Байки из склепу
Йии-и-и-и-и-и-а-а-а-ааааааа!
Давеча ехало в метро. Пыталась определить, кто из пассажиров надел празднично-хеллоуиновый костюм, а кто по жизни вампир. Ни о ком не могла сказать со стопроцентной точностью. У одного, зомби (видимо, это был зомби) из кармана торчала упаковка ватных палочек. Чистоплотный нонче зомби пошел, скажу я вам! А в наши времена-то оо-о-о-о!!! (с) На эскалаторе зомби прихватывал за зад женщину в пышной юбке. О, времена! О, нравы!
Ехала я среди всей этой нечисти и, подкатив крупные красные глаза, вспоминала жизнь. А именно то, как меня замуж звали. Ну, что ж, неслабонервные мои, внимайте. За мной, читатель, и все такое.
Предложение №1. "Обложите тенора"
Когда-то (или как писал мой брат в третьем классе "кок-дато") я училась в институте и жила в общежитии. Училась хорошо, соображала туго, отчего имела урчащий желудок и голодный взгляд. Сожительница моя по комнате мудростью тоже не блистала, поэтому паразитировать за ее счет я не могла (и, что радует, она за мой - тоже). Мы зачем-то везде ходили парой (да что греха таить, мы и сейчас так делаем), усугубляя от себя и без того жалкое впечатление. Помнится, один залетный психоаналитик-юнгианец определил наш архетип обидным словом "сиротки". Прохожие на улице с сочувствием смотрели на нас, у особо чувствительных увлажнялись глаза. И только лютые кондукторы из семнадцатого трамвая, на котором мы так и норовили проехать зайцами, проявляли беспощадность. Их не проймешь младенческой слезой. И вот, высаживаемся мы с соседкой, а на наших тощих спинах огненными буквами горит "ЗА ПРОЕЗД НЕ ПЕРЕДАДЕНО!". И понуро тащимся мимо магазина "Диета"(какая жестокая ухмылка судьбы!). Тут и состоялась встреча.
Как это водится, судьбоносные встречи настигают неожиданно. Помните песню "у павильона "пиво-воды" стоял советский постовой"? Почти так и было. У магазина с вышеозначенной вывеской стоял какой-то мущина. Среднестатистиццкого возраста-роста-веса. Отличала его от серой массы только характерная внешность выходца, впрочем, неважно откуда он вышел. "Родом из народа". Этот мущина проникся к нам жалостью и купил аж две сумки продуктов, после чего отвез нас на собственной иномарке домой. В смысле - к нам домой. Мы, в знак благодарности, пригласили его в гости. Быстро сварганив какой-то ужин, мы ему же и отдали должное. В процессе отдавания, за непринужденной беседой мущина узнал, что мы с ним вышли из одного и того же народа. Сей факт так его вдохновил, что он, отложив приборы, затребовал гитару. Все прекрасно знают, как высок процент концентрации гитар на квадратный метр в студенческих общежитиях. И вот, гитара в руках трубадура.
Честно скажу, я очень боюсь, когда кто-то начинает петь. Если, конечно, этот кто-то не я, не Пугачева или того хуже - не Паваротти какой. И тут, после короткого проигрыша послышалось: "Ежжжжееееедневносменяется мода...." В общем, он запел. И это зрелище было вполне в духе передачи "Минута славы".
- Вы поете как подстреленный павиан, - сказала бы Татьяна Толстая, - и гримасы соответствующие.
- А потуги на колоратурное сопрано в припеве? - удивлялся бы Масляков.
- Репертуар выбрали неподходящий, - подытожил бы Леонид Парфенов, - вот откуда и сопрано, и гримасы. "Ну что сказать, ну что сказать"? В конце концов, Вы же мужчина!
Как это часто бывает в жизни, вместо Парфенова, Маслякова и Толстой, со мной сидела соседка, а из ее рта медленно, но верно выпадали кусочки переваренной пережеванной пищи. Когда экзекуция звуком была окончена, ее источник предложил мне выйти за него замуж. Дальше ничего не помню, защитные механизмы памяти надежно стерегут психику. Не исключаю, что в состоянии аффекта я приняла предложение и сейчас стираю носки в окружении пятерых а то и шестерых детей, а моя воображаемая личность душит теноров по подворотням пишет эти строки. Кто знает?
Предложение №2. Поэтическое.
Одного моего знакомого из дома выгнала жена. И он ушел в соседний город. На счастье, в этом городе проживала я. Страдалец вспомнил обо мне, ведь он спьяну заблокировал кредитки, а многочисленные друзья исчезли. Будь я экскурсоводом, я бы сказала так:
- И сразу напрашиваются строки: "А нынче, а нынче попрятались суки / В окошки отдельных квартир./ Ползет Козлодоев, мокры его брюки,/ Он стар, он желает в сортир".
В то время я страдала жесточайшей хандрой и выскреблась наружу только для того, чтобы получить гуманитарную помощь в размере семи тысяч рублей от брата из Моноголии (!). Надвигающийся через пяток часов 2010 год оптимизму ситуации не придавал. Мне хотелось напиться и, заламывая локти, размазывать по лицу слезы размазывая по лицу слезы, заламывать локти. Но я не устрица, осознанность - мой конек! Я откликаюсь на зов страдальца, потому что знаю: с ним точно можно напиться, а локти и слезы подождут.
Спустя каких-то десять минут, мы сидим в кафе, пропиваем улан-баторский транш и беседуем о вечной душе. А у меня, как у латентного экскурсовода сразу напрашиваются строки: "Зайку бросила хозяйка...". Дальше - затык. Не помню, и все тут. Народная мудрость назвала бы это состояние "Запор мыслей, запор слов". Прошу собутыльника напомнить, он настоящий знаток Серебряного века должен знать продолжение легендарного стихотворения. Предчувствия меня не обманули: "Под дождем остался зайка", - подхватил мой спутник. Глаза его заблестели, а губы давай дрожать осиновыми листами на ветру. По первоначалу я приняла эту болезненную чувствительность за истую любовь к поэзии. Когда блеск в глазах моего визави сменили потоки слез, а я ощутила ревматическую ломоту в локтях, стало совершенно очевидно - устричный план стремительно воплощается в жизнь. Необходимо было предпринимать серьезные превентивные меры. Я решительно встала и собралась идти. Страдалец же утер предательскую влагу, но все еще срывающимся голосом произнес: "Не уходи". И я осталась, ведь сердце мое - не камень.
Мы пошли в его номер, где продолжили увлекательнейшую беседу о высоком, в процессе которой меня и отрубило. А ведь в мои планы по спасению утопающих входило грудное вскармливание и отрыгивание всякими вкусняшками. Проснувшись, я тут же потянулась к телефону, удостовериться, какой же сейчас год. Обнаружив, что на дворе еще канун, я осмотрела помещение. Страдалец исчез, оставив часы, мобильник и заблокированные карточки (Широко жил партизан Боснюк (с)).
Я побрела домой. Где меня ждали:
- подруга по кличке Супруга;
- сестра;
- Арина Матюшкани с шампанским;
- пьяный Балашов;
- пустой холодильник.
Я снова уснула.
Наступил Новый-две-тысячи-десятый-год, где меня ждали:
- сестра;
- Арина Матюшкани;
- трезвый Балашов;
- смс от страдальца, повествующее о праздновании нового года в дурдоме с уркой, висельником и симулянтом;
- телефонограмма от страдальца, предлагающего забрать его из дурдома и дать ключи от квартиры, где деньги лежат;
- пьяный Стас, забрасывающий все вокруг мокрыми носками.
Потом что-то постоянно происходило, мы посещали магазин, я кромсала оливье, кто-то трезвел, пьянел, говорил по телефону. Наконец все стихло, люди схлынули. Я заболела и лежала с простуженным горлом, усыпляя сознание праздничной телепрограммой. Зазвонил телефон. Это был он, иногородний страдалец, выписавшийся из дурки. Он тут же предложил мне выйти за него замуж. Наличие жены и помутнение рассудка, а также отсутствие между нами взаимной любви его не смущали. Однако, эти факторы очень повлияли на мое решение.
Теперь я счастлива в браке. Щутка.
Предложение №3 Блиц.
Прошел месяц. В одной странной компании я познакомилась с парнем. Мы с ним сходили в кино. Спустя еще месяц - в кафе. После чего, проводив меня до дома, он понял, что нам надо пожениться. Я поинтересовалась, куда новоявленный жених приведет молодую жену. Претендент на руку и сердце выразил надежду на скорую кончину некоей домовладелицы и, по совместительству, горячо любимой бабушки (хотя ничто не предвещало).
В общем, в этом случае, все испортил квартирный вопрос.