(no subject)
Ленский прислал восемь песен коллектива "Заря", в том числе "Толян, бросай эту суку" ("Толян, посотри себя в зеркало/ Ты же нормальный пацан./ А она не местная, приехала, - / У неё не душа, а изъян"), "Докеров" и чудесную про комбайнёра, на украинском ("Шо мне те портфелi? Шо мне ети краватки?/ И курорт, и гламур, юнi натуралiсти?/ Я ебашу у полi, коли всi лягли спатки/ И тепер цілий рік буде мати шо їсти"); Ленский вызывает у меня настоящий восторг, детский; мы шли с ним по Екатерининской, и я его спрашиваю: "Ленский, тебе нравится, как ты сделан? Ты доволен своим дизайнером?" - Ленский отвечает: "Дизайнер красавчик; шоб так все сошлось, мм, это ж надо уметь"; в нем ровно два метра, он брит и тощ, у него сутулая рэперская пластика, он умеет сыграть бровями любой мимический этюд, от "та оно тебе надо?" до "я разочарован, детка"; все, что он говорит и делает, исполнено житейской правды, достоинства и блеска; и говорок его, и находчивость ("ведь что гласит старая болгарская поговорка? володьку обнять - три года счастья будет"), и то, как он в секунду включает в лице и повадке стильный, точный, роскошный гоп-стоп; Саша Мел снял клип в августе, и нас в нем - я читаю рэп, Ленский на битбоксе, и все это на фоне яростного одесского заката, будет весело, я уверена.
***
Была за одну неделю на "Небожителях", "Уроде", "Рыданиях" и "Парикмахерше" в "Практике" (я всегда гадаю по афишам родного театра, и никогда не ошибаюсь; там пишут, например: "Сегодня - Урод. Завтра - Рыдания"; ну, разве не логично) и "Вассе Железновой" в МХТ; это все-таки взаимоисключающие театры, казалось мне, любить и тот, и другой невозможно, как воспринимать одновременно форматы Pal и Secam; но как на "Рыданиях" ты стекленеешь от ужаса сразу после монолога Юстынки, потому что включается ария победившего безумия, так начинаешь абсолютно отдельно от своего желания реветь в конце "Вассы", когда у Марины Голуб уводит линию рта, и начинает дергаться рука, и она еще минут десять плачет после занавеса, даже когда уже кланяется. Мне повезло, я простое устройство, с таким уровнем эмпатии можно не бояться никакой актерской школы; в "Практике" играют жестко и скупо, одними скулами и интонациями, в МХТ, понятно, ползают, рыдают, орут и корчатся, но, на удивление, и то, и другое регистрируется внутренними детекторами как правда, и за это я люблю собственный аппарат восприятия. После того, как один раз сам что-нибудь сыграешь, становится ясно, что спектакль происходит единственно у зрителя в голове: твоя задача просто в том, чтобы быть исправной шестеренкой в хорошо отлаженном механизме - а сойдется все это и заискрится - или нет - исключительно в воображении зрителя, и если кто-то плачет или взволнован - это не ты хорошо играешь, это он хорошо смотрел. 14-го мы играем "Стихи о любви", дай нам бог умеющих смотреть.
***
Это очень тяжело - когда одновременно хочется учиться фотографии, танцам, джазовому вокалу, сценречи и эффективному планированию, а сил хватает только на то, чтобы читать, пить болеутоляющие и разводить маму на рассказы об оборотной стороне собственного счастливого детства. Две совершенно бессмысленные недели, я даже открыть почту не могу лишний раз себя заставить. Ладно, завтра новый день, и пасть будущего снова обдаст нас жарким зловонным дыханием; вон как они громко в тебе скребутся, твои невыполненные обещания.
***
Была за одну неделю на "Небожителях", "Уроде", "Рыданиях" и "Парикмахерше" в "Практике" (я всегда гадаю по афишам родного театра, и никогда не ошибаюсь; там пишут, например: "Сегодня - Урод. Завтра - Рыдания"; ну, разве не логично) и "Вассе Железновой" в МХТ; это все-таки взаимоисключающие театры, казалось мне, любить и тот, и другой невозможно, как воспринимать одновременно форматы Pal и Secam; но как на "Рыданиях" ты стекленеешь от ужаса сразу после монолога Юстынки, потому что включается ария победившего безумия, так начинаешь абсолютно отдельно от своего желания реветь в конце "Вассы", когда у Марины Голуб уводит линию рта, и начинает дергаться рука, и она еще минут десять плачет после занавеса, даже когда уже кланяется. Мне повезло, я простое устройство, с таким уровнем эмпатии можно не бояться никакой актерской школы; в "Практике" играют жестко и скупо, одними скулами и интонациями, в МХТ, понятно, ползают, рыдают, орут и корчатся, но, на удивление, и то, и другое регистрируется внутренними детекторами как правда, и за это я люблю собственный аппарат восприятия. После того, как один раз сам что-нибудь сыграешь, становится ясно, что спектакль происходит единственно у зрителя в голове: твоя задача просто в том, чтобы быть исправной шестеренкой в хорошо отлаженном механизме - а сойдется все это и заискрится - или нет - исключительно в воображении зрителя, и если кто-то плачет или взволнован - это не ты хорошо играешь, это он хорошо смотрел. 14-го мы играем "Стихи о любви", дай нам бог умеющих смотреть.
***
Это очень тяжело - когда одновременно хочется учиться фотографии, танцам, джазовому вокалу, сценречи и эффективному планированию, а сил хватает только на то, чтобы читать, пить болеутоляющие и разводить маму на рассказы об оборотной стороне собственного счастливого детства. Две совершенно бессмысленные недели, я даже открыть почту не могу лишний раз себя заставить. Ладно, завтра новый день, и пасть будущего снова обдаст нас жарким зловонным дыханием; вон как они громко в тебе скребутся, твои невыполненные обещания.
Click to view