(no subject)
Все же без занудных и морализаторских записок Лидии Корнеевны история русской литературы была бы значительно преснее. 
Одна у меня надежда - на Гаршина. В каком отчаяньи он был бы, если бы увидал это окружение, этот грязный кабак. Он и в Ленинграде часто жаловался мне, что вокруг NN заводятся какие-то совсем чужие ненужные люди - но там это были просто бессловесные, скучные, «не подстать». А тут - тут - совершенно растленная Фаина, интриганка, алкоголичка, насквозь нечистое существо; сумасшедшая Дроботова, ничтожная Беньяш. И А. А. не только допускает этот двор, но и радуется ему.
Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941
Одна у меня надежда - на Гаршина. В каком отчаяньи он был бы, если бы увидал это окружение, этот грязный кабак. Он и в Ленинграде часто жаловался мне, что вокруг NN заводятся какие-то совсем чужие ненужные люди - но там это были просто бессловесные, скучные, «не подстать». А тут - тут - совершенно растленная Фаина, интриганка, алкоголичка, насквозь нечистое существо; сумасшедшая Дроботова, ничтожная Беньяш. И А. А. не только допускает этот двор, но и радуется ему.
Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941