Споры о единой Европе
Ещё у Павла Щелина
Есть ли будущее у европейской интеграции?
Чешский экономист Томаш Седлачек полагает, что, только отказавшись от устаревших рамок национального суверенитета, можно добиться успеха
Феномен европейской интеграции вызывает разброс оценок от «неудавшегося проекта» до «нового центра притяжения сил в мировой политике». Особенно актуальными разговоры о судьбе европейского интеграционного проекта стали в контексте последствий экономического кризиса 2008 года и планами по расширению Европейского союза в восточном направлении. ©
~~~~~~~~~~~
Томаш Седлачек
«Русская планета» побывала на лекции Томаша Седлачека - известного чешского экономиста, автора бестселлера «Экономика добра и зла», который в настоящий момент является членом созданной Еврокомиссией в 2013 году инициативы «Новый нарратив для Европы».
Экономика - новая религия?
Свое выступление Седлачек начал с провокационного заявления, что в современном общемировом дискурсе экономика занимает двоякое положение. С одной стороны, она претендует на статус самой объективной из всех социо-гуманитарных дисциплин, поскольку в своей работе опирается на широкое использование математических моделей. С другой стороны, именно из-за объективистского характера этой науки экономисты стали де-факто «жрецами новой религии», определяя что хорошо, а что плохо для общества через призму математических расчетов и «поклонение идолу роста ВВП».
Пример типичного рассуждения современного экономиста выглядит так: «Увеличение расходов на культуру и образование хорошо, поскольку оно способствует росту ВВП». Тем самым, как утверждает Седлачек, был создан новый ценностный нарратив, который стал настолько привычным, что он даже не рефлексируется в обществе в целом и в академической среде особенно.
В тоже время простой пример может полностью перевернуть представление о «нейтральности» экономики, ее не нормативистском характере. Так, если посчитать тот же ВВП но предоставить полученные данные не в формате национальной статистики, а в виде статистики региональной, то экономическая карта Европы станет абсолютно другой. Некоторые регионы таких стран как Греция или Испания окажутся более развиты экономически чем, допустим, федеральные земли Восточной Германии или некоторые графства Великобритании. Тогда сама идея об исключении Греции из зоны евро становится бессмысленной. Простое техническое изменение в подсчете приводит к качественному изменению политического дискурса потенциальных политических мер, а, значит, следует признать, что экономика как минимум не нейтральна и она также несет в себе глубокую субъективную оценку реальности.
В вышеуказанном примере - нарратив государств-наций, в рамках которого подсчеты ведутся в рамках национальных границ. В тоже время, если посмотреть на Европейский союз как единое целое, то выяснится, что у него практически нет экономических проблем, особенно в сравнении с США и Японией - проблемы начинаются только если смотреть через призму статистики 28 отдельных государств, среди которых у некоторых действительно есть серьезные трудности, связанные с задолженностью и бюджетным дефицитом.
В рамках нарратива экономической догмы часто происходит и оценка европейского интеграционного проекта, в то время как его истинное значение для Европы выходит за узкие рамки экономического роста.
А так ли мила Европа прошлого?
Так чем же является Европейский Союз по мнению Седлачека? Началом его выступления послужило сравнение Европы с Соединенными Штатами.
Он подверг критике распространенную в Европе искреннюю веру политической элиты и гражданского общества в ее культурное превосходство над США. Эта вера основа на представлении, что в сравнении с часто подвергаемой критике мировым сообществом внешней политикой США, внешняя политика Европы представляет собой смесь soft power и ценностей постмодерна с его уважением к другим культурам и высоким уровнем толерантности в целом.
Но сравнение современной Европы с современными США некорректно, утверждает Седлачек. Если мы действительно хотим понять Европу, сравнивая ее с США, то тогда надо выбрать времена, когда оба этих образования имели равный статус. Сейчас Америка - это супердержава, в то время как Европа была таковой в конце XIX - начале XX веков, когда Англия, Франция, Германия, Бельгия были колониальными империями. В то время ни о какой толерантности речи даже не сложно. В сравнении с действиями колониальных администраций европейских государств того времени, включавшими истребление ряда народов и их ограбление в буквальном смысле, современная политика США, осуществляемая в сходных условиях мирового доминирования, выглядит образцом толерантности и миролюбия.
Наконец, Томаш Седлачек напомнил, что два крупнейших экономических кризиса прошлого, произошедшие в начале XX века, привели к абсолютно разным последствиям в Европе и в США: «В то время как в США люди начали строить дороги и дамбы, мы развязали две братоубийственные войны. Так что в плане чрезмерной реакции на экономические кризисы Европа прошлого может дать завидную фору современным США».
Также Седлачек отметил, что в США или в Японии кризис не создал центробежных тенденций, направленных на саморазрушение целого. В то время как в Европе первые же трудности едва не привели к разрушению интеграционного проекта с более чем пятидесятилетней историей: «В США в отличие от Европы никому не пришло в голову предлагать помочь Калифорнии посредством исключения ее из зоны доллара».
Заслуга интеграции
Таким образом, если провести сравнения современной Европы с ее же прошлым - с Европой, существовавшей до интеграционного проекта - Европой 28 независимых государств, то выяснится, что, во-первых, кризис все равно бы случился, а, во-вторых, вероятность войны в Европе была бы гораздо выше. «В конце концов это первый по-настоящему крупный кризис, в ходе которого мы не стали атаковать друг - друга! Случись он 50 лет назад, мы бы рассуждали, как нам лучше разделить Грецию, и что лучше: послать сначала танки, или же ограничиться десантом». Тот факт, что в современной Европе такие представления вызывают лишь смех и есть одно из главных достижений интеграционного процесса, по мнению Седлачека.
На пути к новому обществу?
Главный тезис всего выступления экономиста состоял в том, что общеевропейский интеграционный нарратив становится ценностью в самой себе. Эта идея меняет не только правила ведения бизнеса, но создает новое понимание пространства и взаимоотношений между людьми.
Чтобы проиллюстрировать свою идею, Седлачек обратился к идее популяризатора физики Мичио Каку. По мнению последнего, все цивилизации можно разделить на те, которые либо потребляют энергию своей планеты, либо своего солнца, либо всей галактики. Человечество пока очевидно находится в начале пути и пока что живет лишь, сжигая останки существ, живших на планете в прошлом. Однако, Седлачек напомнил, что для каждого прорывного технологического открытия в прошлом потребовалось новая форма социальной организации. Земледелие появилось только в условиях деревни, машина как изобретение родилась только в национальном государстве, в котором появилась возможность профессионально заниматься наукой.
Но сейчас мы живем в парадоксальном мире диспропорции: прорывное открытие следующего уровня - энергия атома, появилось раньше, чем возникла новая форма организации общества. Энергия атома требует социальной инфраструктуры, охватывающей весь мир - поскольку и возможности атома, и ее возможные негативные последствия имеют реальные последствия для человечества в целом. Сейчас необходимо движение по преодолению разрыва между технологическим сверх-развитием и отсталостью социальных форм.
Технический прогресс без прогресса социального, без движения к укрупнению человеческих общностей от индивида с палкой до мирового объединения всех людей, владеющего энергией солнца, опасен и грозит саморазрушением человечества. И европейский интеграционный проект и является, по мнению Седлачика, шагом на пути создания такого нового общества.
Новый мир диктует новые правила игры. Только отказавшись от устаревших рамок национального суверенитета можно добиться успеха. Только усиление интеграции и кооперации между людьми и странами может принести действительно качественно новое экономическое и социальное развитие. Идея Европы и заключается в разрушении рамок между людьми, пока что лишь в рамках определенного географического пространства, с целью достижения эффекта синергии ресурсов отдельных стран и творческого потенциала отдельных людей. «В настоящее время эта мысль может и кажется несколько утопической, однако лишь движение по интеграционному пути может обеспечить прогресс человечества», - закончил свое выступление Седлачек.
Павел Щелин
«Русская планета», 13 июня 2014
Есть ли будущее у европейской интеграции?
Чешский экономист Томаш Седлачек полагает, что, только отказавшись от устаревших рамок национального суверенитета, можно добиться успеха
Феномен европейской интеграции вызывает разброс оценок от «неудавшегося проекта» до «нового центра притяжения сил в мировой политике». Особенно актуальными разговоры о судьбе европейского интеграционного проекта стали в контексте последствий экономического кризиса 2008 года и планами по расширению Европейского союза в восточном направлении. ©
~~~~~~~~~~~
Томаш Седлачек
«Русская планета» побывала на лекции Томаша Седлачека - известного чешского экономиста, автора бестселлера «Экономика добра и зла», который в настоящий момент является членом созданной Еврокомиссией в 2013 году инициативы «Новый нарратив для Европы».
Экономика - новая религия?
Свое выступление Седлачек начал с провокационного заявления, что в современном общемировом дискурсе экономика занимает двоякое положение. С одной стороны, она претендует на статус самой объективной из всех социо-гуманитарных дисциплин, поскольку в своей работе опирается на широкое использование математических моделей. С другой стороны, именно из-за объективистского характера этой науки экономисты стали де-факто «жрецами новой религии», определяя что хорошо, а что плохо для общества через призму математических расчетов и «поклонение идолу роста ВВП».
Пример типичного рассуждения современного экономиста выглядит так: «Увеличение расходов на культуру и образование хорошо, поскольку оно способствует росту ВВП». Тем самым, как утверждает Седлачек, был создан новый ценностный нарратив, который стал настолько привычным, что он даже не рефлексируется в обществе в целом и в академической среде особенно.
В тоже время простой пример может полностью перевернуть представление о «нейтральности» экономики, ее не нормативистском характере. Так, если посчитать тот же ВВП но предоставить полученные данные не в формате национальной статистики, а в виде статистики региональной, то экономическая карта Европы станет абсолютно другой. Некоторые регионы таких стран как Греция или Испания окажутся более развиты экономически чем, допустим, федеральные земли Восточной Германии или некоторые графства Великобритании. Тогда сама идея об исключении Греции из зоны евро становится бессмысленной. Простое техническое изменение в подсчете приводит к качественному изменению политического дискурса потенциальных политических мер, а, значит, следует признать, что экономика как минимум не нейтральна и она также несет в себе глубокую субъективную оценку реальности.
В вышеуказанном примере - нарратив государств-наций, в рамках которого подсчеты ведутся в рамках национальных границ. В тоже время, если посмотреть на Европейский союз как единое целое, то выяснится, что у него практически нет экономических проблем, особенно в сравнении с США и Японией - проблемы начинаются только если смотреть через призму статистики 28 отдельных государств, среди которых у некоторых действительно есть серьезные трудности, связанные с задолженностью и бюджетным дефицитом.
В рамках нарратива экономической догмы часто происходит и оценка европейского интеграционного проекта, в то время как его истинное значение для Европы выходит за узкие рамки экономического роста.
А так ли мила Европа прошлого?
Так чем же является Европейский Союз по мнению Седлачека? Началом его выступления послужило сравнение Европы с Соединенными Штатами.
Он подверг критике распространенную в Европе искреннюю веру политической элиты и гражданского общества в ее культурное превосходство над США. Эта вера основа на представлении, что в сравнении с часто подвергаемой критике мировым сообществом внешней политикой США, внешняя политика Европы представляет собой смесь soft power и ценностей постмодерна с его уважением к другим культурам и высоким уровнем толерантности в целом.
Но сравнение современной Европы с современными США некорректно, утверждает Седлачек. Если мы действительно хотим понять Европу, сравнивая ее с США, то тогда надо выбрать времена, когда оба этих образования имели равный статус. Сейчас Америка - это супердержава, в то время как Европа была таковой в конце XIX - начале XX веков, когда Англия, Франция, Германия, Бельгия были колониальными империями. В то время ни о какой толерантности речи даже не сложно. В сравнении с действиями колониальных администраций европейских государств того времени, включавшими истребление ряда народов и их ограбление в буквальном смысле, современная политика США, осуществляемая в сходных условиях мирового доминирования, выглядит образцом толерантности и миролюбия.
Наконец, Томаш Седлачек напомнил, что два крупнейших экономических кризиса прошлого, произошедшие в начале XX века, привели к абсолютно разным последствиям в Европе и в США: «В то время как в США люди начали строить дороги и дамбы, мы развязали две братоубийственные войны. Так что в плане чрезмерной реакции на экономические кризисы Европа прошлого может дать завидную фору современным США».
Также Седлачек отметил, что в США или в Японии кризис не создал центробежных тенденций, направленных на саморазрушение целого. В то время как в Европе первые же трудности едва не привели к разрушению интеграционного проекта с более чем пятидесятилетней историей: «В США в отличие от Европы никому не пришло в голову предлагать помочь Калифорнии посредством исключения ее из зоны доллара».
Заслуга интеграции
Таким образом, если провести сравнения современной Европы с ее же прошлым - с Европой, существовавшей до интеграционного проекта - Европой 28 независимых государств, то выяснится, что, во-первых, кризис все равно бы случился, а, во-вторых, вероятность войны в Европе была бы гораздо выше. «В конце концов это первый по-настоящему крупный кризис, в ходе которого мы не стали атаковать друг - друга! Случись он 50 лет назад, мы бы рассуждали, как нам лучше разделить Грецию, и что лучше: послать сначала танки, или же ограничиться десантом». Тот факт, что в современной Европе такие представления вызывают лишь смех и есть одно из главных достижений интеграционного процесса, по мнению Седлачека.
На пути к новому обществу?
Главный тезис всего выступления экономиста состоял в том, что общеевропейский интеграционный нарратив становится ценностью в самой себе. Эта идея меняет не только правила ведения бизнеса, но создает новое понимание пространства и взаимоотношений между людьми.
Чтобы проиллюстрировать свою идею, Седлачек обратился к идее популяризатора физики Мичио Каку. По мнению последнего, все цивилизации можно разделить на те, которые либо потребляют энергию своей планеты, либо своего солнца, либо всей галактики. Человечество пока очевидно находится в начале пути и пока что живет лишь, сжигая останки существ, живших на планете в прошлом. Однако, Седлачек напомнил, что для каждого прорывного технологического открытия в прошлом потребовалось новая форма социальной организации. Земледелие появилось только в условиях деревни, машина как изобретение родилась только в национальном государстве, в котором появилась возможность профессионально заниматься наукой.
Но сейчас мы живем в парадоксальном мире диспропорции: прорывное открытие следующего уровня - энергия атома, появилось раньше, чем возникла новая форма организации общества. Энергия атома требует социальной инфраструктуры, охватывающей весь мир - поскольку и возможности атома, и ее возможные негативные последствия имеют реальные последствия для человечества в целом. Сейчас необходимо движение по преодолению разрыва между технологическим сверх-развитием и отсталостью социальных форм.
Технический прогресс без прогресса социального, без движения к укрупнению человеческих общностей от индивида с палкой до мирового объединения всех людей, владеющего энергией солнца, опасен и грозит саморазрушением человечества. И европейский интеграционный проект и является, по мнению Седлачика, шагом на пути создания такого нового общества.
Новый мир диктует новые правила игры. Только отказавшись от устаревших рамок национального суверенитета можно добиться успеха. Только усиление интеграции и кооперации между людьми и странами может принести действительно качественно новое экономическое и социальное развитие. Идея Европы и заключается в разрушении рамок между людьми, пока что лишь в рамках определенного географического пространства, с целью достижения эффекта синергии ресурсов отдельных стран и творческого потенциала отдельных людей. «В настоящее время эта мысль может и кажется несколько утопической, однако лишь движение по интеграционному пути может обеспечить прогресс человечества», - закончил свое выступление Седлачек.
Павел Щелин
«Русская планета», 13 июня 2014