Принимаю поздравления
Верховный Суд РФ признал юридически малограмотной блатную и продажную судью Марию Шишкину.
Заодно с ней аналогичный диагноз поставлен Новосибирскому областному суду и карателям из Железнодорожного межрайонного следственного отдела, фабриковавшим дело и выносившим мне приговор по ч.2 ст. 297 УК РФ.
Верховный Суд согласился с тем, что ст. 297 УК РФ неприменима к записям в сети Интернет.
Что в Интернете нельзя нарушить порядок в судебном заседании, как принято считать в пораженном семейственностью и кумовством Новосибирском облсуде.
Но поскольку дело фабриковалось и "чекистская подстилка" писала свой донос по заказу карательных органов, то оправдать меня третий судебный состав во главе с В.В. Кузнецовым не решился.
Меня признали виновным по ст. 319 УК РФ, покарали штрафом в 30 тысяч рублей (вместо 150 тысяч по приговору Новосибирского областного суда), освободив от штрафа за истечением срока давности.
Такая трактовка, пожалуй, потребует дальнейшего обжалования. Но надо дождаться мотивированного решения.
Мое выступление в Верховном суде: Уважаемые судьи!
Формальные основания к отмене приговора перечислены в моей жалобе.
Хочу лишь напомнить, что никакого преступления, предусмотренного ст. 297 УК РФ, я никогда не совершал.
Фактически меня судили за высказывание своего мнения в своем интернет-дневнике, т.е., за реализацию своего конституционного права, предусмотренного ст. 29 Конституции РФ, и в явном противоречии с уголовным законом.
В уголовном законе, ч. 2 ст. 297 УК РФ, чётким и понятным, не допускающим иной трактовки русским языком записано, что ответственность наступает за неуважение к суду, выразившееся в оскорблении «судьи, присяжного заседателя, иного лица, участвующего в отправлении правосудия». Не участвовавшего когда-то и где-то, а участвующего сейчас; законодатель использует настоящее время, а не прошедшее, подчеркивая единство времени и места как отправления правосудия, так и совершения преступления.
В своих дневниковых записях, посвященных уже прошедшим событиям, я при самом злом умысле никак не смог бы оскорбить судью, участвующего в отправлении правосудия. В записях, посвященных прошедшим событиям, можно вести речь лишь о судье, когда-то участвовавшем в отправлении правосудия. Ответственности за такого рода дневниковые записи ч. 2 ст. 297 УК РФ не предусматривает.
Замечу, что вся соответствующая глава УК РФ называется «Преступления против правосудия». Не «Преступления в интернете», не «Преступления против судей», тем более не «Преступления против юных судей в третьем поколении», а «Преступления против правосудия».
Каким-бы резким мое мнение о деятельности того или иного судьи ни было, будучи высказанным в дневнике или даже в средстве массовой информации, оно лишь мое мнение о данном судье, оно никак не влияет на ранее состоявшийся процесс правосудия.
Возбуждение данного дела, обыск у меня в квартире, помещение меня дважды в СИЗО и направление на принудительную экспертизу - эти действия карательных органов каждый раз вызывали тысячи откликов в интернете и в прессе, в которых высказывалось уже не только неуважение к одному отдельно взятому федеральному судье в третьем поколении, а к судебной системе в целом. Вот где настоящее преступление против правосудия.
Взгляните на текст приговора.
Там черным по белому написано, что первое «преступление против правосудия» я совершил 25 сентября 2010 года, находясь у себя дома. Суд с 24 сентября по 27 сентября находился в совещательной комнате. Но приговор Новосибирского областного суда раскрыл тайну совещательной комнаты: суд, оказывается, не столько занимался разрешением дела по существу, сколько интересовался тем, кто и что думает о судье, что пишут о ней в интернете. Занимался ли суд при этом интернет-шопингом и посещением порносайтов, не известно, но и без этой информации приговор приоткрывает тайну совещательной комнаты и характеризует суд не лучшим образом. Вот где преступление против правосудия. Вот где нарушение порядка в здании суда.
Читаем приговор дальше. Мне инкриминируются нелестные отзывы в моем дневнике от 12 октября, 15 октября, 21 октября 2010 года. Якобы о судье в третьем поколении Марии Шишкиной. Но если их прочесть, то станет ясно, что они не о судье и, тем более, не о суде. Эти записи - об авторе заведомо ложного, на мой взгляд, доноса, из-за которого перевернули весь мой дом и вынесли из него всю компьютерную технику. Кстати, до сих пор не вернули. Тот факт, что доносчица и судья, ранее в течение 13 месяцев рассматривавшая мою апелляционную жалобу - одно и то же лицо, вовсе не означает, что я пытаюсь нарушить порядок в давно завершившихся судебных заседаниях, записывая в дневнике свои впечатления от последствий заведомо ложного доноса девицы Марии Шишкиной. Согласитесь, справедливое негодование по поводу ложного доноса и создание помех в работе суда - явления совершенно разного порядка. Также как и социальные роли судьи и доносчика - явно не совпадают. По-моему, заведомо ложный донос - это и есть преступление против правосудия, а вовсе не запись о нем в собственном дневнике.
Этот приговор абсурден как с карательной и с воспитательной точек зрения, так и с точки зрения формальной логики. После обыска и двух случаев задержания меня в связи с данным делом, а особенно после принудительного помещения на стационарную психиатрическую экспертизу и объявления мною голодовки, русскоязычная блогосфера высказывалась по адресу Марии Шишкиной гораздо резче, чем я. Всё, что мне вменяется, как находилось на моей странице, а благодаря следствию по этому делу и суду оказалось на страницах сотен других пользователей Интернета и в средствах массовой информации, так на этих страницах и осталось. И что теперь? Юная судья Шишкина может, при желании, вновь неограниченное число раз подать на меня заявление в Следственный комитет своему близкому другу Лаухину как на человека, нарушившего порядок в судебном заседании? Или по выбору на любого из тех сотен пользователей Интернета, кто позволил себе высказать свое мнение о ней? Ведь, к примеру, мое мнение о судье Шишкиной не изменилось. И своего мнения из своего дневника я не удалял. Карательная машина должна будет работать вхолостую ещё неограниченное число раз? Такое следствие и такой приговор - это разве не глумление над правосудием? Вот где очевидное неуважение к суду.
Таким образом, извращенная трактовка уголовного закона в интересах самого влиятельного в новосибирском судейском сообществе семейного клана Темирсултановых-Шишкиных привела Новосибирский областной суд к вынесению неправосудного приговора.
Меня осудили за преступление, которого не было.
Уважаемый суд, должен отметить, что скандальный характер дела по доносу Марии Шишкиной спровоцировал грубое нарушение Новосибирским областным судом нормы процессуального права об открытости судебных заседаний. Ст. 241 УК РФ содержит исчерпывающий перечень оснований, позволяющих сделать процесс закрытым. Ни одного из этих оснований в данном деле не усматривается. А в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13 декабря 2012 г. N 35 г. Москва
"Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов " прямо говорится:
2. Не допускается ограничение открытости и гласности судопроизводства, права на получение информации о деятельности судов по признакам государственной, социальной, половой, расовой, национальной, языковой или политической принадлежности граждан либо в зависимости от их происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, места рождения, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а равно по другим не предусмотренным федеральным законом основаниям (статья 19 Конституции Российской Федерации, статья 7 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации", статья 5 Федерального конституционного закона "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации").
В данном случае заседание было объявлено закрытым исходя лишь из должностного положения «потерпевшего» (федеральный судья) и происхождения «потерпевшего» (внучка, дочь и племянница федеральных судей).
23. Несоблюдение требований о гласности судопроизводства (статья 10 ГПК РФ, статья 24.3 КоАП РФ, статья 241 УПК РФ) в ходе судебного разбирательства свидетельствует о нарушении судом норм процессуального права и является основанием для отмены судебных постановлений, если такое нарушение соответственно привело или могло привести к принятию незаконного и (или) необоснованного решения, не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело об административном правонарушении либо привело или могло привести к постановлению незаконного, необоснованного и несправедливого приговора (пункт 4 части 1 и часть 3 статьи 330, статья 387 ГПК РФ, пункты 3, 4 части 1 статьи 30.7, пункты 3, 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ, пункт 2 части 1 статьи 369, часть 1 статьи 381 УПК РФ). Так, проведение всего разбирательства дела в закрытом судебном заседании при отсутствии к тому оснований, предусмотренных частью 2 статьи 10 ГПК РФ, частью 1 статьи 24.3 КоАП РФ и частью 2 статьи 241 УПК РФ, является нарушением принципа гласности судопроизводства и влечет за собой отмену судебных постановлений в установленном законом порядке.
Очевидно, что мы либо соблюдаем Конституцию, в частности ст. 19, гласящую, что все равны перед законом и судом, либо следуем понятиям новосибирских судей, согласно которым судьи, особенно такие знатные, как юная судья Шишкина, равнее других. Тогда и ст. 297 УК РФ защищает не порядок в судебном заседании, а особую привилегированную касту. Де факто Новосибирский облсуд ввел сословное право на своей территории взамен Конституции РФ.
30 лет назад, когда Мария Шишкина даже под стол пешком не ходила, советский суд уже осуждал меня за преступление, которого не было: клевету на советский государственный и общественный строй в личной переписке. Тогда потребовалось 9 лет, чтобы Верховный Суд РФ реабилитировал меня за слова, которые ныне записаны в учебниках истории и обществоведения. Три десятилетия спустя меня вновь осудили за высказывание своего мнения в собственном дневнике. Надеюсь, что в 21-м веке Верховный Суд сможет отменить безумный приговор местечковой мафии в более сжатые сроки.
Прошу приговор Новосибирского областного суда отменить, а уголовное преследование в отношении меня прекратить за отсутствием события преступления.
Не знаю, о чем совешались судьи больше часа, но подозреваю, если бы судьей-докладчиком (Абрамов) был не выходец из Нвосибирского областного суда, а кто-то другой, Машу бы продажным фейсом об тэйбл Верховного суда приложили бы куда серьезнее.
Заодно с ней аналогичный диагноз поставлен Новосибирскому областному суду и карателям из Железнодорожного межрайонного следственного отдела, фабриковавшим дело и выносившим мне приговор по ч.2 ст. 297 УК РФ.
Верховный Суд согласился с тем, что ст. 297 УК РФ неприменима к записям в сети Интернет.
Что в Интернете нельзя нарушить порядок в судебном заседании, как принято считать в пораженном семейственностью и кумовством Новосибирском облсуде.
Но поскольку дело фабриковалось и "чекистская подстилка" писала свой донос по заказу карательных органов, то оправдать меня третий судебный состав во главе с В.В. Кузнецовым не решился.
Меня признали виновным по ст. 319 УК РФ, покарали штрафом в 30 тысяч рублей (вместо 150 тысяч по приговору Новосибирского областного суда), освободив от штрафа за истечением срока давности.
Такая трактовка, пожалуй, потребует дальнейшего обжалования. Но надо дождаться мотивированного решения.
Мое выступление в Верховном суде: Уважаемые судьи!
Формальные основания к отмене приговора перечислены в моей жалобе.
Хочу лишь напомнить, что никакого преступления, предусмотренного ст. 297 УК РФ, я никогда не совершал.
Фактически меня судили за высказывание своего мнения в своем интернет-дневнике, т.е., за реализацию своего конституционного права, предусмотренного ст. 29 Конституции РФ, и в явном противоречии с уголовным законом.
В уголовном законе, ч. 2 ст. 297 УК РФ, чётким и понятным, не допускающим иной трактовки русским языком записано, что ответственность наступает за неуважение к суду, выразившееся в оскорблении «судьи, присяжного заседателя, иного лица, участвующего в отправлении правосудия». Не участвовавшего когда-то и где-то, а участвующего сейчас; законодатель использует настоящее время, а не прошедшее, подчеркивая единство времени и места как отправления правосудия, так и совершения преступления.
В своих дневниковых записях, посвященных уже прошедшим событиям, я при самом злом умысле никак не смог бы оскорбить судью, участвующего в отправлении правосудия. В записях, посвященных прошедшим событиям, можно вести речь лишь о судье, когда-то участвовавшем в отправлении правосудия. Ответственности за такого рода дневниковые записи ч. 2 ст. 297 УК РФ не предусматривает.
Замечу, что вся соответствующая глава УК РФ называется «Преступления против правосудия». Не «Преступления в интернете», не «Преступления против судей», тем более не «Преступления против юных судей в третьем поколении», а «Преступления против правосудия».
Каким-бы резким мое мнение о деятельности того или иного судьи ни было, будучи высказанным в дневнике или даже в средстве массовой информации, оно лишь мое мнение о данном судье, оно никак не влияет на ранее состоявшийся процесс правосудия.
Возбуждение данного дела, обыск у меня в квартире, помещение меня дважды в СИЗО и направление на принудительную экспертизу - эти действия карательных органов каждый раз вызывали тысячи откликов в интернете и в прессе, в которых высказывалось уже не только неуважение к одному отдельно взятому федеральному судье в третьем поколении, а к судебной системе в целом. Вот где настоящее преступление против правосудия.
Взгляните на текст приговора.
Там черным по белому написано, что первое «преступление против правосудия» я совершил 25 сентября 2010 года, находясь у себя дома. Суд с 24 сентября по 27 сентября находился в совещательной комнате. Но приговор Новосибирского областного суда раскрыл тайну совещательной комнаты: суд, оказывается, не столько занимался разрешением дела по существу, сколько интересовался тем, кто и что думает о судье, что пишут о ней в интернете. Занимался ли суд при этом интернет-шопингом и посещением порносайтов, не известно, но и без этой информации приговор приоткрывает тайну совещательной комнаты и характеризует суд не лучшим образом. Вот где преступление против правосудия. Вот где нарушение порядка в здании суда.
Читаем приговор дальше. Мне инкриминируются нелестные отзывы в моем дневнике от 12 октября, 15 октября, 21 октября 2010 года. Якобы о судье в третьем поколении Марии Шишкиной. Но если их прочесть, то станет ясно, что они не о судье и, тем более, не о суде. Эти записи - об авторе заведомо ложного, на мой взгляд, доноса, из-за которого перевернули весь мой дом и вынесли из него всю компьютерную технику. Кстати, до сих пор не вернули. Тот факт, что доносчица и судья, ранее в течение 13 месяцев рассматривавшая мою апелляционную жалобу - одно и то же лицо, вовсе не означает, что я пытаюсь нарушить порядок в давно завершившихся судебных заседаниях, записывая в дневнике свои впечатления от последствий заведомо ложного доноса девицы Марии Шишкиной. Согласитесь, справедливое негодование по поводу ложного доноса и создание помех в работе суда - явления совершенно разного порядка. Также как и социальные роли судьи и доносчика - явно не совпадают. По-моему, заведомо ложный донос - это и есть преступление против правосудия, а вовсе не запись о нем в собственном дневнике.
Этот приговор абсурден как с карательной и с воспитательной точек зрения, так и с точки зрения формальной логики. После обыска и двух случаев задержания меня в связи с данным делом, а особенно после принудительного помещения на стационарную психиатрическую экспертизу и объявления мною голодовки, русскоязычная блогосфера высказывалась по адресу Марии Шишкиной гораздо резче, чем я. Всё, что мне вменяется, как находилось на моей странице, а благодаря следствию по этому делу и суду оказалось на страницах сотен других пользователей Интернета и в средствах массовой информации, так на этих страницах и осталось. И что теперь? Юная судья Шишкина может, при желании, вновь неограниченное число раз подать на меня заявление в Следственный комитет своему близкому другу Лаухину как на человека, нарушившего порядок в судебном заседании? Или по выбору на любого из тех сотен пользователей Интернета, кто позволил себе высказать свое мнение о ней? Ведь, к примеру, мое мнение о судье Шишкиной не изменилось. И своего мнения из своего дневника я не удалял. Карательная машина должна будет работать вхолостую ещё неограниченное число раз? Такое следствие и такой приговор - это разве не глумление над правосудием? Вот где очевидное неуважение к суду.
Таким образом, извращенная трактовка уголовного закона в интересах самого влиятельного в новосибирском судейском сообществе семейного клана Темирсултановых-Шишкиных привела Новосибирский областной суд к вынесению неправосудного приговора.
Меня осудили за преступление, которого не было.
Уважаемый суд, должен отметить, что скандальный характер дела по доносу Марии Шишкиной спровоцировал грубое нарушение Новосибирским областным судом нормы процессуального права об открытости судебных заседаний. Ст. 241 УК РФ содержит исчерпывающий перечень оснований, позволяющих сделать процесс закрытым. Ни одного из этих оснований в данном деле не усматривается. А в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13 декабря 2012 г. N 35 г. Москва
"Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов " прямо говорится:
2. Не допускается ограничение открытости и гласности судопроизводства, права на получение информации о деятельности судов по признакам государственной, социальной, половой, расовой, национальной, языковой или политической принадлежности граждан либо в зависимости от их происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, места рождения, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а равно по другим не предусмотренным федеральным законом основаниям (статья 19 Конституции Российской Федерации, статья 7 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации", статья 5 Федерального конституционного закона "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации").
В данном случае заседание было объявлено закрытым исходя лишь из должностного положения «потерпевшего» (федеральный судья) и происхождения «потерпевшего» (внучка, дочь и племянница федеральных судей).
23. Несоблюдение требований о гласности судопроизводства (статья 10 ГПК РФ, статья 24.3 КоАП РФ, статья 241 УПК РФ) в ходе судебного разбирательства свидетельствует о нарушении судом норм процессуального права и является основанием для отмены судебных постановлений, если такое нарушение соответственно привело или могло привести к принятию незаконного и (или) необоснованного решения, не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело об административном правонарушении либо привело или могло привести к постановлению незаконного, необоснованного и несправедливого приговора (пункт 4 части 1 и часть 3 статьи 330, статья 387 ГПК РФ, пункты 3, 4 части 1 статьи 30.7, пункты 3, 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ, пункт 2 части 1 статьи 369, часть 1 статьи 381 УПК РФ). Так, проведение всего разбирательства дела в закрытом судебном заседании при отсутствии к тому оснований, предусмотренных частью 2 статьи 10 ГПК РФ, частью 1 статьи 24.3 КоАП РФ и частью 2 статьи 241 УПК РФ, является нарушением принципа гласности судопроизводства и влечет за собой отмену судебных постановлений в установленном законом порядке.
Очевидно, что мы либо соблюдаем Конституцию, в частности ст. 19, гласящую, что все равны перед законом и судом, либо следуем понятиям новосибирских судей, согласно которым судьи, особенно такие знатные, как юная судья Шишкина, равнее других. Тогда и ст. 297 УК РФ защищает не порядок в судебном заседании, а особую привилегированную касту. Де факто Новосибирский облсуд ввел сословное право на своей территории взамен Конституции РФ.
30 лет назад, когда Мария Шишкина даже под стол пешком не ходила, советский суд уже осуждал меня за преступление, которого не было: клевету на советский государственный и общественный строй в личной переписке. Тогда потребовалось 9 лет, чтобы Верховный Суд РФ реабилитировал меня за слова, которые ныне записаны в учебниках истории и обществоведения. Три десятилетия спустя меня вновь осудили за высказывание своего мнения в собственном дневнике. Надеюсь, что в 21-м веке Верховный Суд сможет отменить безумный приговор местечковой мафии в более сжатые сроки.
Прошу приговор Новосибирского областного суда отменить, а уголовное преследование в отношении меня прекратить за отсутствием события преступления.
Не знаю, о чем совешались судьи больше часа, но подозреваю, если бы судьей-докладчиком (Абрамов) был не выходец из Нвосибирского областного суда, а кто-то другой, Машу бы продажным фейсом об тэйбл Верховного суда приложили бы куда серьезнее.