(no subject)
нас встретило дождливое утро, впрочем как всегда. завтракать и умываться в макдональдс, знакомый мальчик угощал печеньями, говорил про отношения и про дружбу, ходил мыть голову и ловил вайфай. Т забыла специально выданный для питера шарф и мы пошли покупать новый
мы идем в эрмитаж на пикассо. вот эти самые полотна висели в москве и на них было никак не попасть, а теперь почти случайно. оказывается, пикассо мне почти что не нравится. вот из всего меня привлекла голова быка, которая отпечаталась в блокноте, потому что снимать нельзя. хорошо это или плохо, что из всех работ...
в эрмитаже всегда ноги стаптываются по колено. мне нравится зал с голландцами. то, где дичь кучами лежит эпохальных размеров на фоне красных стен. остальное уже немного смазывается. одинаковые итальянцы в одинаково красивых рубашках и накинутых на плечи светлых тонов пуловерах смотрят, понятное дело, леонардо.
мы выходим уставшие обратно в дождь и долго гуляем по улицам, ищем нужный дом. Т выглядит на улице достоевского вполне органично - мокрые волосы, длинный плащ, суровый взгляд. не хватает только топора подмышкой. дома обшарпанные, подворотни. сначала мы почти подумали, что будем жить в таком (по-моему это класс!)-
правда, дом, в котором нас приняли, тоже был старый и странный, с полуэтажами. на крыльце мозаикой 1882. мы сварили спагетти, приняли душ, переоделись и отправились на концерт Z
в этот день я, можно сказать, лишилась невинности - первый концерт З (Т тоже лишилась, сходив в эрмитаж). несмотря на запутывания своих и чужих, зал отыскался. наверное, впервые я так четко ощутила, что толпа - это стихия. но будучи морально готовой к давкам и отвоевыванию территорий, отнеслась ко всему спокойно. немного страшно было только, когда охранник толкал татьяну, а она такая под доджем в маечке на холоде, тонкая как струна, и он такой здоровый и злой. и еще когда очередной кардон стал чинить препятствия и толпа хлынула в маленьком полуподвальном коридорчике к закрытым дверям, меня несло, сзади напирали, показалось, что сейчас все захлестнется и у первых в строю выльются кишки
в зале еще полтора часа, грудью чувствую, как кто-то дрожит, а от кого-то веет паром.
сверху прохладный воздух, внизу прохладный, а у меня полтора метра над уровнем пола совсем не тот, таким плохо дышать. а если закрыть глаза, то кажется, что это лес в сине-красных тонах. тянет туда вниз, к корням, где посвободнее. Т протянула свои длинные руки в другие ряды, зацепилась лианами и держит сто человек, чтобы меня не раздавило. а потом стало хорошо и свободно и у земфиры красиво накрашенные глаза. почему-то еще до выхода я ее видела прямо живьем, как она выйдет, какие будут глаза и как тени лягут на скулы. сейчас до меня доходит, что это довольно странно.
потом было много песен (мне нравится обработка), дорога домой, промокшие ноги, холод.
кто-то пишет про концерт плохое, кто-то восторги.
а это мы валяемся на марсовом поле
испытываю непреодолимую тягу лечь в траву при виде больших газонов
next pic speaks by itself - этого чудесного животного я гладила после завтрака и перед сном
