Сквозь окна второй день сочится февральский ветер. От неудачных попыток распахнуть створки он воет, заплетаясь в угловатых коробках домов, запинаясь о крыши, а я слушаю его, глядя сквозь стекло на маятники чахлых сосен, на слякотный асфальт и подгоняемых ветром прохожих. В этом вое не просто серость сырого неба и слабость истощенного зимой тела, не только промозглые сны и тучи без просвета - мне слышится в нем тепло и запах мокрой земли, и льющиеся ручейки пополам с чириканьем птиц, мне слышно ласковое солнце, под которым эти птицы сушат перья.
И еще мне слышно метели и сугробы прошедшей, уже почти прошедшей зимы, дуэт скрипок снега и сосен в минус двадцать пять, и звук скользящих лыж в лесу, мне слышно, как сбрасывали белое покрывало ели посреди дня и как пушили землю первые снежинки, и тишина заливающего сугробы солнца.
Так что пусть он воет, пусть поет нам про зиму, которая нас скоро оставит, про весну, что вот-вот постучится капелью сосулек и про то, как здорово, что у нас все это было и есть. И даже будет)