Читаю Арго
Абра́м Ма́ркович Арго́ (настоящая фамилия Го́льденберг; 1897-1968) - русский поэт, драматург, переводчик. Его книгу "Звучит слово" сейчас читаю. Она об ораторском искусстве, умении правильно, красиво и убедительно говорить. Небольшой сборник, изданный в 1962 году включает в себя рассказы об актерах, писателях, государственных деятелях. Вернее об их речи, умении говорить.
Меня удивил рассказ об А.В.Луначарском. Предупреждая вопросы, скажу, что не рассматриваю вклад Наркомпроса в историю СССР, а интересуюсь человеком.
Вот что рассказывает А. М. Арго в книге «Звучит слово» об одном из выступлений А. В. Луначарского:
-В 1926 году было десятилетие со дня трагической гибели (под поездом) Эмиля Верхарна.
На радио был намечен вечер памяти Верхарна; приглашены были многие артисты московских театров;
А. В. Луначарский дал согласие открыть вечер, произнести вступительное слово.
За пятнадцать минут до назначенного срока в радиостудию позвонили, что машина с артистами выехала; за пять минут до назначенного срока Анатолий Васильевич, протирая на ходу запотевшее пенсне, подымался по лестнице нового здания Телеграфа на улице Горького.
Беглый вопрос:
- Сколько времени мне предоставлено для выступления?
Редактор передачи, учитывая, что артисты уже в пути, называет оптимальный метраж для доклада - Пятнадцать минут.
Через три минуты Луначарский занял место у микрофона, и через четыре минуты на пятую он уже легко и плавно говорил о Верхарне - поэте, драматурге, критике и публицисте, о его пути от фламандских натюрмортов через урбанические офорты к поэзии социализма, к борьбе за рабочее дело.
Проходит пять минут, проходит десять - машины с артистами не видать... Что там случилось? Какая беда? Редактор передачи в течение пяти минут пережил сложную гамму от легкого беспокойства до дикого ужаса! Крах! Срыв передачи! Кто виноват, он не знает, но отвечать придется ему!
И мимическим способом излагает он говорящему у микрофона Анатолию Васильевичу положение вещей: актеры, дескать, опоздали, крах налицо! Выручайте, ради всего святого, продержите еще хоть немного, хоть несколько минут!
Луначарский, ни на минуту не прерывая своего изложения, принимает позывные сигналы и продолжает, продолжает... Дальнейший разговор между ним и редактором идет в мимическом плане.
Луначарский вопросительно вскидывает брови.
Редактор радиопередачи - глаза навыкат, ужас на лице - отрицательно качает головой, рукой проводя по горлу, - зарез!
Луначарский продолжает с той же легкостью и плавностью изложение.
И так это длилось в течение добрых пятнадцати минут - народный комиссар спасал положение, грудью своей прикрывая опоздание актерской группы. Наконец брешь забита! Ликующая физиономия редактора передачи возвестила приезд артистов - положение было спасено.
То, что Луначарский в течение получаса экспромтом, кругло, изящно и доходчиво говорил с миллионной аудиторией, - это иначе как чудом ораторского искусства нельзя назвать.
Но то, что последовало за этим, было еще большим чудом: по разрешении острого момента, получив сигнал о том, что концерт обеспечен, Луначарский с тем же мастерством оратора, ни на мгновение не отвлекаясь от хода изложения, «закруглился», свел концы с концами и в одну минуту закончил свое выступление перед публикой, которая даже не подозревала, какая драма только что разыгралась в помещении радиостудии, в двух шагах от микрофона!
А. В. Луначарский был талантливым лектором-импровизатором. Один из его современников вспоминает:
Луначарский в совершенстве владел ораторским искусством. Он мог без всякой подготовки и без всякого напряжения выступать хоть три часа подряд, и ни один слушатель не в состоянии был уйти из зала. Обладая удивительной памятью, он цитировал источники, приводил множество фактов, не заглядывая ни в какие материалы.
Обычно Анатолий Васильевич перед докладом в маленьком блокнотике набрасывал карандашом несколько строк - основные тезисы - и в течение всего доклада два-три раза, сняв пенсне и приблизив блокнотик к глазам, заглядывал в него.
...Как-то Анатолию Васильевичу задали вопрос: «Как вам удается так легко выступать, оперируя при
этом огромным фактическим материалом?» Он ответил, что готовился к этому всю жизнь.
А вот еще из воспоминаний о Луначарском.
Его необыкновенной эрудиции завидовали все. Он знал шесть европейских языков и свободно говорил на них. И недаром шла молва, что Луначарский - самый образованный министр просвещения во всей Европе.
В своих лекциях и речах он охотно отвечал на вопросы, волновавшие молодое поколение Страны Советов, не обходил острых углов, проявляя находчивость и остроумие. Вот один из примеров. Как-то во время своего выступления он получил записку:
«Скажите, что такое любовь?»
Анатолий Васильевич улыбнулся и ответил:
«Если эту записку прислал мне очень молодой человек, он, несомненно, еще узнает сам, что такое любовь. Если это написал человек пожилой, моих лет, он, как мне кажется, все-таки еще должен помнить, что такое любовь. А вот, если об этом спрашивает человек среднего возраста, мне его просто от души жаль».
На мой взгляд, ответ не только остроумный, но и очень правильный.
Меня удивил рассказ об А.В.Луначарском. Предупреждая вопросы, скажу, что не рассматриваю вклад Наркомпроса в историю СССР, а интересуюсь человеком.
Вот что рассказывает А. М. Арго в книге «Звучит слово» об одном из выступлений А. В. Луначарского:
-В 1926 году было десятилетие со дня трагической гибели (под поездом) Эмиля Верхарна.
На радио был намечен вечер памяти Верхарна; приглашены были многие артисты московских театров;
А. В. Луначарский дал согласие открыть вечер, произнести вступительное слово.
За пятнадцать минут до назначенного срока в радиостудию позвонили, что машина с артистами выехала; за пять минут до назначенного срока Анатолий Васильевич, протирая на ходу запотевшее пенсне, подымался по лестнице нового здания Телеграфа на улице Горького.
Беглый вопрос:
- Сколько времени мне предоставлено для выступления?
Редактор передачи, учитывая, что артисты уже в пути, называет оптимальный метраж для доклада - Пятнадцать минут.
Через три минуты Луначарский занял место у микрофона, и через четыре минуты на пятую он уже легко и плавно говорил о Верхарне - поэте, драматурге, критике и публицисте, о его пути от фламандских натюрмортов через урбанические офорты к поэзии социализма, к борьбе за рабочее дело.
Проходит пять минут, проходит десять - машины с артистами не видать... Что там случилось? Какая беда? Редактор передачи в течение пяти минут пережил сложную гамму от легкого беспокойства до дикого ужаса! Крах! Срыв передачи! Кто виноват, он не знает, но отвечать придется ему!
И мимическим способом излагает он говорящему у микрофона Анатолию Васильевичу положение вещей: актеры, дескать, опоздали, крах налицо! Выручайте, ради всего святого, продержите еще хоть немного, хоть несколько минут!
Луначарский, ни на минуту не прерывая своего изложения, принимает позывные сигналы и продолжает, продолжает... Дальнейший разговор между ним и редактором идет в мимическом плане.
Луначарский вопросительно вскидывает брови.
Редактор радиопередачи - глаза навыкат, ужас на лице - отрицательно качает головой, рукой проводя по горлу, - зарез!
Луначарский продолжает с той же легкостью и плавностью изложение.
И так это длилось в течение добрых пятнадцати минут - народный комиссар спасал положение, грудью своей прикрывая опоздание актерской группы. Наконец брешь забита! Ликующая физиономия редактора передачи возвестила приезд артистов - положение было спасено.
То, что Луначарский в течение получаса экспромтом, кругло, изящно и доходчиво говорил с миллионной аудиторией, - это иначе как чудом ораторского искусства нельзя назвать.
Но то, что последовало за этим, было еще большим чудом: по разрешении острого момента, получив сигнал о том, что концерт обеспечен, Луначарский с тем же мастерством оратора, ни на мгновение не отвлекаясь от хода изложения, «закруглился», свел концы с концами и в одну минуту закончил свое выступление перед публикой, которая даже не подозревала, какая драма только что разыгралась в помещении радиостудии, в двух шагах от микрофона!
А. В. Луначарский был талантливым лектором-импровизатором. Один из его современников вспоминает:
Луначарский в совершенстве владел ораторским искусством. Он мог без всякой подготовки и без всякого напряжения выступать хоть три часа подряд, и ни один слушатель не в состоянии был уйти из зала. Обладая удивительной памятью, он цитировал источники, приводил множество фактов, не заглядывая ни в какие материалы.
Обычно Анатолий Васильевич перед докладом в маленьком блокнотике набрасывал карандашом несколько строк - основные тезисы - и в течение всего доклада два-три раза, сняв пенсне и приблизив блокнотик к глазам, заглядывал в него.
...Как-то Анатолию Васильевичу задали вопрос: «Как вам удается так легко выступать, оперируя при
этом огромным фактическим материалом?» Он ответил, что готовился к этому всю жизнь.
А вот еще из воспоминаний о Луначарском.
Его необыкновенной эрудиции завидовали все. Он знал шесть европейских языков и свободно говорил на них. И недаром шла молва, что Луначарский - самый образованный министр просвещения во всей Европе.
В своих лекциях и речах он охотно отвечал на вопросы, волновавшие молодое поколение Страны Советов, не обходил острых углов, проявляя находчивость и остроумие. Вот один из примеров. Как-то во время своего выступления он получил записку:
«Скажите, что такое любовь?»
Анатолий Васильевич улыбнулся и ответил:
«Если эту записку прислал мне очень молодой человек, он, несомненно, еще узнает сам, что такое любовь. Если это написал человек пожилой, моих лет, он, как мне кажется, все-таки еще должен помнить, что такое любовь. А вот, если об этом спрашивает человек среднего возраста, мне его просто от души жаль».
На мой взгляд, ответ не только остроумный, но и очень правильный.