Дюков, доступ в архивы гебни и возможность подделок архивных документов
Как-то мне попадалось утверждение Дюкова, что, мол, легко ему попасть в любой нужный архив и получить нужные документы. Это он так ответил на заявления о сложности доступа в архивы.
Сейчас же нашёл в сети возможное объяснение - Дюкову дали зелёный свет, потому он не встречает на своём пути те препоны, которые обычны для других исследователей. Потому сам Дюков может сколько угодно недоумевать о "каких-то сложностях", но его личное мнение, основанное только на его личном опыте - оно так и останется личным мнением на основе личного опыта - не расширяемым на доступ к архивам других людей. Так что я бы Дюкову предложил бы не удивляться тому, что другие так не могу, а пользоваться тем, что может он - и вводить в научный оборот больше документов, которые другим недоступны.
http://www.polit.ru/research/2009/11/25/miller.html (для печати)
Россия: власть и история. Алексей Миллер, 25 ноября 2009
Данилин сожалеет об отсутствии в комиссии «Исаева с Дюковым»[27]. Александр Дюков, молодой человек с историческим образованием, не так давно создал фонд «Историческая память» и стал выпускать одну за другой книжки на острые исторические темы. Из тех двух, с которыми я успел ознакомиться, одна посвящена отношению УПА к евреям и в целом кажется вполне пристойной[28]. Единственное, что удивляет, так это большой набор материалов из архива ФСБ, впервые введенный, как отмечается в книге, в научный оборот. Профессиональным историкам известно, как трудно попасть в архив ФСБ и получить там новые материалы[29]. Во второй книге, где Дюков выступает как составитель и редактор вместе с Игорем Пыхаловым, заголовок говорит сам за себя: «Великая оболганная война - 2. Нам не за что каяться!»[30].
[27]Алексей Исаев - военный писатель. Известность получил своей книгой «Антисуворов». Опубликовал ряд других «контрпропагандистских» книг. В 2007 году принят на работу в Институт военной истории Министерства обороны РФ, тот самый, сотрудник которого, полковник, кандидат исторических наук С.Н. Ковалёв прославился статьей «Вымыслы и фальсификации в оценках роли СССР накануне и с началом Второй мировой войны», возлагающей вину за ее начало на Польшу (cм.: Военно-исторический журнал. 2008. № 7). Высказываний Исаева о комиссии мне обнаружить не удалось.
[28] Дюков А.Р. Второстепенный враг. ОУН, УПА и решение «еврейского вопроса». М.: Regnum, 2008.
[29] О проблемах, связанных с работой в архивах, см., например, публикации историка Никиты Петрова:
Петров Н. Доступ к госархивам // Мемориал. № 20. Сент.-окт. 2000. С. 14-17;
Он же. Десятилетие архивных реформ в России // Индекс/Досье на цензуру. 2001. № 14. С. 18-33;
Архивная контрреволюция (Интервью Н.В. Петрова редакторам «НЛО») // Новое литературное обозрение. 2005. № 74. С. 375-387.
[30] Великая оболганная война-2: Нам не за что каяться!: Сб. / ред.-сост. А. Дюков. М.: Яуза, Эксмо, 2008.
Упомянутые статьи о трудностях доступа к архивам:
Петров Н. Доступ к госархивам // Мемориал. № 20. Сент.-окт. 2000. С. 14-17
http://www.bulletin.memo.ru/b20/13.htm
Петров Н. Десятилетие архивных реформ в России // Индекс/Досье на цензуру. 2001. № 14. С. 18-33
http://www.index.org.ru/journal/14/petrov1401.html
Архивная контрреволюция (Интервью Н.В. Петрова редакторам «НЛО») // Новое литературное обозрение. 2005. № 74. С. 375-387.
http://magazines.russ.ru/nlo/2005/74/arh22-pr.html
Более свежая статья (2008) на ту же тему ограничений на доступ в архивы:
«Механизм рассекречивания, сложившийся в середине 1990-х годов,.. должен быть отменен»
(интервью у Н.Петрова взяла Надежда Некрасова, опубликовано: 03 июня 2008, 09:25)
http://www.polit.ru/analytics/2008/06/03/memorial_print.html
http://www.hro.org/print/2439 (перепечатка с картинками)
-- Ситуация за прошедшие годы конечно же не улучшилась. Я бы не сказал, что она стала кардинально хуже, она скорее находится, как и вся страна, в стадии стагнации.
Интересное наблюдение о связи подчинения гбшных архивов той же самой организации с невозможностью проведения люстраций - всё та же гебня сидит на информации, по которой только и возможно убрать из власти комунячих номенклатурных, ментовских и гебистских преступников + высказываются сомнения о достоверности и полноте документов. О полноте - это к тому, что документы уничтожались и скрывались, но вот имеется в виду под сомнениями о достоверности? Есть доказательства подделок конкретных архивных документов? Или просто нет никакой возможности удостовериться в достоверности открываемых документов, т.е. существует возможность появления подделок?
Миллер:
По сути, Дюков сказал правду - Комиссия по борьбе с фальсификациями является таким же инструментом исторической политики, как те учреждения у наших соседей, которые он описал в своем ответе. Остается указать на некоторые явные структурные и функциональные отличия комиссии от, например, польского ИНП и объяснить их причины. Во-первых, в отличие от Польши, современные службы безопасности России сохраняют преемственность со службами безопасности советского режима. Как следствие, в России не произошло изъятия архивов КГБ из-под контроля служб безопасности. Отчасти это похоже на ситуацию в Украине, где местный ИНП находится под патронатом СБУ и снабжается нужными документами из архива СБУ. В результате ни в России, ни в Украине невозможно (в пределах здравого смысла) принять закон о люстрации.
Опыт Польши и других стран, где существуют такие законы, показывает, что люстрация дает массу возможностей для расправы с политическими оппонентами со стороны тех, кто в данный момент контролирует власть. Причем этой практике вовсе не мешает то, что архивы служб безопасности были изъяты из-под их контроля сразу после краха коммунистических режимов. Российские и украинские архивы СБ не могут служить основанием для проведения люстрации, поскольку невозможно рассчитывать на аутентичность и полноту используемых архивных материалов.
Кстати, статья Миллера полугодичной давности - и за это время произошло некое сильное изменение ситуации: в сети на сайте Росархива опубликованы архивные документы по расстрелу поляков (по советским гражданам подобных документов не опубликовано - за них некому заступиться, у их потомков нет заступающегося за них государства и общественной организации, нет трубы и сланцевого газа). Т.е. по крайней мере в противостоянии с поляками местные госфальсификаторы решили не заниматься фальсификациями или сокрытием. И очень сильно продвинулись в части потепления отношений с Польшей. Осталось им же дойти до мысли о том же и в отношении собственных же граждан - что пора бы улучшать с ними отношения, пора бы перестать врать им и скрывать от них историю, что хорошие отношения с собственными гражданами и РЕПУТАЦИЯ в их глазах - она дорогого стоит. Что не стоит расчитывать на самодеятельность тупых идиотов (по/читателей М.Калашникова и иже с ним) и массы халявщиков (толп молодогвардейцев и т.п.) - т.к. то, что есть - это уже предел возможного. Дальше рост поддержки возможен только на основе сознательного и аргументированного выбора, которого не будет, если нет приличной репутации, если в глаза людям врут и помыкают ими. Вам нравится компания обманутых дураков? Ну так и будете всю жизнь с дураками общаться. И бороться за то, чтоб их никто кроме вас не обманывал. А чуть не уследите - так дураки обманутся другой ложью - против вас.
Миллер:
Состав российской комиссии по борьбе с фальсификациями, куда вошли несколько представителей спецслужб, ясно говорит о том, что в вопросе доступа к архивам спецслужб ставка сделана на сохранение нынешнего положения дел, когда закон РФ о рассекречивании документов после истечения тридцатилетнего срока попросту не выполняется. Согласно этому закону, все документы соответствующей давности должны быть автоматически рассекречены, и исследователи должны получить к ним доступ. Лишь специальными решениями можно сохранить гриф секретности на отдельных документах. Вместо этого у нас действует практика, согласно которой каждый документ рассекречивается специальными ведомственными комиссиями. Это будет происходить и далее, а доступ к документам будет открываться избранным исследователям, работающим «на заказ». Не исключено, что ведомственные архивисты будут просто делать для этих привилегированных пользователей подборки документов или даже выдержки из них по соответствующим темам. Все это полностью противоречит нормам научного подхода, поскольку исключает возможность независимого поиска в архивах и верификации используемых документов с точки зрения их аутентичности и полноты. Примеры такого рода мы находим, разумеется, в деятельности украинского и даже польского ИНП.
Во-вторых, в российском варианте явно принято решение о том, что собственно и исследовательские, и издательские функции будут рассредоточены по ряду учреждений и центров. И в том, и в другом случае ставка делается не на академические, а, скорее, на политтехнологические структуры[33].
[33]Как это часто бывает, нет худа без добра: в этом случае у собственно научных структур появляется больше шансов сохранить лицо и репутацию.
Сейчас же нашёл в сети возможное объяснение - Дюкову дали зелёный свет, потому он не встречает на своём пути те препоны, которые обычны для других исследователей. Потому сам Дюков может сколько угодно недоумевать о "каких-то сложностях", но его личное мнение, основанное только на его личном опыте - оно так и останется личным мнением на основе личного опыта - не расширяемым на доступ к архивам других людей. Так что я бы Дюкову предложил бы не удивляться тому, что другие так не могу, а пользоваться тем, что может он - и вводить в научный оборот больше документов, которые другим недоступны.
http://www.polit.ru/research/2009/11/25/miller.html (для печати)
Россия: власть и история. Алексей Миллер, 25 ноября 2009
Данилин сожалеет об отсутствии в комиссии «Исаева с Дюковым»[27]. Александр Дюков, молодой человек с историческим образованием, не так давно создал фонд «Историческая память» и стал выпускать одну за другой книжки на острые исторические темы. Из тех двух, с которыми я успел ознакомиться, одна посвящена отношению УПА к евреям и в целом кажется вполне пристойной[28]. Единственное, что удивляет, так это большой набор материалов из архива ФСБ, впервые введенный, как отмечается в книге, в научный оборот. Профессиональным историкам известно, как трудно попасть в архив ФСБ и получить там новые материалы[29]. Во второй книге, где Дюков выступает как составитель и редактор вместе с Игорем Пыхаловым, заголовок говорит сам за себя: «Великая оболганная война - 2. Нам не за что каяться!»[30].
[27]Алексей Исаев - военный писатель. Известность получил своей книгой «Антисуворов». Опубликовал ряд других «контрпропагандистских» книг. В 2007 году принят на работу в Институт военной истории Министерства обороны РФ, тот самый, сотрудник которого, полковник, кандидат исторических наук С.Н. Ковалёв прославился статьей «Вымыслы и фальсификации в оценках роли СССР накануне и с началом Второй мировой войны», возлагающей вину за ее начало на Польшу (cм.: Военно-исторический журнал. 2008. № 7). Высказываний Исаева о комиссии мне обнаружить не удалось.
[28] Дюков А.Р. Второстепенный враг. ОУН, УПА и решение «еврейского вопроса». М.: Regnum, 2008.
[29] О проблемах, связанных с работой в архивах, см., например, публикации историка Никиты Петрова:
Петров Н. Доступ к госархивам // Мемориал. № 20. Сент.-окт. 2000. С. 14-17;
Он же. Десятилетие архивных реформ в России // Индекс/Досье на цензуру. 2001. № 14. С. 18-33;
Архивная контрреволюция (Интервью Н.В. Петрова редакторам «НЛО») // Новое литературное обозрение. 2005. № 74. С. 375-387.
[30] Великая оболганная война-2: Нам не за что каяться!: Сб. / ред.-сост. А. Дюков. М.: Яуза, Эксмо, 2008.
Упомянутые статьи о трудностях доступа к архивам:
Петров Н. Доступ к госархивам // Мемориал. № 20. Сент.-окт. 2000. С. 14-17
http://www.bulletin.memo.ru/b20/13.htm
Петров Н. Десятилетие архивных реформ в России // Индекс/Досье на цензуру. 2001. № 14. С. 18-33
http://www.index.org.ru/journal/14/petrov1401.html
Архивная контрреволюция (Интервью Н.В. Петрова редакторам «НЛО») // Новое литературное обозрение. 2005. № 74. С. 375-387.
http://magazines.russ.ru/nlo/2005/74/arh22-pr.html
Более свежая статья (2008) на ту же тему ограничений на доступ в архивы:
«Механизм рассекречивания, сложившийся в середине 1990-х годов,.. должен быть отменен»
(интервью у Н.Петрова взяла Надежда Некрасова, опубликовано: 03 июня 2008, 09:25)
http://www.polit.ru/analytics/2008/06/03/memorial_print.html
http://www.hro.org/print/2439 (перепечатка с картинками)
-- Ситуация за прошедшие годы конечно же не улучшилась. Я бы не сказал, что она стала кардинально хуже, она скорее находится, как и вся страна, в стадии стагнации.
Интересное наблюдение о связи подчинения гбшных архивов той же самой организации с невозможностью проведения люстраций - всё та же гебня сидит на информации, по которой только и возможно убрать из власти комунячих номенклатурных, ментовских и гебистских преступников + высказываются сомнения о достоверности и полноте документов. О полноте - это к тому, что документы уничтожались и скрывались, но вот имеется в виду под сомнениями о достоверности? Есть доказательства подделок конкретных архивных документов? Или просто нет никакой возможности удостовериться в достоверности открываемых документов, т.е. существует возможность появления подделок?
Миллер:
По сути, Дюков сказал правду - Комиссия по борьбе с фальсификациями является таким же инструментом исторической политики, как те учреждения у наших соседей, которые он описал в своем ответе. Остается указать на некоторые явные структурные и функциональные отличия комиссии от, например, польского ИНП и объяснить их причины. Во-первых, в отличие от Польши, современные службы безопасности России сохраняют преемственность со службами безопасности советского режима. Как следствие, в России не произошло изъятия архивов КГБ из-под контроля служб безопасности. Отчасти это похоже на ситуацию в Украине, где местный ИНП находится под патронатом СБУ и снабжается нужными документами из архива СБУ. В результате ни в России, ни в Украине невозможно (в пределах здравого смысла) принять закон о люстрации.
Опыт Польши и других стран, где существуют такие законы, показывает, что люстрация дает массу возможностей для расправы с политическими оппонентами со стороны тех, кто в данный момент контролирует власть. Причем этой практике вовсе не мешает то, что архивы служб безопасности были изъяты из-под их контроля сразу после краха коммунистических режимов. Российские и украинские архивы СБ не могут служить основанием для проведения люстрации, поскольку невозможно рассчитывать на аутентичность и полноту используемых архивных материалов.
Кстати, статья Миллера полугодичной давности - и за это время произошло некое сильное изменение ситуации: в сети на сайте Росархива опубликованы архивные документы по расстрелу поляков (по советским гражданам подобных документов не опубликовано - за них некому заступиться, у их потомков нет заступающегося за них государства и общественной организации, нет трубы и сланцевого газа). Т.е. по крайней мере в противостоянии с поляками местные госфальсификаторы решили не заниматься фальсификациями или сокрытием. И очень сильно продвинулись в части потепления отношений с Польшей. Осталось им же дойти до мысли о том же и в отношении собственных же граждан - что пора бы улучшать с ними отношения, пора бы перестать врать им и скрывать от них историю, что хорошие отношения с собственными гражданами и РЕПУТАЦИЯ в их глазах - она дорогого стоит. Что не стоит расчитывать на самодеятельность тупых идиотов (по/читателей М.Калашникова и иже с ним) и массы халявщиков (толп молодогвардейцев и т.п.) - т.к. то, что есть - это уже предел возможного. Дальше рост поддержки возможен только на основе сознательного и аргументированного выбора, которого не будет, если нет приличной репутации, если в глаза людям врут и помыкают ими. Вам нравится компания обманутых дураков? Ну так и будете всю жизнь с дураками общаться. И бороться за то, чтоб их никто кроме вас не обманывал. А чуть не уследите - так дураки обманутся другой ложью - против вас.
Миллер:
Состав российской комиссии по борьбе с фальсификациями, куда вошли несколько представителей спецслужб, ясно говорит о том, что в вопросе доступа к архивам спецслужб ставка сделана на сохранение нынешнего положения дел, когда закон РФ о рассекречивании документов после истечения тридцатилетнего срока попросту не выполняется. Согласно этому закону, все документы соответствующей давности должны быть автоматически рассекречены, и исследователи должны получить к ним доступ. Лишь специальными решениями можно сохранить гриф секретности на отдельных документах. Вместо этого у нас действует практика, согласно которой каждый документ рассекречивается специальными ведомственными комиссиями. Это будет происходить и далее, а доступ к документам будет открываться избранным исследователям, работающим «на заказ». Не исключено, что ведомственные архивисты будут просто делать для этих привилегированных пользователей подборки документов или даже выдержки из них по соответствующим темам. Все это полностью противоречит нормам научного подхода, поскольку исключает возможность независимого поиска в архивах и верификации используемых документов с точки зрения их аутентичности и полноты. Примеры такого рода мы находим, разумеется, в деятельности украинского и даже польского ИНП.
Во-вторых, в российском варианте явно принято решение о том, что собственно и исследовательские, и издательские функции будут рассредоточены по ряду учреждений и центров. И в том, и в другом случае ставка делается не на академические, а, скорее, на политтехнологические структуры[33].
[33]Как это часто бывает, нет худа без добра: в этом случае у собственно научных структур появляется больше шансов сохранить лицо и репутацию.