ОБЪЕДИНЕННЫЙ ПЛЕНУМ ЦК и ЦКК ВКП (б) 29 июля-9 августа 1927 г. Стенографический отчет.

[maks08maks]

Заседание первое.
Вечер, 29 июля.

ДОГАДОВ. Товарищи, я предлагаю просить Алексея Ивановича Рыкова открыть заседание и председательствовать на Объединенном Пленуме ЦК и ЦКК.
ГОЛОСА. Просим!
ДОГАДОВ. Разрешите проголосовать. Кто за это предложение? Кто против? Принимается.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (Рыков). Товарищи, всем известен порядок дня?
ГОЛОСА. Огласите.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я оглашу. Первый вопрос-о международном положении-докладчики т.т. Чичерин и Бухарин. Второй вопрос-о контрольных цифрах на 1927-28 г.г.-докладчик т. Рыков. Третий-доклад РКИ о рационализации и упрощении государственного и хозяйственного аппарата и режиме экономии-докладчик т. Орджоникидзе. Четвертый-о последних выступлениях оппозиции и нарушении партийной дисциплины т.т. Троцким и Зиновьевым-докладчик т. Орджоникидзе. Наконец, пятый вопрос-о съезде партии.
Имеются ли какие-нибудь предложения по вопросу о порядке дня? Слово имеет тов. Евдокимов.

ЕВДОКИМОВ. (Читает). Товарищи, в целях достижения наиболее благоприятных результатов по острым и тревожащим партию вопросам, связанным с внутрипартийными разногласиями…
ГОЛОС. Опять по писанному читаешь.
ЕВДОКИМОВ.… я вместе с некоторыми другими членами ЦК и ЦКК предлагаю с самого начала создать комиссию, которая, несмотря на всю остроту положения, попыталась бы разработать и представить Соединенному Пленуму проекты решений, обеспечивающие наименее безболезненный, наиболее выгодный для партии выход из создавшегося трудного внутрипартийного положения.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Тов. Евдокимов, да ведь вы не по тому пункту взяли себе слово. Я спрашивал, имеются ли какие-либо предложения по вопросу о порядке дня, а вы говорите о том, как будет Пленум работать. Об этом мы будем говорить потом. Сейчас мы обсуждаем вопрос о порядке дня. Имеются какие-либо предложения по этому вопросу? Голосую оглашенный порядок дня. Кто за него? Кто против? Воздерживаются? Порядок дня принимается.
РАКОВСКИЙ. Алексей Иванович, позвольте мне слово.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. По какому вопросу?
РАКОВСКИЙ. По вопросу о порядке дня.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Мы уже проголосовали этот вопрос. Вы должны были перед голосованием поднять руку. Я же спрашивал, имеются ли какие-либо предложения по вопросу о порядке дня.
РАКОВСКИЙ. Я поднял руку, но вы не заметили.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Как я это не заметил? Ну, пожалуйста.

РАКОВСКИЙ (читает). Товарищи, я просил слово к порядку. Я хочу внести предложение к порядку работ Пленума, касающееся той части 4-го пункта, где говорится о поведении т.т. Зиновьева и Троцкого. В связи с этим пунктом, ЦКК вынесла постановление, предложенное нашему обсуждению, о выводе этих двух товарищей из ЦК партии.
Само собою понятно, что я здесь не хочу разбирать вопроса по существу и не хочу заниматься тем, составляют ли действия т.т. Зиновьева и Троцкого нарушение устава и ведут ли они к разрушению партийной дисциплины. Я этого не считаю. Есть, однако, одно обстоятельство, по поводу которого не может быть разногласий, а именно, что ЦКК рассматривала этот вопрос преимущественно с точки зрения партийного устава, другими словами, с точки зрения формальной. Этим и ограничивается задача ЦКК. Теперь нам, Объединенному Пленуму ЦК и ЦКК, предстоит подойти к этому вопросу уже с более широкой точки зрения. Кроме формального момента-соблюдения устава, которое не теряет, конечно, своего значения, при постановке этого вопроса мы должны исходить-и в этом заключается функция нашего Пленума-из соображений более высокого порядка, т. е. из соображений политической целесообразности. Взвесив обстановку внутри партии, обстановку внутри страны и, наконец, международную обстановку, мы должны решить, раньше, чем приступить к вопросу по существу, следует ли вообще ставить вопрос о выводе т.т. Зиновьева и Троцкого из состава ЦК на повестку дня нынешнего Пленума.
Взвесив все эти обстоятельства, я прихожу к заключению, что они повелительно требуют снятия этого вопроса с повестки дня нынешнего Пленума.
Вот в чем заключается мое предложение.
Разрешите в двух словах мотивировать его.
Настоящий Пленум является, может быть, предпоследним Пленумом до партийного съезда. Во всяком случае-не далеко от партийного съезда, который после двухлетнего перерыва состоится осенью и организация которого стоит на повестке дня теперешнего Пленума. Возникает вопрос, не является ли посягательством на права самого съезда-при лишении его возможности с полным знанием дела получить необходимые объективные разъяснения по одному из важнейших моментов развития самой партии-снятие двух виднейших членов Центрального Комитета партии, представляющих определенное течение партийной мысли. Я лично считаю, что рассмотрение этого вопроса настоящим Пленумом является не только посягательством на права съезда, но и еще явным нарушением партийного устава и партийной практики. Лучшим и убедительнейшим доказательством моего утверждения является заявление Владимира Ильича на IX съезде в ответ на возражения некоторых товарищей о том, будто бы ЦК перед съездом рассылает товарищей, несогласных с Центральным Комитетом, и тем самым лишает их возможности принять участие в предсъездовской дискуссии.
«Если бы ЦК удалил Шляпникова,-говорил Ленин,-как представителя оппозиции, перед самым съездом, такой ЦК несомненно сделал бы гнусность… Да, конечно, если бы ЦК ссылал оппозицию перед съездом-это недопустимо».
Я прошу вас задуматься над этими словами Владимир Ильича, которые приобретают для нас всех значение, я бы сказал, исторического предостережения в данном случае, когда речь идет о двух ближайших сотрудниках Ленина и когда рассматриваются вопросы, решающие судьбы партии и социалистического строительства.
С другой стороны, партия и республика пережинают чрезвычайно тяжелые события международного характера, когда каждый из нас с тревогой спрашивает себя, что принесет нам завтрашний день. Достаточно прочесть статьи и речи членов ЦК и членов правительства, чтобы убедиться в остроте создавшегося политического международного положения. Каждый член партии не только вправе, но обязан спросить себя, как отразится на авторитете ЦК, являющегося высшим органом нашей страны, внутри и заграницей, то обстоятельство, что в настоящий момент на повестке дня у нас стоит предложение о выводе т.т. Зиновьева и Троцкого из ЦК. Позвольте мне, человеку, который о течение 4-х лет по поручению партии выполнял ответственную правительственную работу заграницей и находился в постоянном контакте с внешним политическим миром, заявить вам, что одна лишь постановка этого вопроса отразится на нашем внешнем положении чрезвычайно отрицательно. Я говорю на основании того, что я слыхал из разговоров и читал в газетах с того момента, когда этот вопрос был еще только поставлен на наших ячейках.
То обстоятельство, что в нашей партии есть разногласия, что идут споры, кажется вполне нормальным. К этому привыкли. А кроме того, к нам буржуазия применяет нормы собственной политической жизни. При самом неприязненном отношении к нам буржуазия не может видеть в этих разногласиях и спорах чего-то необычного, какой-либо причины ослабления партии и ослабления Советскою Союза.
Однако, совершенно иначе обстоит дело, когда речь идет о мерах взысканий, налагаемых на членов партии, на членов ЦК, особенно, когда эти меры взысканий сводятся к отсечению и исключению. к попытке политической ликвидации важнейших вождей нашей революции.
Я знаю, какие аргументы приводятся у нас, чтобы отразить эту опасность. В таких случаях говорят обыкновенно о малочисленности так называемой оппозиции, представляемой т.т. Зиновьевым и Троцким, но, товарищи, этот аргумент может иметь известное значение в нашей полемике, но он остается почти без всякого значения, когда речь идет о формировании общественного мнения заграницей,-причем я имею в виду в данном случае не только буржуазию, но и международный пролетариат. Здесь арифметический критерий с цифровыми выкладками не действует. Как бы вы ни подсчитывали голоса, нельзя вырвать из сознания всего мира того, что речь идет о двух крупнейших работниках нашей партии, о двух товарищах, из которых один в течение 20-ти лет беспрерывно был членом Центрального Комитета, а другой присоединился к партии в самые критические моменты ее борьбы и работал вместе с ней, как ближайший сотрудник Ленина, весь период Октябрьской революции, международной и гражданской войны и советского социалистического строительства. Все коммунисты, все рабочие заграницей встретят это с величайшей тревогой.
Это относительно рабочих. Что касается наших классовых врагов, то уже одна постановка вопроса на нашем Пленуме об исключении т.т. Зиновьева и Троцкого вызовет их радость, так как будет учитываться ими, как признак ослабления авторитета Центрального Комитета партии, постепенного разрушения самой партии, и, наконец, как признак ослабления обороноспособности страны. Потирая руки, они будут спрашивать себя, за кем завтра очередь среди бывших сотрудников Ленина?
Без преувеличения могу сказать, что мир никогда не следил за работой Пленума с таким напряженным вниманием, как ныне. Это относится одинаково как к нашим классовым союзникам, так и к нашим классовым противникам. То же самое можно сказать и о всей нашей партии. Я не сомневаюсь в том, что в каждом из нас живет та же самая тревога. Мы ее рассеем, если снимем вопрос о т.т. Зиновьеве и Троцком и займемся вопросами, которые укрепляют наш фронт и тыл.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Слово имеет т. Ярославский.

ЯРОСЛАВСКИЙ. Товарищи, вся партия была свидетельницей самых неслыханных обвинений, которые были выдвинуты т.т. Зиновьевым и Троцким против партии. Эти товарищи не остановились перед тем, чтобы эти обвинения вынести далеко за пределы ВКП. Эти товарищи подали заявление, подписанное теперь и тов. Раковским, в котором они подчеркивают, что, хотя они выносят его в момент необычайных международных осложнений, «когда английские консерваторы... довели дело до разрыва дипломатических отношений», они считают, что в этот момент они должны высказать то, что они высказали. Какие мы выдвигали соображения. ставя вопрос о т.т. Троцким и Зиновьеве на Пленуме ЦК и ЦКК. Мы считали, что все их поведение, все их наскоки на партию в этот момент являются услугой классовым врагам пролетариата, что эти наскоки являются услугой всякого рода международным попыткам напасть на Советский Союз. Они это об’являли демагогией, говорили, что мы запугиваем партию, что мы хотим затемнить вопросы принципиальные, поставленные перед нами жизнью, криками о том, что оппозиция расстраивает ряды пролетариата в момент разрыва дипломатических сношений с Англией. А теперь, когда мы поставили перед партией вопрос о поведении т.т. Зиновьева и Троцкого, тов. Раковский, подписавший заявление 83, ничем другим не мотивирует предложение снять этот вопрос, как опасностью международного характера, тем, что сама постановка этого вопроса будет расцениваться с точки зрения ослабления наших сил. Уже в этой постановке лежит фальшь, лежит необычайная неискренность, которую, я думаю, оценит вся партия. Эго неискренность не тов. Раковского лично, а неискренность тех аргументов, которые тов. Раковский вынужден выставить в защиту того, чтобы снять этот вопрос.
Товарищи, если здесь ссылаются на Владимира Ильича, на его речь на IX с‘езде партии, то почему забывают то, что Владимир Ильич в острый момент жизни нашей партии, когда партии грозил раскол, когда у нас был кризис партии, когда партию трепала дискуссионная лихорадка, когда Ленин считал, что была совершена большая ошибка тем, что дали открыть дискуссию, да еще по платформам. Забывают, что именно в этот момент, ради сохранения единства партии, им было внесено предложение на X с‘езде партии, в котором говорилось, что мы можем, в случае, если кто либо из членов ЦК или ЦКК нарушит партийную дисциплину, не дожидаясь с’езда, поставить вопрос о немедленном выводе их из ЦК или ЦКК. Это было сделано после IX с'езда, на X с‘езде партии. Я думаю, что Владимир Ильич не забыл тогда, на X с‘езде, того, что он говорил на IX с‘езде по поводу недостойных обвинений, что ЦК кого-то высылает накануне с'езда и незачем было-бы напоминать ему, что он говорил. Владимир Ильич знал, что он делал, и та директива, которую он дал нам на X с’езде в виде резолюции, есть директива партии, записанная в виде предложения, сделанного Лениным, в виде решения партийного с‘езда. Мы не можем вычеркнуть этого решения.
Вот почему я считаю, что было бы совершенно неправильным ссылаться на то, что эти товарищи не будут присутствовать на с‘езде, в случае, если Объединенный наш Пленум согласится с постановлением ЦКК. Мы вероятно, пригласим на с‘езд не только этих товарищей, но возможно, что гораздо большее число товарищей из оппозиции пригласим на с'езд, если перед с‘ездом выяснится, что у них есть, что сказать партии, что есть польза от их присутствия.
Вы знаете, что у нас на с'ездах присутствует масса товарищей, не разделяющих точку зрения партии, так что это соображение, мне кажется, меньше всего можно выдвигать перед партией как такое, ради которого мы можем снять с обсуждения этот серьезный вопрос. Вот почему я думаю, что Центральный Комитет и Центральная Контрольная Комиссия оставят этот вопрос в повестке дня и отвергнут предложение Раковского.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Голосуется предложение Раковского о снятии 4 пункта порядка дня о выступлениях оппозиции и нарушении партдисциплины.
РАКОВСКИЙ. В части, касающейся Зиновьева и Троцкого.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Голосуется эго предложение. Кто за него, прошу поднять руки. (12). Кто против? Большинство. Кто воздерживается? (1). Итак, большинством голосов предложение т. Раковского отклонено. Еще какие предложения имеются к порядку дня? Тов. Пятаков.
ГОЛОС. Ал. Ив., регламент 3 минуты.
ПЯТАКОВ. Я успею. Я вношу предложение об изменении распорядка дня Пленума ЦК и ЦКК. Очевидно. Об’единенному Пленуму придется так или иначе коснуться вопроса заявления, поданного в Центральный Комитет около 700 с лишним старыми большевиками. Я полагаю, что это является настолько крупным политическим шагом, сделанным нашей партией, что этим вопросом Пленуму ЦК следует заняться особо.
ГОЛОС. При миллионной партии.
ПЯТАКОВ. Напомню, что тогда, когда было подано другому Центральному Комитету заявление 46 товарищей, то это заявление было подвергнуто специальному рассмотрению на Пленуме ЦК с приглашением подписавших заявление. Поэтому я предлагаю заявление 700 выделить из 4 пункта порядка дня и поставить самостоятельным пунктом порядка дня и пригласить некоторых товарищей из подписавших заявление для обсуждения этою вопроса.
ГОЛОСА. Этот номер не пройдет.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Желает ли кто выступить но поводу предложения тов. Пятакова? Голосуется. Кто за? Разрешите считать 12.
ГОЛОС. Евдокимов еще.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Кто воздерживается? Нет таковых. Кто против? Все остальные.
БАКАЕВ. У меня дополнение к порядку дня (смех).
ГОЛОС. Евдокимов, когда до тебя очередь дойдет?
ЕВДОКИМОВ. Я терпеливый.
ГОЛОС. Терпеливы? Мы подождем.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Слово для предложения по вопросу порядка дня имеет т. Бакаев.

БАКАЕВ (читает). Предлагаю включить и повестку заседания Об'единенного Пленума ЦК и ЦКК ВКП (6) вопрос о результатах партпереписи.
Мотивы: На одном из своих заседаний Оргбюро ЦК внесло в план работы ЦК доклад об итогах партпереписи. Доклад этот предполагалось обсудить на июльском Пленуме ЦК. Почему же этот вопрос не поставлен? Неужели массовый выход из партии промышленных рабочих и батраков, который имел место в течение всего 1926 г. и завершился уходом 80.000 чел. во время партпереписи, не является таким фактом, который должен интересовать Пленум ЦК и ЦКК?
ГОЛОС. Эти цифры с потолка взяты.
БАКАЕВ (читает). Из официального органа ЦК - «Известия ЦК» - видно, что за 1926 г. из нашей партии ушло «добровольно» и «механически» свыше 25.000 рабочих и батраков. Парперепись «отсеяла» около 80.000 тыс. человек, в составе которых до 80% рабочих и, при том квалифицированных, в большинстве своем (50%) прошедших Красную армию и гражданскую войну.
ГОЛОСА. Демагогия.
БАКАЕВ (читает). Статотдел ЦК официально указал, что, по сравнению с выходом из партии в 1924 году, прошедший 1926 год дал увеличение в 8 раз. В то же время отмечается сильный рост партии за счет мелко-буржуазных элементов. Рабочие уходят из наших рядов, и партия разбухает за счет служилых элементов и крестьян. Вопреки директиве XIII партийного с'езда «всю работу вести в том направлении, чтобы громадное большинство членов партии в ближайшее время состояло из рабочих, занятых непосредственно на производстве» рабочие от станка в партии теперь составляют лишь около одной трети.
Если вы, товарищи, ие поставите сегодня этот вопрос, то партия объяснит это не иначе, как желанием замазать, скрыть от нее громадной важности процесс, значительно ухудшающий социальный состав партии.
ГОЛОСА. Брось!
БАКАЕВ (читает). Принимая во внимание, что партаппарат и нынешние руководители ЦК пытаются объяснить уход из наших рядов свыше 100 тыс. коммунистов мелкими, обывательскими причинами, что уход из партии многих десятков тысяч пролетариев от станка и прилив в партию свыше 100.000 человек служащих и крестьян есть прямой результат всей неправильной политики ЦК, я настаиваю на включении в повестку Об‘единенного заседания Пленума ЦК и ЦКК вопроса о массовом уходе промышленных рабочих и батраков из нашей партии.
ГОЛОСА. А в промышленность кто сейчас поступает? Ты не знаешь, кто вступает в промышленность и в партию, ну скажи!
БАКАЕВ. Вот когда, товарищи, большинством примете мое предложение, тогда поговорим и об этом. Качественный состав нашей партии в значительной степени определяет правильность ее политики. И лишь тт., близкие к Ярославскому, могут высказывать сожаление, что рабочая часть нашей партии не сокращается тем темпом, как желательно было бы т. Ярославскому.
ГОЛОСА. Окончательно засыпался (шум, звонок председателя).
БАКАЕВ. Я почти дословно повторяю заявление т. Ярославского на последнем заседании Пленума ЦК и ЦКК.
ГОЛОСА. Брешешь, врешь, демагогия.
БАКАЕВ. Смотрите воскресный номер «Правды», если не имеете возможности прочесть стенограмму.
ГОЛОС. Оторвался ты совсем.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Слово имеет тов. Молотов.

МОЛОТОВ. Товарищи, тов. Бакаев внес предложение поставить вопрос о партпереписи на обсуждение Пленума ЦК и ЦКК. Я высказываюсь против этого предложения и сообщаю, что в ближайшие дни этот вопрос должен обсуждаться в Оргбюро ЦК. Само сабой разумеется, об этом вопросе будет подробно доложено с'езду партии. Но и теперь, без подробных цифр и руках, можо определенно сказать, что нарисованные тов. Бакаевым ужасы о положении и партии являются ничем иным, как обывательской сплетней на партию.
ГОЛОСА. Правильно.
БАКАЕВ. Данные взяты из «Известий ЦК».
МОЛОТОВ. В «Известиях ЦК» ваших цифр нет. Ваши цифры из какого-то другого источника. Это говорит только о том, что т. Бакаев, нападающий на партию в отличие от т. Ярославскою, который ее защищает, может подхватывать любую обывательскую сплетню, только бы она была направлена против партии, только бы она дискретировала партию.
ГОЛОСА. Правильно.
МОЛОТОВ. Те цифры, которые мы знаем на основании партпериписи, говорят совершенно не то, что здесь рассказывал тов. Бакаев. В действительности в нашей партии сейчас 57% рабочих, т. е. всего на 1% меньше против начала 1926 г. Социальный состав нашей партии вовсе не изменяется таким образом, чтобы можно было говорить о каком-либо изменении классового характера партии. Наоборот, устойчивость рабочего ядра в партии налицо, а имевшееся в течение 1926 г. понижение процента рабочих восполняется в этом году увеличившимся притоком рабочих от производства.*)
__________
*) В конце настоящей стенограммы приложена справка Статотдела ЦК об итогах партпереписи 1927 г. о выходах из партии и приеме новых членов.

Насчет рабочих от производства. К моменту партпереписи рабочих от производства в пашей партии было 38%, а вместе с батраками в деревне около 40 %, следовательно, заявление тов. Бакаева о том, что в партии всего около трети рабочих от производства не соответствует действительности.
Что касается приема рабочих в партию, то и в этом отношении с половины прошлого года наметился явный перелом к лучшему. Доля рабочих производственников при приеме в партию за прошлый год, если взять цифры по кварталам, колебалась от 10-30%. ЦК еще осенью прошлого года констатировал, что при наличии роста нашей промышленности такой процент приема рабочих от производства является недостаточным. Поэтому, в декабре месяце прошлого года. Организационное Бюро ЦК дало твердую директиву всем парторганизациям: прием в партию должен идти под таким углом, чтобы процент рабочих в нашей партии был повышен против периода окончания ленинскою призыва, когда процент рабочих в партии достиг наибольшею уровни. Эта директива обозначала значительное усиление работы по вербовке новых членов партии на производстве. Это ЦК сделал почти год тому назад. когда перед тов. Бакаевым и его оппозиционными друзьями, очевидно, еще не стоял вопрос о линии партии по регулированию ее социального состава, а теперь они решили бросить свои обвинения партии. ЦК, приняв приведенное мною выше решение, добился заметного улучшения в деле приема новых членов. Так, в первый квартал этою года - я привожу цифры на память, но уверен в их точности, так как приводил их в недавней своей статье в «Правде», - прием рабочих-производственников в нашу партию выразился в цифре несколько большей 30%; во втором квартале этого года процент рабочих от производства при приеме в партию достиг свыше 53% (а общее количество рабочих, принятых партию за первое полугодие этого года достигает свыше 58%).
Таким'образом, мы имеем за последний период повышение процента рабочих-производственинков при приеме в партию. Все эти факты опубликованы в нашей печати и подвергаются теперь широкому обсуждению. Картина положения в партии, которую дал тов. Бакаев, как видно из этого, не отражает реальных фактов и является явным искажением. Напрасно т. Бакаев пытается обвинять ЦК в желании замазать и скрыть, якобы значительное ухудшение социальною состава партии. Этим он только доказывает, что он, не желая серьезно отнестись к фактам, готов повторить любую сплетню на партию к питает большую доверчивость ко всякой клевете на партию. Нельзя изображать дело и так, что теперь происходит массовый уход промышленных рабочих и батраков из нашей партии , потому что это неверно. Это значит только одно: бросать комки грязи в нашу партию и без успеха пытаться дискредитировать ее.
Для партии вопрос о регулировании ее социального состава имел и имеет громадное значение. Линия партии в этом вопросе абсолютно ясна и, мне кажется, не вызывает необходимости в изменении ее. Трудности в регулировании состава партии, несомненно, серьезны. Работать в этой области необходимо упорно и систематически. Ряд организаций должен в этом смысле серьезно подтянуться. Между тем, в заявлении т. Бакаева и тех, кто написал ему это заявление, нет и попытки практически помочь парторганизациям в деле улучшения их работы по регулированию социального состава. Сплетни же тов. Бакаева и клевету на партию ЦК решительно отбросит.
ГОЛОС. Правильно.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Имеется предложение т. Бакаева. Кто за это предложение? 13. Кто против этого? Воздержался? Один.
Еще к порядку дня имеются предложения? Нет. Голосую еще раз порядок дня, внесенный Секретариатом н утвержденным Политбюро ЦК. Кто за него? Кто против этого порядка? Воздерживаются? Тринадцать.
ГОЛОС. Нет, меньше.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Если меньше, то сосчитаю. Кто воздерживается? Двенадцать. Я насчитал двенадцать.
ГОЛОС. Я нарочно спрятался от тебя.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Разрешите об'явить регламент. Теперь объединенное заседание, а я оглашаю регламент работ Пленума ЦК: занятия от 11 до 3 час. и от б до 10 ч. вечера. Докладчику 40 мин., а ораторам по 10 мин. Регламент голосуется.
ЕВДОКИМОВ. Так как вы мое заявление относите к регламенту, я бы просил дать мне зачитать мое предложение.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. О порядке ведения?
ЕВДОКИМОВ. Да.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Я предлагаю сначала утвердить регламент. Какие поправки есть?
ГОЛОС. 15 м. вместо 10 для ораторов.
ГОЛОС. Для докладчика час.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Это единственная поправка.
ГОЛОС. Я предлагаю для доклада увеличить время до 1 ½ час., с тем, чтобы после не увеличивать, а то каждый раз мы принимаем по 40 м., а потом доводим до 2 ½ час.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Есть предложение увеличим, время докладчику до 1 ½ час.
ЕВДОКИМОВ. Это ограничение не докладчика, а самого Пленума.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Сначала давайте проголосуем насчет ораторов. Кто за то, чтобы вместо 10 м. ораторам предоставить 15? Мало. Голосую предложение о том, чтобы докладчикам увеличить время до 1 ½ час. Мало. Разрешите считать утвержденным предложенный регламент.
У меня имеется за подписью Смирнова, Заварьян и целого ряда др. товарищей.
ГОЛОС. Какого Смирнова?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. В этом заявлении они сообщают, что они обращались будто бы в Политбюро с просьбой о допуске их на Пленум и что на это не получили ответа и что они обращались в Политбюро с просьбой об опубликовании их статей, которые должны быть вам розданы и наверное уже вам хорошо известны. Они просят допустить их на Пленум ЦК, ссылаясь на прецедент в связи с заседанием Пленума ЦК, на которые были допущены представители группы 46. Политбюро отказало в аналогичной просьбе Каспаровой, Сталь и еще нескольким товарищам. Что касается просьбы последних, то я думаю, что они напрасно считают, что их взгляды недостаточно известны, так как их взгляды с величайшими подробностями изложены и тех документах, которые розданы всем членам ЦК и ЦКК. Поэтому я лично считаю, что исходя из того, что их мнение подробно изложено и известно всем, и исходя из самого характера их платформы, им нужно отказать в допуске на Пленум. Итак, я предлагаю отказать.
ГОЛОС. Правильно.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Голосуется. Кто за то, чтобы допустить Смирнова, Сапронова и др.; на заседание их, кажется, человек 10? Тринадцать. Кто против? Большинство. Кто воздерживается? Нет.
Еще к регламенту имеются какие-нибудь замечания? Нет. Тов. Чичерин имеет слово.
ЕВДОКИМОВ. Я же просил слово к порядку.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Верно. Вы уже половину страниц этого печатного произведения огласили. Я думаю, что можно продолжать дальше.
ЕВДОКИМОВ. Можно и дальше продолжать, можно сново повторить, как Пленуму будет угодно.
«Товарищи, в целях достижении наиболее благоприятных результатов по острым и тревожащим партию вопросам, связанным с внутрипартийными разногласиями, я вместе с некоторыми другими членами ЦК и ЦКК предлагаю с самого начала создать комиссию, которая несмотря на всю остроту положении попыталась бы разработать и представить Соединенному Пленуму проекты решений, обеспечивающие наименее болезненный, наиболее выгодный для партии выход из создавшегося трудного внутрипартийного положения.
Соединенный Пленум приступает к работам в очень сложный и тревожный момент. Опасность войны приближается. Китайские поражения велики. Внутреннее положение страны трудно, буржуазия подготовляет решительный удар по СССР и коммунизму.
Подготовка нападения на СССР требует величайшего сплочения сил и самой партии и рабоче- крестьянских масс вокруг партии. Работы и решения Пленума могут повести к сплочению партии и изживанию внутрипартийного кризиса или к углублению и обострению его. Мы обязаны приложить все усилия к тому, чтобы настоящий Пленум обеспечил полное единство партии и максимальное сплочение вокруг нее рабочего класса и крестьянства в деле обороны СССР.
Владимир Ильич учил нас, что только в том случае, если произойдет разрыв между рабочим классом и крестьянством, только в этом случае задача сохранения и укрепления единства партии является неразрешимой. Такой классовой постановки в стране нет. И именно поэтому, несмотря на все те внутрипартийные разногласия, которые обнаружились за последнее время, мы считаем себя обязанными сделать с своей стороны все возможное для того, чтобы содействовать единству партии.
Международное положение, положение в стране и партии, в особенности накануне партийного с'езда требуют особо осторожного и особо спокойного отношения к решению вопросов, поставленных 4-м и 5-м пунктами порядка дня Пленума. Именно поэтому мы предлагаем предварительную комиссию. Чисто формальные соображения в такой момент неуместны. Момент слишком серьезен и мы считаем совершенно необходимым в такой момент говорить начистоту. Наша обязанность сделать попытку сближения, пока еще не поздно. Партия и рабочий класс этого хотят и этого хотим и мы: около 800 товарищей большевиков со стажем не ниже 1917 года поддержали наше заявление в ЦК. Многих из них знает весь рабочий класс, многим из них верят те или иные рабочие районы. Мы полагаем, что говорим и от имени этих товарищей.
Исходя из этих соображений мы и вносим предложение о том, чтобы до обсуждения 4-го и 5-го пунктов порядка дня Пленума была избрана комиссия, которая подготовит необходимые решения и внесет на Пленум соответствующие интересам дела проекты постановления.
Подписи: Евдокимов, Смилга, Бакаев, Зиновьев, Петерсон, Троцкий, Раковскнй, Лиздин, Соловьев, Муралов, Авдеев, Пятаков, Каменев».

ГОЛОС. А что, заменит Центральный Комитет и Центральную Контрольную Комиссию эта комиссия?
ЕВДОКИМОВ. Товарищи, если Пленум ЦК найдет необходимым заняться обсуждением вопроса об об’еме функций предлагаемой мною комиссии, мы этим займемся. Предложеиие, которое я вношу, предложение вполне ясное и определенное: по пунктам 4-му и 5-му порядка дня образовать комиссию для тех целей, о которых я говорил в своем предложении.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Слово имеет тов. Шкловский.
ШКЛОВСКИЙ. Товарищи, я думаю, что все те, которые болеют за судьбы нашей партии, все те, которые близко принимают к сердцу все раздоры, имеющие место в нашей партии, все те, которым дороги судьбы нашей партии,-все эти товарищи должны приветствовать то предложение, которое исходит от тов. Евдокимова.
Я думаю, товарищи, что на этом Пленуме, где будет остро стоять вопрос о дальнейшей судьбе нашей партии, о возможности раскола в ней, я думаю, что на этом Пленуме мы должны ухватиться за это предложение и должны сделать, быть может, последнюю попытку, чтобы спасти единство нашей партии.
ГОЛОС. Довольно.
ШКЛОВСКИЙ. Для вас, товарищ, может быть довольно. Может быть, вам судьба и единство нашей партии не так дороги (шум). Но те, кому дороги судьбы нашей партии, те должны это предложение поддержать и приложить все усилия к тому, чтобы попытаться в товарищеской беседе договориться и положить конец всем нашим раздорам.
ГОЛОС. А когда ты подписывал, ты думал об этом?
ШКЛОВСКИЙ. Мы именно об этом и думали.
ГОЛОС. Плохо ты думал.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Слово имеет тов. Томский.

ТОМСКИЙ. Я думаю, товарищи, что единственно правильное в речи Евдокимова это то, что об'ек- тивных предпосылок дли раскола партии не существует. Но методы, которые он предлагает для того, чтобы смягчить остроту борьбы, которая, во всяком случае, разжигалась не Центральным Комитетом, а той группой, представителем которой выступал здесь тов. Евдокимов,-эти методы не годятся, ибо эта острота смягчается и изживается не теми методами, которые он предлагает. Те, кто хотят смягчить начатую ими и обостренную ими же борьбу против партии в чрезвычайно тяжелый для республики момент, - который был между прочим также тяжел и месяц тому назад, когда мы, мы-Политбюро, встречали не предложение о каком бы то ни было единстве, а каждые три дня получали новый, увесистый в несколько фунтов, ругательный, клеветнический документ со стороны оппозиции, должны искать иных методов для смягчения эгой борьбы, те же, которые предлагает тов. Евдокимов, не годятся, равным образом не годится и ссылка тов. Евдокимова на Владимира Ильича, ибо она идет не по той линии. Для того, чтобы предохранить партию от раскола, для того, чтобы «не взирая на лица», можно было обеспечить единство партии и ее ЦК, Владимир Ильич завещал партии создать широкие ЦК и ЦКК. Эти два органа совместно и является тем стальным обручем, который должен предохранить партию от раскола. Вот это собрание и есть, по воле Владимира Ильина, то наикомпетентнейшее собрание, которое «невзирая на лица» по всякому спорному и острому вопросу должно сказать свое авторитетное слово, и по важнейшим вопросам не бежать в комиссию нужно от этого собрания, а честно, прямо и искренне здесь, с этой трибуны, перед этим собранием изложить то, что у каждого имеется сказать по этим вопросам.
ЕВДОКИМОВ. Мы не предлагаем в комиссию бежать.
ТОМСКИЙ. Вас не перебивали, потрудитесь и вы быть терпеливыми к другим.
Если товарищи считают, что комиссия является таким спасительным рецептом, который должен снять с порядка дня разногласия, то не нужно было до обсуждения порядка дня выступать с рядом декларативных и демонстративных заявлений. Та демонстрация, которая прошла здесь перед нами по порядку дня, недостойна большевистской партии и Пленума ее ЦК.
ГОЛОСА. Правильно.
ТОМСКИЙ. Если вы считаете, что комиссии являются важнейшим методом разрешения спорных вопросов, то почему вы не предлагаете комиссию по важнейшему вопросу, который важнее вопроса о Троцком и Зиновьеве, по первому пункту порядка дня? Первый пункт, который определяет положение республики, международное положение, диктагуру пролетариата, вопросы войны и все другие важнейшие вопросы,-по этому вопросу вы комиссии не предлагаете, а предлагаете только по вопросу о выступлении оппозиции.
ШКЛОВСКИЙ. Если будет внутрипартийный мир, то всюду будет мир.
ТОМСКИЙ. Не стройте фракций-мир будет. Мы не против комиссии. Я думаю, что мы должны и будем держаться нашего старого испытанного метода -по окончании докладов и прений по каждому вопросу порядка дня будем создавать деловые комиссии для обсуждении деловых предложений. поправок, дополнений и т. д. Но создавать комиссию исключительно но одному вопросу, между прочим весьма обстоятельно обсужденному в ЦКК, вырывать его из общей системы и создавать почему то предварительную комиссию, унося обсуждение вопроса от широкого Объединенного Пленума ЦК и ЦКК, состоящих как будто бы из значительного числа рабочих,- эго неправильно, это не по ленински, эго противоречит смыслу создания этих заседающих в настоящий момент авторитетных партийных органов. Поэтому я предлагаю отвергнуть неискреннее предложение оппозиции.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Голосуется предложение тов. Евдокимова о создании комиссии по пункту четвертому о выступлении оппозиции и нарушении партийной дисциплины и по пункту пятому о с'езде партии, причем комиссия одна по двум вопросам. Голосуется предложение тов. Евдокимова. Кто за него прошу поднять руку? Тринадцать. Кто против? Кто воздерживается? Нет. Тов. Чичерин имеет слово.