Памяти солдата
Чем ближе 9 мая, тем тягостнее и горче воспоминания.
"Я не видел войны..." (с) - конечно же нет, но так сложилась жизнь, что я ощущаю себя ответственной за то, чтоб передать хотя бы крохи памяти о ней, которые остались у меня от моих родных, её переживших.
Враги сожгли родную хату,
сгубили всю его семью...
Эту песню пели мамины сестры. А мне с самого детства эти строки казались самымой горькой судьбою, которую можно придумать... В нашей семье случилось иначе...
Моему дяде красноармейцу Шашкову Григорию Никитовичу
Нет, хату не сожгли, родные уцелели
отец и мать, жена, и семеро детей.
Считай, что повезло: другие были цели -
Взять Тулу, и к Москве прорваться поскорей.
Но Тула не сдалась - уже через неделю,
пошли враги назад - чем дальше, тем быстрей.
Что "да, война не гут" - и немцы разглядели,
попробовав на вкус солдатских сухарей.
Пусть в памяти людей та битва не сотрётся.
Но отправляясь в тыл, в селе прифронтовом
сквозь зубы лейтенант сказал: "Ещё вернемся,
Царицын и Москву возьмём в сорок втором".
"Нет, этому не быть!" - "А бронь?" - Сгорела, хватит…"
Чтоб не пустить врагов назад в родимый дом,
И отдавая долг освободившим Гати,
мой дядя пал в бою за древний город Холм.
Холмско-Торопецкая операция. Фотография c сайта "Боевой путь Третьей Ударной Армии"
А это - окрестности города Венёва (осень-зима 1941). Село Гати в 8 км от Венёва, там родилась и выросла моя мама, и осенью 1941, в дни оккупации, почти вся их семья (кроме двух ушедших на фронт братьев Василия и Николая) была там.
Венёвский уезд. Снимки периода ВОВ
P.S. Выделенные курсивом слова - это реальные слова немцев, их запомнили моя мама и её сестры.
И даже фраза про сухари - не для красного словца и не для рифмы. Мама рассказывала мне много-много лет назад, как замерзший в летней шинели немец, сидя на лавке в их избе грыз сухарь и говорил бабушке Шуре: "Война не гут, матка, война не гут".
"Я не видел войны..." (с) - конечно же нет, но так сложилась жизнь, что я ощущаю себя ответственной за то, чтоб передать хотя бы крохи памяти о ней, которые остались у меня от моих родных, её переживших.
Враги сожгли родную хату,
сгубили всю его семью...
Эту песню пели мамины сестры. А мне с самого детства эти строки казались самымой горькой судьбою, которую можно придумать... В нашей семье случилось иначе...
Моему дяде красноармейцу Шашкову Григорию Никитовичу
Нет, хату не сожгли, родные уцелели
отец и мать, жена, и семеро детей.
Считай, что повезло: другие были цели -
Взять Тулу, и к Москве прорваться поскорей.
Но Тула не сдалась - уже через неделю,
пошли враги назад - чем дальше, тем быстрей.
Что "да, война не гут" - и немцы разглядели,
попробовав на вкус солдатских сухарей.
Пусть в памяти людей та битва не сотрётся.
Но отправляясь в тыл, в селе прифронтовом
сквозь зубы лейтенант сказал: "Ещё вернемся,
Царицын и Москву возьмём в сорок втором".
"Нет, этому не быть!" - "А бронь?" - Сгорела, хватит…"
Чтоб не пустить врагов назад в родимый дом,
И отдавая долг освободившим Гати,
мой дядя пал в бою за древний город Холм.
Холмско-Торопецкая операция. Фотография c сайта "Боевой путь Третьей Ударной Армии"
А это - окрестности города Венёва (осень-зима 1941). Село Гати в 8 км от Венёва, там родилась и выросла моя мама, и осенью 1941, в дни оккупации, почти вся их семья (кроме двух ушедших на фронт братьев Василия и Николая) была там.
Венёвский уезд. Снимки периода ВОВ
P.S. Выделенные курсивом слова - это реальные слова немцев, их запомнили моя мама и её сестры.
И даже фраза про сухари - не для красного словца и не для рифмы. Мама рассказывала мне много-много лет назад, как замерзший в летней шинели немец, сидя на лавке в их избе грыз сухарь и говорил бабушке Шуре: "Война не гут, матка, война не гут".