MC Пятно
Мы с Алией едим Скиттлз, шипя, что нет, я хочу зеленую, а не желтую, дай мне зеленую, отстань; за нами на ступенечке стоит Арзамасова miss_texas в пафосном пальтишке и вслух терзается вопросом, зачем вон тому симпатичному охраннику зонт; душно, смешно и хочется пробежаться, а ровно в метре от нас, то есть совсем через два шага, за кафедрой стоит Михаил Сергеевич Горбачев и рассказывает о перестройке.
Он на удивление гладок, энергичен и свеж, представить, что ему действительно семьдесят пять, совершенно невозможно. Он шутит, рассказывает про шесть лет работы комбайнером, про первый костюм из материала "Ударник", про то, как не мог в общежитии ходить к Раисе Максимовне в комнату после одиннадцати, хотя они были уже женаты.
- Я тут был на похорОнах... Или на пОхоронах... В общем, вы знаете, наверно, что у меня всегда были проблемы с ударениями.
Я пишу ему записку с вопросом о том, не жалеет ли он о сухом законе и о том, что он одно из первых моих детских воспоминаний: мне два года, я ростом ровно с черно-белый телевизор "Рекорд", стоящий на низеньком столике, поэтому мы с Горбачевым вровень, и я внимательно слушаю, что он говорит о гласности.
Засурский и Вартанова, служащие "дорогой редакцией", разбирающей письма для Горби, в голос хохочут над моей запиской - она желтая, большая, с дырочками от спирали блокнота; сам Михаил Сергеевич читает ее долго, в лице не меняется, но печалится о сухом законе, говорит, что заставил дурака Богу молиться, а он лоб разбил.
Путается в микрофонах и блоках питания.
- Я весь в проводах, как террорист.
Рассказывает про себя два самых любимых анекдота. Один про мужика в очереди, который рычит:
- Не могу, убью Горбачева. Убью Горбачева, эту сволочь, нечего жрать совсем. Убью.
Уходит. Через полтора часа возвращается, взмокший и злой.
- Убил?
- Там очередь в два раза длиннее.
Ясена Николаевича называет "Ясер" и хлопает по плечу; хочется подсказать, что он Ящер, или лучше Ящур, но опасаешься холеных высоченных держиморд, выстроившихся по периметру кафедры.
Он вещает два часа, после чего мы с воплями облегчения высыпаемся с журфака.
Крис: Какой чудесный! Всю жизнь любил одну-единственную женщину!
Руби: Да, без него я никогда бы увидел мультиков Диснея.
- Димастый! А ты видел, видел Горби?
- Ну какой он Горби! Он эМСи Пятно!..
***
И да, кстати, сегодня в 18.15, по другому уже поводу, если не соврали, меня покажут по Культуре. Роль эпизодичекая, но со словами. ;))
Он на удивление гладок, энергичен и свеж, представить, что ему действительно семьдесят пять, совершенно невозможно. Он шутит, рассказывает про шесть лет работы комбайнером, про первый костюм из материала "Ударник", про то, как не мог в общежитии ходить к Раисе Максимовне в комнату после одиннадцати, хотя они были уже женаты.
- Я тут был на похорОнах... Или на пОхоронах... В общем, вы знаете, наверно, что у меня всегда были проблемы с ударениями.
Я пишу ему записку с вопросом о том, не жалеет ли он о сухом законе и о том, что он одно из первых моих детских воспоминаний: мне два года, я ростом ровно с черно-белый телевизор "Рекорд", стоящий на низеньком столике, поэтому мы с Горбачевым вровень, и я внимательно слушаю, что он говорит о гласности.
Засурский и Вартанова, служащие "дорогой редакцией", разбирающей письма для Горби, в голос хохочут над моей запиской - она желтая, большая, с дырочками от спирали блокнота; сам Михаил Сергеевич читает ее долго, в лице не меняется, но печалится о сухом законе, говорит, что заставил дурака Богу молиться, а он лоб разбил.
Путается в микрофонах и блоках питания.
- Я весь в проводах, как террорист.
Рассказывает про себя два самых любимых анекдота. Один про мужика в очереди, который рычит:
- Не могу, убью Горбачева. Убью Горбачева, эту сволочь, нечего жрать совсем. Убью.
Уходит. Через полтора часа возвращается, взмокший и злой.
- Убил?
- Там очередь в два раза длиннее.
Ясена Николаевича называет "Ясер" и хлопает по плечу; хочется подсказать, что он Ящер, или лучше Ящур, но опасаешься холеных высоченных держиморд, выстроившихся по периметру кафедры.
Он вещает два часа, после чего мы с воплями облегчения высыпаемся с журфака.
Крис: Какой чудесный! Всю жизнь любил одну-единственную женщину!
Руби: Да, без него я никогда бы увидел мультиков Диснея.
- Димастый! А ты видел, видел Горби?
- Ну какой он Горби! Он эМСи Пятно!..
***
И да, кстати, сегодня в 18.15, по другому уже поводу, если не соврали, меня покажут по Культуре. Роль эпизодичекая, но со словами. ;))