Ирис Юханссон «Особое детство»
Ну, вообще-то это не художественная книга. Хотя даже не знаю. Если рассматривать её как пример наивной литературы, без пошлости, которая обычно вылезает, то это даже как бы и шедевр. Ведь что такое литература, как не искусство построение моста над морем смыслов в поисках тех немногих, которые позволят, в конце концов, познать самого себя. Тут книга о маленькой Ирис, у которой слова в прямом смысле вылетают из уст людей и кружатся вокруг, по-настоящему вскрывает мир человека с легкостью, словно и не мир это вовсе, а банка тушенки.
И дело на самом деле не в аутизме. Лично я не воспринимал книгу как учебное пособие или описание практики излечения. Все это оставалось лишь фоном, далеким от главного. Для меня, не ребенок, страдающий аутизмом, оказывался на переднем фоне, а люди окружающие его и те мелкие детали, которыми они оказываются забиты. Телефонная трубка и жесткие руки матери были важней диагноза. Я бы назвал книгу мемуарами, если бы они не были честней и откровенней подавляющего большинства книг, в которых авторы оправдываются в чем-то или выбивают из читателей слезы радости или умиления. Ведь даже признания в постыдном - там являются действительными признаниями в постыдном, с высоты своего возраста, опыта и, иногда чувствуется, немаленького сексуального опыта. Тут ребенок остается ребенком. При этом книга поделена на части, в которых одни и те же образы и события показаны в порядке нарастания понимания автором самой себя. Продемонстрирован не только путь, цель, но и подродно расписаны промежуточные результаты.
С другой стороны - это действительно примитивизм. Психологичность книги тесным образом связана с симптоматикой, она не самостоятельна, окружающий мир находится лишь в зачатке восприятия, поэтому никаких откровений найти не удастся. И все портит последняя часть. Она необходима чтобы доказать, что жизнь возможна и в таком состоянии, и для меня все это оказалось лишнем и лишенным какой-либо очарования.
И дело на самом деле не в аутизме. Лично я не воспринимал книгу как учебное пособие или описание практики излечения. Все это оставалось лишь фоном, далеким от главного. Для меня, не ребенок, страдающий аутизмом, оказывался на переднем фоне, а люди окружающие его и те мелкие детали, которыми они оказываются забиты. Телефонная трубка и жесткие руки матери были важней диагноза. Я бы назвал книгу мемуарами, если бы они не были честней и откровенней подавляющего большинства книг, в которых авторы оправдываются в чем-то или выбивают из читателей слезы радости или умиления. Ведь даже признания в постыдном - там являются действительными признаниями в постыдном, с высоты своего возраста, опыта и, иногда чувствуется, немаленького сексуального опыта. Тут ребенок остается ребенком. При этом книга поделена на части, в которых одни и те же образы и события показаны в порядке нарастания понимания автором самой себя. Продемонстрирован не только путь, цель, но и подродно расписаны промежуточные результаты.
С другой стороны - это действительно примитивизм. Психологичность книги тесным образом связана с симптоматикой, она не самостоятельна, окружающий мир находится лишь в зачатке восприятия, поэтому никаких откровений найти не удастся. И все портит последняя часть. Она необходима чтобы доказать, что жизнь возможна и в таком состоянии, и для меня все это оказалось лишнем и лишенным какой-либо очарования.