Белый Мюридизм
Я давно коллекционирую ритуальные маски. И однажды в Южной Африке отправился на поиски нового улова. Отовариваться в магазинах для туристов - значит себя не уважать, поэтому я пошёл в чащобы местного уличного рынка. Здесь случилось первое личное столкновение с дервишами Мюридийи.
Началось оно с того, что мне нужно было где-то обменять доллары на ранды по выгодному курсу. Когда обмолвился об этом в сувенирной лавке, меня окольными путями увели в некий подпольный обменный пункт. Там, за несколькими решётками, в окружении охраны сидел здоровенный негр в национальной одежде василькового цвета. Получив деньги, от него я двинулся непосредственно на базар…
Брожу, приглядываюсь, выбираю маски позловещее. Продавец на смеси из английского и французского рассказывает об именах и значении всего, на что мне стоило только ткнуть пальцем. Торгуемся. Сходимся на двух масках по удобоваримой цене. Спрашивает меня: «Ты, мол, каких будешь и чё тут делаешь?» Отвечаю: «Русский, приехал на Муссем».
Разговариваемся, понимаем, что оба мусульмане. Я из России, он - из Сенегала. Спрашивает: «Кто твой шейх?» Отвечаю. Он: «Погоди-ка, я покажу тебе своего», - и лезет в карман за мобильником. Смотрю, а у него на заставке портрет Амаду Бамбы, основателя Мюридийи.
Говорю: «Круто, мужик. А мы в России немногие, кто знает про Бамбу и про серинье Мбаке. Сильно интересуемся вашим тарикатом». Далее - началось. Отовсюду начали стекаться один за другим негры (рабочий день успел кончиться). Все как на подбор крупные, мюридийцы. Думают, что хочу взять их вирд, галдят, лезут с расспросами, улыбаются. Потом из сумерек возникает ещё один, не негр - НЕГРИЩЕ. Мужик размером с шифоньер и голосом из бочки. Говорит: «Идём с нами, mon frere, мы тебе дадим вирд».
Насколько это получается, объясняюсь, что нет, спасибо, уже при своём вирде, да и интерес к Мюридийи чисто исследовательский. Люди и слышать не хотят: идём с нами, да идём с нами. Кое-как порешили на том, что завтра-то - непременно да (если не улечу домой), а сегодня ну никак нет.
Оно, правда, так и случилось, что назавтра у меня был самолёт обратно в Эмираты…
Но что уяснил для себя чётко: Мюридийя не закрытый негритянский тарикат и там любому дичайше рады. Есть в мюридийцах ввиду специфики их ордена нечто такое полумафиозное, из разряда «действуй решительно, бери быка за рога, не отходя от кассы». И это, отдадим им должное, мгновенно схватывается. Увидели меня и им страсть как захотелось утвердить свой тарикат в России, среди русских мусульман. О том сразу, не церемонясь, поставили в известность. Вполне вероятно, что он и без того существует в африканских землячествах России, но тогда он не выходит дальше студенческих общаг. А вот про русских мюридийцев мы пока ничего не слышали.
Меж тем, есть немалое количество «русских виггеров» и просто людей, которых тянет туда, где солнце, улыбчивые туземцы и тепло. Вернувшись из роскошной живой Африки в «нон-баракатную» Россию, в сизую засранную и злобливую Москву, я ещё в аэропорту морально капитулировал и сдался этой армии русских афроманов.
У нас ведь, на самом деле, много ностальгии по этой земле, тяги к ней. Русский почвенник сегодня скорее может оказаться африканером по складу души, чем даже фанатиком родного навоза. «Трансвааль, Трансвааль…», стихи Гумилёва, наши добровольцы, воевавшие по всей Африке, растафарианцы, рэп, капоэйра, романтические проекты Русской Африканы, мечты о колониях где-нибудь на Берегу Слоновьей Кости…
Есть множество русских людей, сердцем уже давно выпорхнувших из совковой клоаки. Не надо их воспринимать как фантазёров или клоунов, как бы того не хотелось упрощателям россиянского застоя. Не исключаю, что среди них есть и те, кто уже готов к Исламу, но ещё не столкнулся с его подходящими культурными формами.
Вокруг кровожадного террора - хоть ложкой ешь. Повсюду сухопарые саудовские аравии, скучные йемены, похотливые египты, жестокие кавказы, расхлябанные татарстаны. Люди не видят другого Ислама, где есть место своему регги, есть место своему блюзу и огненному драйву. Они не знают, что из себя представляет "рутсовый ислам" ("корневой"). Растаманы из России не слышали ещё ничего про «байе-фалл», «ахалил» и «гнаву». Про мистические исламские аналоги растафарайи, появившиеся задолго до оной. Про музыку гриотов и берберских дервишей, про пустынный блюз туарегов и революционные гимны Эритреи.
Скажите мне, какое знакомое с такими штуковинами сердце растамана выдержит и не откликнется на синкопированные зикры в мягких южных ритмах? По нашей земле слоняется легион потенциальных растафари-дервишей или уже почти тёпленьких русских учеников Амаду Бамбы.
Тем, кто колеблется и не верит, сообщу. Давеча нам выпало обнаружить целую формирующуюся субкультуру белых мюридийцев. Вчерашние раста, хиппи, рэперы, скейтеры, паркуристы, граффитчики, автостопщики и т.д. - Вся братия тех, кому нужны движение, сафар, динамика. Все, кто неудовлетворён стагнацией, окостенением и дефицитом большой духовной идеи в городах-спрутах. Этих людей их стихийное богоискательство может унести куда угодно: от зимбабвийского троцкизма до магии вуду.
И теперь становится всё больше белых дервишей Мюридийи. Они появляются даже там, где почти меньше всего ожидаешь их увидеть. Положим, в странах Скандинавии. Большая часть из них - последователи «Байе-Фалл», особого экстатического течения в рамках Мюридийи.
Если сама Мюридийя представляется «отвязным суфизмом», то можно себе представить, что такое «Байе-Фалл» с его акцентом на экстазе, уличной проповеди, громкой зикровой песне и танце-ракс. И это говорит о том, что белый европеец всё ещё способен обнаружить в себе волю к движению. Дорогу белому европейцу!
***
P.S.: скоро появится первый перевод трактата шейха Амаду Бамба на русском языке. Он выполнен участницей джамаата "Мурабитун" Маликой Д. С этого момента можно будет утверждать, что в России появляется свой "рутсовый мюридизм".
Началось оно с того, что мне нужно было где-то обменять доллары на ранды по выгодному курсу. Когда обмолвился об этом в сувенирной лавке, меня окольными путями увели в некий подпольный обменный пункт. Там, за несколькими решётками, в окружении охраны сидел здоровенный негр в национальной одежде василькового цвета. Получив деньги, от него я двинулся непосредственно на базар…
Брожу, приглядываюсь, выбираю маски позловещее. Продавец на смеси из английского и французского рассказывает об именах и значении всего, на что мне стоило только ткнуть пальцем. Торгуемся. Сходимся на двух масках по удобоваримой цене. Спрашивает меня: «Ты, мол, каких будешь и чё тут делаешь?» Отвечаю: «Русский, приехал на Муссем».
Разговариваемся, понимаем, что оба мусульмане. Я из России, он - из Сенегала. Спрашивает: «Кто твой шейх?» Отвечаю. Он: «Погоди-ка, я покажу тебе своего», - и лезет в карман за мобильником. Смотрю, а у него на заставке портрет Амаду Бамбы, основателя Мюридийи.
Говорю: «Круто, мужик. А мы в России немногие, кто знает про Бамбу и про серинье Мбаке. Сильно интересуемся вашим тарикатом». Далее - началось. Отовсюду начали стекаться один за другим негры (рабочий день успел кончиться). Все как на подбор крупные, мюридийцы. Думают, что хочу взять их вирд, галдят, лезут с расспросами, улыбаются. Потом из сумерек возникает ещё один, не негр - НЕГРИЩЕ. Мужик размером с шифоньер и голосом из бочки. Говорит: «Идём с нами, mon frere, мы тебе дадим вирд».
Насколько это получается, объясняюсь, что нет, спасибо, уже при своём вирде, да и интерес к Мюридийи чисто исследовательский. Люди и слышать не хотят: идём с нами, да идём с нами. Кое-как порешили на том, что завтра-то - непременно да (если не улечу домой), а сегодня ну никак нет.
Оно, правда, так и случилось, что назавтра у меня был самолёт обратно в Эмираты…
Но что уяснил для себя чётко: Мюридийя не закрытый негритянский тарикат и там любому дичайше рады. Есть в мюридийцах ввиду специфики их ордена нечто такое полумафиозное, из разряда «действуй решительно, бери быка за рога, не отходя от кассы». И это, отдадим им должное, мгновенно схватывается. Увидели меня и им страсть как захотелось утвердить свой тарикат в России, среди русских мусульман. О том сразу, не церемонясь, поставили в известность. Вполне вероятно, что он и без того существует в африканских землячествах России, но тогда он не выходит дальше студенческих общаг. А вот про русских мюридийцев мы пока ничего не слышали.
Меж тем, есть немалое количество «русских виггеров» и просто людей, которых тянет туда, где солнце, улыбчивые туземцы и тепло. Вернувшись из роскошной живой Африки в «нон-баракатную» Россию, в сизую засранную и злобливую Москву, я ещё в аэропорту морально капитулировал и сдался этой армии русских афроманов.
У нас ведь, на самом деле, много ностальгии по этой земле, тяги к ней. Русский почвенник сегодня скорее может оказаться африканером по складу души, чем даже фанатиком родного навоза. «Трансвааль, Трансвааль…», стихи Гумилёва, наши добровольцы, воевавшие по всей Африке, растафарианцы, рэп, капоэйра, романтические проекты Русской Африканы, мечты о колониях где-нибудь на Берегу Слоновьей Кости…
Есть множество русских людей, сердцем уже давно выпорхнувших из совковой клоаки. Не надо их воспринимать как фантазёров или клоунов, как бы того не хотелось упрощателям россиянского застоя. Не исключаю, что среди них есть и те, кто уже готов к Исламу, но ещё не столкнулся с его подходящими культурными формами.
Вокруг кровожадного террора - хоть ложкой ешь. Повсюду сухопарые саудовские аравии, скучные йемены, похотливые египты, жестокие кавказы, расхлябанные татарстаны. Люди не видят другого Ислама, где есть место своему регги, есть место своему блюзу и огненному драйву. Они не знают, что из себя представляет "рутсовый ислам" ("корневой"). Растаманы из России не слышали ещё ничего про «байе-фалл», «ахалил» и «гнаву». Про мистические исламские аналоги растафарайи, появившиеся задолго до оной. Про музыку гриотов и берберских дервишей, про пустынный блюз туарегов и революционные гимны Эритреи.
Скажите мне, какое знакомое с такими штуковинами сердце растамана выдержит и не откликнется на синкопированные зикры в мягких южных ритмах? По нашей земле слоняется легион потенциальных растафари-дервишей или уже почти тёпленьких русских учеников Амаду Бамбы.
Тем, кто колеблется и не верит, сообщу. Давеча нам выпало обнаружить целую формирующуюся субкультуру белых мюридийцев. Вчерашние раста, хиппи, рэперы, скейтеры, паркуристы, граффитчики, автостопщики и т.д. - Вся братия тех, кому нужны движение, сафар, динамика. Все, кто неудовлетворён стагнацией, окостенением и дефицитом большой духовной идеи в городах-спрутах. Этих людей их стихийное богоискательство может унести куда угодно: от зимбабвийского троцкизма до магии вуду.
И теперь становится всё больше белых дервишей Мюридийи. Они появляются даже там, где почти меньше всего ожидаешь их увидеть. Положим, в странах Скандинавии. Большая часть из них - последователи «Байе-Фалл», особого экстатического течения в рамках Мюридийи.
Если сама Мюридийя представляется «отвязным суфизмом», то можно себе представить, что такое «Байе-Фалл» с его акцентом на экстазе, уличной проповеди, громкой зикровой песне и танце-ракс. И это говорит о том, что белый европеец всё ещё способен обнаружить в себе волю к движению. Дорогу белому европейцу!
***
P.S.: скоро появится первый перевод трактата шейха Амаду Бамба на русском языке. Он выполнен участницей джамаата "Мурабитун" Маликой Д. С этого момента можно будет утверждать, что в России появляется свой "рутсовый мюридизм".