(no subject)
В старших классах и на первых курсах я была ребёнком невероятно прытким, успевающим сунуть свой длинный нос просто всюду. В этот период своей никчёмной жизни, я, среди прочего, раз десять переехала, посмотрела едва ли не всю Европу, навернула 30 000 км автостопом и посетила 100500 всевозможных тренингов, семинаров и прочих летних, зимних, весенних и осенних школ.
На этих самых школах, вне зависимости от того, длились ли они четыре дня или четырнадцать, всё самое крутое со мной всегда происходило в последний момент. События, места, люди, всё на свете. Как минимум дважды доводилось мне разговориться с кем-нибудь впервые за всё время уже на перроне или по пути в аэропорт. Тут-то и выяснялось, что мой почти случайный собеседник это, в принципе, тот, кого мне в этой жизни не хватало. Потом, уже попрощавшись с ним, как со старым другом, я всегда недоумевала, ну как так. Ну правда ведь. Ну ё-моё…
Вообще-то пост должен был быть о том, что, возможно, это мои последние полгода в Питере, а мне ещё столько предстоит. Но вместо того, чтобы писать его дальше, я сижу и пытаюсь понять, что же я за тормоз перестройки такой. Тут, кстати, тоже есть один, с кем я так и не заговорила (хотя он запросто бы мог оказаться дураком, и жить мне стало бы гораздо проще). Думаю, graduation party станет прекрасным поводом это исправить: дальше-то откладывать будет просто некуда.
UPD С другой стороны, в этом есть и позитивный момент: всё идёт к тому, что старость моя будет как с фотографий Ари Сет Коэн. То есть, примерно вот такой:
Женщина в шоколаднице
зеркало достает, прихорашивается,
допивает сок и уходит
туда, где ноги подкашиваются.
Ты только держись держись,
двадцать шагов осталось,
а кого ты любила всю жизнь
прояснится только под старость.
На этих самых школах, вне зависимости от того, длились ли они четыре дня или четырнадцать, всё самое крутое со мной всегда происходило в последний момент. События, места, люди, всё на свете. Как минимум дважды доводилось мне разговориться с кем-нибудь впервые за всё время уже на перроне или по пути в аэропорт. Тут-то и выяснялось, что мой почти случайный собеседник это, в принципе, тот, кого мне в этой жизни не хватало. Потом, уже попрощавшись с ним, как со старым другом, я всегда недоумевала, ну как так. Ну правда ведь. Ну ё-моё…
Вообще-то пост должен был быть о том, что, возможно, это мои последние полгода в Питере, а мне ещё столько предстоит. Но вместо того, чтобы писать его дальше, я сижу и пытаюсь понять, что же я за тормоз перестройки такой. Тут, кстати, тоже есть один, с кем я так и не заговорила (хотя он запросто бы мог оказаться дураком, и жить мне стало бы гораздо проще). Думаю, graduation party станет прекрасным поводом это исправить: дальше-то откладывать будет просто некуда.
UPD С другой стороны, в этом есть и позитивный момент: всё идёт к тому, что старость моя будет как с фотографий Ари Сет Коэн. То есть, примерно вот такой:
Женщина в шоколаднице
зеркало достает, прихорашивается,
допивает сок и уходит
туда, где ноги подкашиваются.
Ты только держись держись,
двадцать шагов осталось,
а кого ты любила всю жизнь
прояснится только под старость.