20 июля - еще поле
День поля продолжался три дня. Мы были в первый и последний. В первый день было ясно, празднично, жарко, официально, а в третий шел дождь. Самый обычный для нашей области непрекращающийся моросящий дождь. Но мы ненормальные психи, поэтому разумеется планы свои мы не отменили, и пошли с двумя зонтиками и желанием посетить анонсированные фестивали сыра и сидра.
Сыр то ли отменили, то ли закончился до нашего появления. Остались только лавочки, где продавали все подряд, и мясо, и сыр, и молоко. Мы купили большой кусок отличного твердого сыра Эменталь фермы Дольче Корова. Можете считать рекламой. Очень вкусно. В первый день около их лавочки была такая толпа, что несмотря на то, что мне удалось попробовать их кусочки с тарелки (чудом), пробраться к продавцу не получилось даже с трех подходов. А в третий день из-за дождика получилось.
А вот сидр остался. Целый кусок поля с прилавками, отведенными чисто под продавцов сидра, конкурсы и акции, в которых мы не стали участвовать. Мы просто купили два «сидра». Один называется «малиновый квас», а другой «лимонад крем-сода». Самые внимательные уже догадались, что продавцы сидра делают не только вино из яблок, но и безалкогольные напитки из чего угодно. Неожиданно, но приятно.
С этими двумя «сидрами» дети потом с удовольствием валялись под натянутыми у сцены тентами на подушках и слушали выступления. Мы подошли, когда начинала петь цыганка, имя которой мы не успели услышать. У нее такие же ускользающие черты лица, ни нашим, ни вашим, какие я регулярно вижу в зеркале, свойственные, видимо, всем метисам по крови. Но какой у нее голос! Первой она спела песню о клене, который стоял над рекой, но и в нее добавила этнических украшений. А потом пела на цыганском, и это было вообще умереть как круто. Мокрое поле, выглянувшее солнце, запахи трав, ветер, и сильный женский голос как продолжение всего перечисленного. Если вы думаете, что цыганские песни - это «айнане», то вы ошибаетесь. Это бешеное количество октав, это кажущееся отсутствие ритма, как с первого взгляда ритм отсутствует в пении птиц и шуме леса, это просто лес, вода и поле, которые обрели физическое воплощение в звуке. Это было умереть как круто. Под впечатлением до сих пор. Жаль, что телефон переполнен, а картридер я забыла дома, не смогла записать ее на видео. А вот русские коллективы, которые выходили потом, сильно проигрывали, пытаясь осовременить старинные песни... Наши песни - это ведь тоже не только «люли-люли», они тоже позволяют лесу и озеру право обрести физическое тело, только по другому, а пытаться добавить умцы-умцы в эту сложную систему - это разрушить ее. Может быть, кто-то и пел потом, или перед тем как мы пришли, правильно и красиво, но мы не слышали. Полежали немного, и пошли в сторону дома.
Как раз солнышко, вышедшее ненадолго, высушило детские аттракционы, и мы еще немного в них поиграли. А садились в машину мы уже снова под дождем. И дома дети вынуждены были делать уроки (а потом с удовольствием читали на пару), а я - прибираться, стирать и готовить (кстати, тоже с огромным удовольствием).
Папа наш еще с утра уехал в город по делам, но обещал вернуться. Чтобы доделать нам беседку, в которой мы могли бы работать, читать и кушать под дождем, но неизвестно, когда. И радостные дети вечером набежали в нашу кровать и смотрели фильм. Про непослушников, о детдомовских детях. Очень любопытный фильм, если обрезать последние пять минут, они лишние. Останавливаться надо было там, где девочка на заседании об установлении прав говорит «это наш папа», а Гоша Куценко отвечает «Да, я папа». И все, и точка. Сладенькое завершение абсолютно не в тему и ломает все, что мы о героях узнали за фильм.
Ой, забыла еще написать, когда дождь на дне поля выдал особенно сильный заряд, я сдала детей на мастер-класс по росписи пряничков, а сама бродила по палаткам. Купила разного мяса вкусного. Кстати, еще можете за рекламу счесть, но ферма «Малые Томики» делает самое вкусное переработанное мясо (колбасы, бастурма, карбонат и т.д.) из того, что мы попробовали. И Корова, и Томики имеют магазины в СПб.