Blackout
Это "никогда" вдруг высасывает все силы. Не то что бы разрушает мечты и планы, и это даже не то чувство горечи и бессилия, когда вы понимаете, что английским в совершенстве вам уже не овладеть - слишком стары.
Это "никогда" оно совсем другое, оно как прохожий за вашей спиной - нет никаких оснований думать, что он вот-вот набросится на вас с ножом (надо было надеть свитер потолще), но отделаться от этой мысли никак не удается.
Это "никогда" - оно такое обволакивающее, что в его объятиях можно просидеть весь вечер, вглядываясь в его лицо все пристальнее и пристальнее. Странно, ведь обнимает оно со спины. Наверное, их двое: одно обнимает тебя, чтобы успокоить вздрагивания тела, а второе садится напротив, очень близко - колени ваших скрещенных по-турецки ног соприкасаются. Первое слегка перебирает ваши чуть влажные душистые волосы и тихо-тихо дышит около уха, чтобы согреть мочку. Второе чуть наклоняется к вам и смотрит в ваши глаза, заставляя оберегать безмолвие. Тишина вокруг стоит такая хрупкая, что вздумай вы чуть изменить позу, повинуясь инстинктам своего глупого затекшего тела, она тут же исчезнет. И они тоже. Но "никогда" никуда не денется - просто обнимать вас больше никто не будет. Представьте, что вы только что вынырнули из воды, и растяните это мгновение до следующего утра.
Попробуйте, рваните с места, бросьтесь всем телом на стену. Сестры не станут удерживать вас. Лишь посмотрят в след - словно с двух зеркал. Вы вернетесь к ним лет через десять: волосы в пыли, время расставило сети в уголках ваших глаз, вы не ели три дня и не спали тысячу лет. На веранде пахнет свежесрезанными цветами, в трех чашках с чаем клубится пар.
Это "никогда" оно совсем другое, оно как прохожий за вашей спиной - нет никаких оснований думать, что он вот-вот набросится на вас с ножом (надо было надеть свитер потолще), но отделаться от этой мысли никак не удается.
Это "никогда" - оно такое обволакивающее, что в его объятиях можно просидеть весь вечер, вглядываясь в его лицо все пристальнее и пристальнее. Странно, ведь обнимает оно со спины. Наверное, их двое: одно обнимает тебя, чтобы успокоить вздрагивания тела, а второе садится напротив, очень близко - колени ваших скрещенных по-турецки ног соприкасаются. Первое слегка перебирает ваши чуть влажные душистые волосы и тихо-тихо дышит около уха, чтобы согреть мочку. Второе чуть наклоняется к вам и смотрит в ваши глаза, заставляя оберегать безмолвие. Тишина вокруг стоит такая хрупкая, что вздумай вы чуть изменить позу, повинуясь инстинктам своего глупого затекшего тела, она тут же исчезнет. И они тоже. Но "никогда" никуда не денется - просто обнимать вас больше никто не будет. Представьте, что вы только что вынырнули из воды, и растяните это мгновение до следующего утра.
Попробуйте, рваните с места, бросьтесь всем телом на стену. Сестры не станут удерживать вас. Лишь посмотрят в след - словно с двух зеркал. Вы вернетесь к ним лет через десять: волосы в пыли, время расставило сети в уголках ваших глаз, вы не ели три дня и не спали тысячу лет. На веранде пахнет свежесрезанными цветами, в трех чашках с чаем клубится пар.