Я всегда твердил, что судьба игра ...
Вчера, 24 мая был день рождения одного из моих самых любимых поэтов - Иосифа Бродского (24 мая 1940 года - 28 января 1996 года).
Его поэзия пришла ко мне в середине 80-х через песни.
Одну из первый из них "Пилигримы" я слушала, а потом и пела, не зная что это Брордский (что музыка Клячкина, впрочем, не знала тоже) .
Не могу вспонить, когда я первый раз услышала его имя - наверное, все-таки от Александра Завеновича на концерте осенью 85го ...
И этот обязательный тогда, и оставшийся исторически эпиграф к "Письмам римскому другу" -
"Из Марциала..."
(что у Клячкина тоже есть песня на эти стихи узнала сильно позже).
А голос самого поэта услышала немного позже, по радио - это была передача какого-то из "вражеских голосов - и поразилась насоклько тяжело его его воспринимать на слух - в итоге проговаривала про себя за ним текст.
Но я все равно хочу привести тут его исполнение стихотворения, первая строчка котороого вынесене в заголовок поста.
Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.
Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не даёт побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
И еще две мои самые любимые песни на его стихи - - упомянутые выше "Пилигримы" Евгения Клячкина и "Письма римскому другу" Александа Мирзаяна.
А памятник Бродскому, макет которого мы видели в Питере, на мой вгляд похож и, главное, отражает смысл... Хотя, возможно, это мне кажется.
Ниоткуда с любовью (с)
Ваша Кошка- @maksina
Его поэзия пришла ко мне в середине 80-х через песни.
Одну из первый из них "Пилигримы" я слушала, а потом и пела, не зная что это Брордский (что музыка Клячкина, впрочем, не знала тоже) .
Не могу вспонить, когда я первый раз услышала его имя - наверное, все-таки от Александра Завеновича на концерте осенью 85го ...
И этот обязательный тогда, и оставшийся исторически эпиграф к "Письмам римскому другу" -
"Из Марциала..."
(что у Клячкина тоже есть песня на эти стихи узнала сильно позже).
А голос самого поэта услышала немного позже, по радио - это была передача какого-то из "вражеских голосов - и поразилась насоклько тяжело его его воспринимать на слух - в итоге проговаривала про себя за ним текст.
Но я все равно хочу привести тут его исполнение стихотворения, первая строчка котороого вынесене в заголовок поста.
Click to viewЯ всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.
Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не даёт побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
И еще две мои самые любимые песни на его стихи - - упомянутые выше "Пилигримы" Евгения Клячкина и "Письма римскому другу" Александа Мирзаяна.
А памятник Бродскому, макет которого мы видели в Питере, на мой вгляд похож и, главное, отражает смысл... Хотя, возможно, это мне кажется.
Ниоткуда с любовью (с)
Ваша Кошка- @maksina