Два сна
Позавчера приснилось, что я служу на большом корабле, огромный экипаж, а З. там боцман - характерный такой боцман, с серьгами, в тельняшке, с трубкой - так вон он всю дорогу заковыристо матерится, творит что хочет, держит всех в трепете, и в какой-то момент мы оказываемся в столовой, и кто-то меня под локоток трогает легонько и говорит, поглядывая на З.:
- А боцман-то. Вчера поваренка зажарил и съел.
Я оглядываюсь и замечаю, что действительно, мальчонки-помощника кока нету нигде.
Собеседник мой восхищенно прицокивает языком:
- Вот это я понимаю - искусство плести интриги!
***
Сегодня приснилось, что я где-то на острове Цейлоне или на Шри-Ланке - меня везут вдоль бесконечных, неправдоподобных, райских чайных плантаций, холмов, кипарисовых аллей, все залито солнцем, камера - так и хочется сказать - периодически уезжает наверх и снимает всю эту красоту с высоты птичьего полета, в том числе и мой экскурсионный автобус; а у меня роман с водителем автобуса, похожим одновременно на моего учителя физкультуры в школе и самарского мужика, с которым я ехала в поезде в Одессу - очень русское такое, исконное, иконописное лицо, лазурные глаза, морщинки-лучики; он молчун, ему лет сорок, я все время забываю, как его зовут - а зовут его Вей.
И вот меня собирают в аэропорт, и везут по закату мимо полей и лугов, где в ложбинках вода посверкивает, и я еду на заднем сидении и на плече у него тихонько реву, но очень светло как-то и без надрыва, и белье натягиваю обратно под клетчатую юбку, двумя указательными пальцами.
И меня привозят в аэропорт, и отдают вещи, и Чуковская там откуда-то появляется, у которой уголки губ дрожат, и мне машут руками - а его нет.
И вдруг я вижу, уже перед отлетом самым, как его ведут через взлетную полосу, и я его обнимаю, плачу и говорю - я у тебя случайная, эпизодическая девочка, но ты вообще самое главное, что было со мной на этом острове, ты, пожалуйста, еще помни меня какое-то время, я это всегда чувствую.
И счастье такое пронзительное, что любовь эта кончается, не успев превратиться в тыкву - и тут я просыпаюсь, и, натурально, влажно между ресниц.
Ну то есть, мне больше не снятся ужасы и триллеры-ходилки.
Это добрый знак.