(no subject)
24,5-25
По морскому дну пробежали мурашки, пять или шесть, когда осьминог Василий посмотрел на спящую Звезду. Звезда, сложив концы, посапывала от попадающей в нос воды. Такой трогательной он ее еще не видел: «Наверное, кролики снятся», - подумал Василий и зевнул. После третьего зевка начался сон.
Во сне Василий сидел на балконе и не думал. Звезда, пританцовывая, варила ему много манной каши. Кругом было лето и полно надежд, будто в этом городе расселение шло по именному принципу. Заслышав о том, что это всего лишь сон, массовка клещей выползала из кадра. Соседки тоже не было, она ведь ничего не знала про балкон. Зато перед балконом жил Герасим в аквариуме. И у Герасима не складывалось ни с внешним, ни с внутренним. Но Василий и об этом старался не думать. Он только разводил своими восьмью конечностями в разные стороны, пытаясь зачерпнуть немного «сейчас», чтобы потом, когда ничего не будет, было хоть что-то. Балкон напротив, разглядывая жесты Василия и просвечивающуюся сквозь занавески Звезду, сыпал догадками: «метафора», «сублимация» и даже «ливер». Но тут уж и каша подоспела, и стало все равно. Василий, не умыв ног, проглотил кашу и даже несколько раз поводил ложкой по дну кастрюльки. Звезда довольно улыбалась: «Ой лисааа». Для полноты леса на стенах повыскакивали солнечные зайчики, но разминувшись с лучами заходящего солнца, сползли по стенке и превратились в настоящих, тех, сюсю от которых даже после сна не выветривается.
Василий проснулся от того, что Звезда теребила его за одну из ног. Сияя, как новогодняя, она принялась поздравлять его с днем рождения. Василий спросонья даже щеки подставил, а потом: «Стоп, так у тебя же день рождения!» - Звезда всплеснула концами воду вокруг: «О, точно!» и принялась принимать поздравления от Василия с цветами, конфетами и прочими банальностями, на какие он только способен, когда рядом с ним Звезда. Все были очень рады, только Звезда вдруг спросила: «Слушай, а я не пойму, а зачем тебе возраст Герасима?»
По морскому дну пробежали мурашки, пять или шесть, когда осьминог Василий посмотрел на спящую Звезду. Звезда, сложив концы, посапывала от попадающей в нос воды. Такой трогательной он ее еще не видел: «Наверное, кролики снятся», - подумал Василий и зевнул. После третьего зевка начался сон.
Во сне Василий сидел на балконе и не думал. Звезда, пританцовывая, варила ему много манной каши. Кругом было лето и полно надежд, будто в этом городе расселение шло по именному принципу. Заслышав о том, что это всего лишь сон, массовка клещей выползала из кадра. Соседки тоже не было, она ведь ничего не знала про балкон. Зато перед балконом жил Герасим в аквариуме. И у Герасима не складывалось ни с внешним, ни с внутренним. Но Василий и об этом старался не думать. Он только разводил своими восьмью конечностями в разные стороны, пытаясь зачерпнуть немного «сейчас», чтобы потом, когда ничего не будет, было хоть что-то. Балкон напротив, разглядывая жесты Василия и просвечивающуюся сквозь занавески Звезду, сыпал догадками: «метафора», «сублимация» и даже «ливер». Но тут уж и каша подоспела, и стало все равно. Василий, не умыв ног, проглотил кашу и даже несколько раз поводил ложкой по дну кастрюльки. Звезда довольно улыбалась: «Ой лисааа». Для полноты леса на стенах повыскакивали солнечные зайчики, но разминувшись с лучами заходящего солнца, сползли по стенке и превратились в настоящих, тех, сюсю от которых даже после сна не выветривается.
Василий проснулся от того, что Звезда теребила его за одну из ног. Сияя, как новогодняя, она принялась поздравлять его с днем рождения. Василий спросонья даже щеки подставил, а потом: «Стоп, так у тебя же день рождения!» - Звезда всплеснула концами воду вокруг: «О, точно!» и принялась принимать поздравления от Василия с цветами, конфетами и прочими банальностями, на какие он только способен, когда рядом с ним Звезда. Все были очень рады, только Звезда вдруг спросила: «Слушай, а я не пойму, а зачем тебе возраст Герасима?»