(no subject)
Что-то вспомнила о том, как глянцевые журналы плохо и хорошо влияли на мое представление о себе.
Ну да, говорить "я толстая" было модно, поэтому в первый раз, когда я сказала, что мне нужна диета, мне было где-то шесть лет и я еще ходила зимой не в пуховике, а в комбинезончике-пуховике.
Потом мне попался на глаза, вероятно, woman's shape, и там появились женщины с мускулистыми ногами (слава богу). А я все детство занималась гимнастикой, поэтому мои ноги очень даже мускулисты, хотя я все еще тешу себя надеждой, будто бойфренды будут сидеть на мне так же, как на Карли Клосс
И вот я стояла в свои двенадцать в шелковых трусах-шортах перед зеркалом на маминых каблуках, мама тем временем что-то убирала, как обычно (может, у нас у всей семьи это тревожное расстройство?), и говорила: ого, а я поняла, что могу быть красивой, и что мои ноги казались мне некрасивыми только потому, что я не видела, что можно по-другому. Очень радует, что я была способна на анализ уже в таком возрасте. Мама хмыкнула что-то в ответ. А нет, ничего, как обычно ничего не ответила, наверное оттуда у меня страх, что на самом деле я не существую.
Как у меня дела, спрашиваю я иногда.
Oh well.
Мы переставили кровать к окну и вдруг начали нормально спать.
Я начала лечить кожу, потратив восхитительно большую сумму на посещение дерматолога и гинеколога.
Мне очень комфортно дома одной.
Я планирую провести много дней на море и станцевать на Бейонсе в Барселоне.
С нетерпением жду встречи с психиатром, которая будет через три с половиной часа. Ура, ура, ура. Это очень важно.
Последние две недели были очень важными, пожалуй. Интересно, что будет дальше.
Ну да, говорить "я толстая" было модно, поэтому в первый раз, когда я сказала, что мне нужна диета, мне было где-то шесть лет и я еще ходила зимой не в пуховике, а в комбинезончике-пуховике.
Потом мне попался на глаза, вероятно, woman's shape, и там появились женщины с мускулистыми ногами (слава богу). А я все детство занималась гимнастикой, поэтому мои ноги очень даже мускулисты, хотя я все еще тешу себя надеждой, будто бойфренды будут сидеть на мне так же, как на Карли Клосс
И вот я стояла в свои двенадцать в шелковых трусах-шортах перед зеркалом на маминых каблуках, мама тем временем что-то убирала, как обычно (может, у нас у всей семьи это тревожное расстройство?), и говорила: ого, а я поняла, что могу быть красивой, и что мои ноги казались мне некрасивыми только потому, что я не видела, что можно по-другому. Очень радует, что я была способна на анализ уже в таком возрасте. Мама хмыкнула что-то в ответ. А нет, ничего, как обычно ничего не ответила, наверное оттуда у меня страх, что на самом деле я не существую.
Как у меня дела, спрашиваю я иногда.
Oh well.
Мы переставили кровать к окну и вдруг начали нормально спать.
Я начала лечить кожу, потратив восхитительно большую сумму на посещение дерматолога и гинеколога.
Мне очень комфортно дома одной.
Я планирую провести много дней на море и станцевать на Бейонсе в Барселоне.
С нетерпением жду встречи с психиатром, которая будет через три с половиной часа. Ура, ура, ура. Это очень важно.
Последние две недели были очень важными, пожалуй. Интересно, что будет дальше.