в "Детском мире", хотел такую купить себе, настоящую, потом вырос и видел в Германии такую, на территории бывшего портового склада - вокруг дороги игрушечные пляжи, мосты, горнолыжные трассы, озера, "докторишки и мусоришки"; взял в магазине похожую на ту, их "Детского мира", пытался собрать сам, не выходило, "были крошечные, едва различимые глазом детали - офисный телефон, например, из какой-нибудь маленькой конторы мог под ноготь забиться". И о том, как мечтал сделаться главным редактором журнала. Вызванные из публики Ненаказывание Детей, Железная Дорога и Главный Редактор объясняли Бузину, зачем он о них мечтал; Главред покорил Бузина тем, что в детстве у него была железная дорога, немецкая, пускала - внимание - дым колечками из трубы, и он пах - и тут Бузин издал стон и обнял Главреда, как брата.
Вручали премии, желанные в детстве - Армахе за открытие: сращивание четырех кристаллов в один, я была Вернадский и вручала Ленинскую, за революционный прорыв в прогрессивной науке. Мне - гран-при телевизионного конкурса "Утренняя звезда", Армаха играл Юрия Николаева - лет в пять-шесть не было слаще мечты, чем спеть там и всех победить. Девушке в красивой косынке вручили - впервые, кажется, за историю спектакля - Нобелевскую премию мира, от имени королевской четы Швеции. Покорила меня рыжая барышня, мечтавшая о том, чтобы Тимур Кизяков из нечеловеческой воскресной программы "Пока все дома" пришел к ней в гости, как к жене какого-нибудь "супер-пупер чувака" и подарил им гжелевский чайник с фирменным логотипом. Я была Тимуром Кизяковым, это же ясно, Армаха играл Знаменитого Чувака, они рассказывали мне о своей любви за пряниками и баранками, и, ну правда, кто не помнит этот чайник, это же травма на всю жизнь; после "Пока все дома" шли всегда "Непутевые заметки", а я и подавно могу спеть все диснеевские заставки к воскресному блоку мультиков, от "Он добрый и славный, мой друг самый главный, он мишка, плюшевый мишка" до "Утки! У-у! Каж-дый день в те-ле-про-грам-ме утки!"
Влетела за семь минут до начала спектакля, в экспрессе из аэропорта ездить прекрасно, а вот путь от Павелецкой до Сокола занимает полтора часа на машине.
Слава богу, ничего не пропустила! ) Спасибо.
Общим голосованием художником вечера выбрали Бузина, случайно попавшего под раздачу - выбрали за нонконформистскую стрижечку, нежный псевдоним (острая борьба между Сколиозом, Лосём и Мадам Грицацуевой) и обаяние скромности. Бузин вышел и рассказал три душераздирающие истории - о том как в детстве, стоя наказанным лицом к шкафу в детском саду, слезы затекают в уши, потому что шкаф высоченный, а ты смотришь на самый верх - обещал себе никогда не наказывать своих детей, особенно так несправедливо. О том, как умирал по железной дороге в "Детском мире", хотел такую купить себе, настоящую, потом вырос и видел в Германии такую, на территории бывшего портового склада - вокруг дороги игрушечные пляжи, мосты, горнолыжные трассы, озера, "докторишки и мусоришки"; взял в магазине похожую на ту, их "Детского мира", пытался собрать сам, не выходило, "были крошечные, едва различимые глазом детали - офисный телефон, например, из какой-нибудь маленькой конторы мог под ноготь забиться". И о том, как мечтал сделаться главным редактором журнала. Вызванные из публики Ненаказывание Детей, Железная Дорога и Главный Редактор объясняли Бузину, зачем он о них мечтал; Главред покорил Бузина тем, что в детстве у него была железная дорога, немецкая, пускала - внимание - дым колечками из трубы, и он пах - и тут Бузин издал стон и обнял Главреда, как брата.
Вручали премии, желанные в детстве - Армахе за открытие: сращивание четырех кристаллов в один, я была Вернадский и вручала Ленинскую, за революционный прорыв в прогрессивной науке. Мне - гран-при телевизионного конкурса "Утренняя звезда", Армаха играл Юрия Николаева - лет в пять-шесть не было слаще мечты, чем спеть там и всех победить. Девушке в красивой косынке вручили - впервые, кажется, за историю спектакля - Нобелевскую премию мира, от имени королевской четы Швеции. Покорила меня рыжая барышня, мечтавшая о том, чтобы Тимур Кизяков из нечеловеческой воскресной программы "Пока все дома" пришел к ней в гости, как к жене какого-нибудь "супер-пупер чувака" и подарил им гжелевский чайник с фирменным логотипом. Я была Тимуром Кизяковым, это же ясно, Армаха играл Знаменитого Чувака, они рассказывали мне о своей любви за пряниками и баранками, и, ну правда, кто не помнит этот чайник, это же травма на всю жизнь; после "Пока все дома" шли всегда "Непутевые заметки", а я и подавно могу спеть все диснеевские заставки к воскресному блоку мультиков, от "Он добрый и славный, мой друг самый главный, он мишка, плюшевый мишка" до "Утки! У-у! Каж-дый день в те-ле-про-грам-ме утки!"
Влетела за семь минут до начала спектакля, в экспрессе из аэропорта ездить прекрасно, а вот путь от Павелецкой до Сокола занимает полтора часа на машине.
Слава богу, ничего не пропустила! ) Спасибо.