"Хватит кормить Антарктиду!!!"
А вот в чем разница, друзья?
По этому вопросу мы с моим интернет-товарищем не так давно ломали копья спора.
Ответ, как это часто бывает, пришел от-туда, откуда не ждали - мазафака, современный французский кинематограф. Вот что вы из него последнее смотрели?
Проснитесь и пойте. Фильм 2007 года "Близкие враги", посмотрите, не пожалеете:
Катамнез. История молодого лейтенантика и матерого сержанта в 1959 году в Алжире.
Вам это ни о чем не говорит? Как, вы не в курсе, что Франция мнила себя великой колониальной империей?
Мнить-то она себя может и мнила, но по факту просрала и Африку и Индокитай, ибо Наполеоны как-то больше незародились, и как мы знаем "Все великие исторические события и личности появляются дважды: первый раз - как трагедия, второй раз - как фарс". Фарс в данном случае вышел не менее кровавым.
После ВМВ Магриб, то бишь север Африки вдруг возомнил себя самостоятельным. И если всяким там Тунисам Франция довольно легко подарила свободу, то за Алжир она вцепилась зубами, т.к. Алжир был завоеван более века тому назад и к этому времени считался частью Франции. Мы поминаем 50-летие уничтожения Сонгми во Вьетнаме, но у американской группы "Чарли" были достойные преджественники в Алжире, сжигавшие и давившие танками гражданское население из-за подозрений в поддержке партизан. Развернулось все это в нехилую войну, не масштабов Вьетнама, но полмиллиона погибших наберется.
Алжир получил-таки независимость в 1962 г. Это стоило де Голлю нескольких покушений от военных, сформировавших тайную организацию ОАС.
Так что фильм? Так что ответ на вопрос?
Фильм, я бы сказал, чуть выше среднего. Но, касательно Алжира, там дан четкий ответ. Ведь не забывайте, что за 15 лет до событий эти люди в Алжире вместе сражались против корпуса Роммеля.
Все просто, и дело оказалось в правах. Алжир считался кусочком франции. Но алжирцы не считались французами и не были уравнены с ними в правах.
Это так оказалось очевидно и в тему спора, что я кинулся набирать своему интернет-товарищу.
Любое деление на страты, ограничения в правах, как бы их не пытались завуалировать ссылкой на историю, культуру или силовым воздействием, породит борьбу. И борьба эта будет освободительной, как бы ее не назвали потом.
При полном равенстве прав и отсутствии какого-либо угнетения, выступающий типа за освобождение чего-то от кого-то - тот сволочная сепаратюга, по недомыслию, или по злому умыслу, стремящийся внести раскол в общество. Гадина, короче.