Ни о чем
Такое бабское и ни о чем.
Вчера я наконец добралась до клиники, чтобы сделать УЗИ.
Хозяйка кабинета - персонаж, введший меня в глубокую задумчивость.
Такая могла бы сыграть в американском фильме про больницу. Или добрую медсестру, которая утешит и приголубит заблудившегося в жизни одинокого пациента, хотя сама глубоко одинока, или наоборот, медсестру-злодейку, которая бесшумно входит в палату и безжалостно отключает все жизнеобеспечивающие аппараты.
Невысокая, полная, даже толстая, в сиреневых носочках и шлепанцах, едва налезающих на ноги, с круглым лицом и отросшими волосами с проседью, небрежно подколотыми на макушке, в роговых очках невнятной формы, которые остались глубоко в 90-х, с носиком картошкой, маленькими глазками….
Почему то я решила, что ничего ей рассказывать не буду заранее. Вот пусть сама разбирается. А я понаблюдаю за ней дальше…
Дальше тоже было интересно. Потому что она стала мне перечислять «вот тут подрезали, вот тут прижгли, вот тут зашили» с интонациями следопыта, лесника или охотника, который по оставленным меткам, сломанным веточкам, обглоданным росткам читает, что и когда происходило.
И мое тело с ней разговаривает. И ей это интересно.
Просто удивительно
ПыСы: Если что, все нормально, все опыты моей жизни - со мной.
Вчера я наконец добралась до клиники, чтобы сделать УЗИ.
Хозяйка кабинета - персонаж, введший меня в глубокую задумчивость.
Такая могла бы сыграть в американском фильме про больницу. Или добрую медсестру, которая утешит и приголубит заблудившегося в жизни одинокого пациента, хотя сама глубоко одинока, или наоборот, медсестру-злодейку, которая бесшумно входит в палату и безжалостно отключает все жизнеобеспечивающие аппараты.
Невысокая, полная, даже толстая, в сиреневых носочках и шлепанцах, едва налезающих на ноги, с круглым лицом и отросшими волосами с проседью, небрежно подколотыми на макушке, в роговых очках невнятной формы, которые остались глубоко в 90-х, с носиком картошкой, маленькими глазками….
Почему то я решила, что ничего ей рассказывать не буду заранее. Вот пусть сама разбирается. А я понаблюдаю за ней дальше…
Дальше тоже было интересно. Потому что она стала мне перечислять «вот тут подрезали, вот тут прижгли, вот тут зашили» с интонациями следопыта, лесника или охотника, который по оставленным меткам, сломанным веточкам, обглоданным росткам читает, что и когда происходило.
И мое тело с ней разговаривает. И ей это интересно.
Просто удивительно
ПыСы: Если что, все нормально, все опыты моей жизни - со мной.