Для митинга 21 июня 2019 года в Новосибирске
Господа журналисты и сочувствующие!
Я очень рад нежданно возникшему феномену журналистской солидарности. Это новое и обнадеживающее явление в Новосибирске.
Я рад, что Ивана Голунова поддержали коллеги и гражданское общество. Хоть и сожалею, что Иван и его работодатели, добившись локального успеха, повернулись к этому обществу задом.
Я в прошлом тоже зарабатывал на жизнь журналистикой. Мне повезло быть первым репортером Радио Свобода в Сибири, который регулярно и под своим именем вещал на самой антисоветской из антисоветских радиостанций. Мне посчастливилось стать издателем и редактором первого независимого издания в Сибири, раздражавшего коммунистов и распространявшего идеи сибирской самостоятельности. Даже свою первую в жизни квартиру я приобрел на доходы от профессиональной журналистской деятельности. Соответственно, повезло нажить врагов в КГБ, поскольку к разоблачению подлости и преступлений этой конторы мои и редактируемые мною тексты имели некоторое отношение.
Войдя во власть и закрепившись в ней, чекисты не могли не свести со мной счеты. У них хорошая память и длинные руки.
Мне наркотики не подбрасывали.
Но возбудили уголовные дела по нелепейшему из доносов по статьям о мошенничестве в особо крупном размере и незаконной предпринимательской деятельности. Проведя обыски, спохватились, что дело не склеится, и поручили двум гаишникам написать заведомо ложный донос о якобы их оскорблении. Они написали. Дело возбудили. Тянули его три года, потом продолжили уже по доносу знатной судьи в третьем поколении Марии Александровны Шишкиной, которую я, якобы, оскорбил как судью.
И никакой журналистской солидарности.
Наоборот.
Люди, называвшие себя журналистами, подключились к чекистской операции. Не дожидаясь суда, меня «изобличали» Нина Русанова и Алексей Хадаев («Российская газета»), Алексей Сальников, Наталья Заворина и Аркадий Янковский («Новая Сибирь»). Аркадия вполне можно отнести к журналистам: он много лет абонировал личную колонку в газете бесплатных объявлений, публиковал в ней тексты под своей фамилией и со своей фотографией.
В поддержку обвинителей Ивана Голунова успели высказаться Владимир Соловьев и Олег Лурье. Но оба этих персонажа не могут называться журналистами: первый - пропагандист, второй - сливной бачок.
А как назвать ранее перечисленных господ?
Конечно, каждый репортер, публицист, обозреватель имеет право на ошибку. Но приличные люди, совершив ошибку, её исправляют, а перед теми, кого она коснулась, извиняются.
Даже чекисты после шести лет преследования по статьям за особо крупное мошенничество и незаконную предпринимательсую деятельность извинились (формально извинения от имени государства у нас приносит прокуратура, но государство-то контролируется чекистами). Даже Верховный Суд РФ признал, что не имел я возможности оскорбить знатную судью Шишкину, а Европейский суд по правам человека подтвердил, что мало какие права человека остались не нарушенными при проведении обысков, направлении на психиатрическую экспертизу, ограничении на свободу передвижения при фабрикации этих уголовных дел.
Но.
Никто из вышеперечисленных добровольных (или не очень) помощников чекистов не извинился.
Никакой кампании солидарности со мной не наблюдалось.
Не считая кампании против помещения в психушку на принудительную экспертизу, развернутую в Москве, Праге и Париже. Из новосибирских коллег к ней присоединились только Кирилл Логинов и другие авторы из Тайги-инфо.
Поэтому я рад, что времена меняются.
Что чекистские холуи в Новосибирске теперь не в почете.
Что профессиональная солидарность становится важнее пережевывания ментовских прокладок, судейских подлостей и чекистских провокаций.
Так держать, господа журналисты!
За вашу и нашу свободу!