В Общественной палате обсудили проблемы работы органов опеки и попечительства
От присутствовавшего на конференции человека знаю, что вела Алена Николаева. Кроме набивших оскомину "прав детей" обсуждались также проблемы, связанные с неадекватными действиями опеки, большей частью с подачи Татьяна Боровиковой ("Много деток- хорошо").
Первый канал довольно четко акцентирует эту тему бредовых изъятий, но радоваться этому особенно сильно не стоит, потому что, как это не абсурдно звучит, но где-то 3-4 месяца назад Зыков придумал использовать неадекватность изъятия детей как повод для ускоренного введения ЮЮ. Мол они тогда там сами с собой разберутся...
Короче, ничего конкретного не было предложено. Все поохали поахали и разошлись... :(
Это из репортажа 1го канала:
В Общественной палате на специальных слушаниях обсуждали меры государственной поддержки семьи в России. Одной из главных тем дискуссии стала проблема реформирования социальных служб.
Сейчас органы опеки и попечительства зачастую изымают ребёнка из семьи вместо того, чтобы постараться помочь.
Катя очень хочет длинные волосы и очень хочет домой. Только пока у нее в который раз нет дома. Ее удочерили совсем маленькой, и, видимо, что-то пошло не так. Приемные родители отдали девочку своим родителям, а те - няне, а няня - в другую семью.
В шесть лет Катя попала к Надежде в Москву. Когда Надежда с мужем решили удочерить девочку, объявились ее первые "удочерители" и снова забрали ребенка - попробовать еще раз. И снова не справились. Теперь ей девять лет, и теперь они окончательно от нее отказались.
Надежда Смирнова: "Ради Кати мы сделаем все, самое главное сейчас, чтобы она не попала обратно в детский дом. Она вообще не знает, что у нас возникли трудности, она в санатории в полной уверенности, что она вернется к нам".
Катя в санатории уже восемь месяцев, чтобы не жить в детском доме.
Все эти годы Катю поддерживали органы опеки другого района, а местным чем-то не угодила квартира, где живет Надежда, ее родной сын, муж и собиралась жить Катя. Они оценили жилплощадь и решили, что Надежда не подходит на роль кандидата в опекуны.
У Жени нет приемных детей, есть родная дочь Маша. Ей тоже девять лет, и у нее аутизм. В начале апреля в их квартиру неожиданно пришел участковый, как потом объяснил Жене, с плановой проверкой, увидел оборванные обои - в квартире начинали ремонт, растерянную Женю, ее старенькую маму и девочку.
На следующий день сюда ворвались люди в форме, устроили погром, угрожали и, в конце концов, забрали ребенка в больницу. Так и не сказав, зачем и на каком основании.
Евгения Еланчик: "Я была просто в шоке, девочка не воспринимала реальность, меня не узнавала, ворочалась, руки, ноги дрожали, это нехарактерное состояние для моего ребенка".
Елена Богданова, советник Управления по правам ребенка аппарата уполномоченного по правам человека в РФ: "Никаких законных оснований для удержания девочки в больнице как не было, так и нет. На мой взгляд, сейчас надо человеку помочь и вернуть ребенка в семью, потому что такому ребенку с таким диагнозом, конечно, лучше с родной мамой".
Органы опеки, как говорят члены Общественный палаты, орудуют не теми инструментами. Их задача - помочь адаптироваться ребенку в семье, помочь семье понять ребенка, поддержать материально.
Если решить эти проблемы, других не будет, уверяют общественники. Им нужна голова - некое мини-правительство по делам детства, государственный орган, который мог бы выстроить систему сопровождения семьи.
Борис Альтшулер, член Общественной палаты РФ, президент региональной общественной организации содействия защите прав детей "Право ребенка": "На отобранного у родителей ребенка государство тратит в месяц 30-50 тысяч рублей. Надо повернуть эти деньги на семью, для этого нужно, чтобы был внешний заказчик услуг, ведомства сами это не сделают".
По статистике, каждый день в России появляется 300 новых сирот. Помощь ребенку в семье требует больше человеческих усилий, помощь ему же в интернате - больше материальных.
Машины фотографии мама Женя на время ремонта упаковала в коробки. Достала специально для нас. В органах опеки ни их, ни Машу никогда не видели, вообще об этой семье ничего не знали. Теперь, видимо, будут помогать маме вернуть Машу домой. И потом забыть всю ту помощь, которую уже попытались оказать ей разные взрослые.
Первый канал довольно четко акцентирует эту тему бредовых изъятий, но радоваться этому особенно сильно не стоит, потому что, как это не абсурдно звучит, но где-то 3-4 месяца назад Зыков придумал использовать неадекватность изъятия детей как повод для ускоренного введения ЮЮ. Мол они тогда там сами с собой разберутся...
Короче, ничего конкретного не было предложено. Все поохали поахали и разошлись... :(
Это из репортажа 1го канала:
В Общественной палате на специальных слушаниях обсуждали меры государственной поддержки семьи в России. Одной из главных тем дискуссии стала проблема реформирования социальных служб.
Сейчас органы опеки и попечительства зачастую изымают ребёнка из семьи вместо того, чтобы постараться помочь.
Катя очень хочет длинные волосы и очень хочет домой. Только пока у нее в который раз нет дома. Ее удочерили совсем маленькой, и, видимо, что-то пошло не так. Приемные родители отдали девочку своим родителям, а те - няне, а няня - в другую семью.
В шесть лет Катя попала к Надежде в Москву. Когда Надежда с мужем решили удочерить девочку, объявились ее первые "удочерители" и снова забрали ребенка - попробовать еще раз. И снова не справились. Теперь ей девять лет, и теперь они окончательно от нее отказались.
Надежда Смирнова: "Ради Кати мы сделаем все, самое главное сейчас, чтобы она не попала обратно в детский дом. Она вообще не знает, что у нас возникли трудности, она в санатории в полной уверенности, что она вернется к нам".
Катя в санатории уже восемь месяцев, чтобы не жить в детском доме.
Все эти годы Катю поддерживали органы опеки другого района, а местным чем-то не угодила квартира, где живет Надежда, ее родной сын, муж и собиралась жить Катя. Они оценили жилплощадь и решили, что Надежда не подходит на роль кандидата в опекуны.
У Жени нет приемных детей, есть родная дочь Маша. Ей тоже девять лет, и у нее аутизм. В начале апреля в их квартиру неожиданно пришел участковый, как потом объяснил Жене, с плановой проверкой, увидел оборванные обои - в квартире начинали ремонт, растерянную Женю, ее старенькую маму и девочку.
На следующий день сюда ворвались люди в форме, устроили погром, угрожали и, в конце концов, забрали ребенка в больницу. Так и не сказав, зачем и на каком основании.
Евгения Еланчик: "Я была просто в шоке, девочка не воспринимала реальность, меня не узнавала, ворочалась, руки, ноги дрожали, это нехарактерное состояние для моего ребенка".
Елена Богданова, советник Управления по правам ребенка аппарата уполномоченного по правам человека в РФ: "Никаких законных оснований для удержания девочки в больнице как не было, так и нет. На мой взгляд, сейчас надо человеку помочь и вернуть ребенка в семью, потому что такому ребенку с таким диагнозом, конечно, лучше с родной мамой".
Органы опеки, как говорят члены Общественный палаты, орудуют не теми инструментами. Их задача - помочь адаптироваться ребенку в семье, помочь семье понять ребенка, поддержать материально.
Если решить эти проблемы, других не будет, уверяют общественники. Им нужна голова - некое мини-правительство по делам детства, государственный орган, который мог бы выстроить систему сопровождения семьи.
Борис Альтшулер, член Общественной палаты РФ, президент региональной общественной организации содействия защите прав детей "Право ребенка": "На отобранного у родителей ребенка государство тратит в месяц 30-50 тысяч рублей. Надо повернуть эти деньги на семью, для этого нужно, чтобы был внешний заказчик услуг, ведомства сами это не сделают".
По статистике, каждый день в России появляется 300 новых сирот. Помощь ребенку в семье требует больше человеческих усилий, помощь ему же в интернате - больше материальных.
Машины фотографии мама Женя на время ремонта упаковала в коробки. Достала специально для нас. В органах опеки ни их, ни Машу никогда не видели, вообще об этой семье ничего не знали. Теперь, видимо, будут помогать маме вернуть Машу домой. И потом забыть всю ту помощь, которую уже попытались оказать ей разные взрослые.