Купили мы однажды диск Розенбаума, чтобы слушать его в машине. Голос мне приятен, несколько песен с симпатичным текстом слушать доводилось, а св. Иоанн Кукузел, знаете ли, хорош только в пробках, когда все двигаются по дороге, как верблюды по пустыне. Диск не прижился, но обнаружилась в нем весьма примечательная изюминка... С интервалом в несколько песен происходит следующее.
Автор сначала с надрывом исполняет "Романс памяти А.В. Колчака". Очень хороший романс, даже если подавиться на словах: "Не сметь срывать с меня гвардейские погоны!"
Ровно через две песни мы вдруг слышим задорное:
"Нам светила сквозь обиды
Шестиконечная звезда Давида...
И нету края, где нас не знают,
Аколь беседер бе-Ерушалаим!"
А потом весьма развязное (и тоже с надрывом):
"Пойдём, помянем-ка
Георгий Константиныча!
Ведь это ж - мать честна! -
Была его война!"
Смеялись мы тогда до слез. Но много позже я задумалась о том, что эта каша-малаша, этот абсурд... отражает суть сегодняшнего отношения к истории. Как говорится, был бы повод выпить. Наши люди покупают царские портреты, клеймят позором Красную армию антихристов, потом публикуют статьи о коммунистах, писавших в стол акафисты, возмущаются поведением эстонцев и демонстративно привязывают геогиевские ленточки везде, где только можно и нельзя (позавчера мне довелось увидеть этот символ в количестве трех штук на, простите, заднице юной россиянки, одетой в мини-юбку). Широкая и щедрая русская душа не может иначе. «Всё во всём и всюду жизнь» (с).*
Историческая память - дело наживное и изменчивое. Разве удивительно отсутствие народа на Бутовском полигоне в день памяти новомучеников? Волна ненависти к советской власти уже спала, и стране незачем лишние болезненные воспоминания. «Нужно максимально пропагандировать объединяющие факты, моменты в истории, символы и т.п.» Пора «взглянуть на 70 лет советской истории с высоты тысячелетней истории России»(с). Вообще говоря, правильно. Татар пережили, коммунистов пережили, Путина переживем. Перегородим движение по мосту через Москва-реку, расставим на капотах стаканчики с водкой, будем смотреть салют и праздновать Победу. Разве беда, что празднующие из истории ВОВ помнят две даты и три названия? Что уже наутро плакаты «Мы помним» заклеили рекламой «Очаковского» пива, что немыслимое количество наших ветеранов спились и умерли в нищете, что таких же ветеранов разгонял ОМОН, когда они пытались защитить себя от монетизации льгот…
Кто-то проклинает Ленина. Кто-то - Ельцина. Действительно, уже пора несколько приподняться над политическими пристрастиями, над историей своей собственной семьи - во имя будущих поколений, которые даже вряд ли будут пытаться разобраться в истории ХХ века, во всех этих взаимных обвинениях, во всех этих ссылках на «рассекреченные архивы»… Пробую взглянуть сверху, что же получается? Я никогда не считала свою бабушку по папе - убежденную коммунистку и атеистку, шедевр советской пропаганды - чем-то хуже бабушки по маме, ненавидевшей коммунистов до дрожи в руках. Но, соответственно, я и не удивляюсь тому, что эстонцы, предавшие наших белых офицеров, затем уничтожавшие наших красных офицеров вплоть до 1956 года, наконец, добрались до нашего бронзового солдата: перенесли его на военное кладбище. А ведь могли бы и взорвать... Для меня генерал Власов - никак не больший предатель своей Родины, чем унтер-офицер Жуков. Мой собственный прадед-чекист из деревни Агарино - никак не меньший враг русского народа, чем «немецко-фашистский захватчик» Ганс с томиком Гейне в вещевом мешке. Геноцид по классовому признаку - никак не менее подлежит суду, чем геноцид по признаку национальному. И т.д., и т.п. Странные для поколения «русских советских патриотов» выводы, не правда ли?
День Победы для меня - прежде всего - день избавления, великий день, когда был положен конец четырехлетнему кошмару, когда выжившие смогли вернуться домой. День низкого поклона тем, кто из последних сил, на грани человеческих возможностей трудился в тылу. День, когда мы обязаны вспомнить павших (воевавших кто за что, и поэтому не возводимых мной в ранг священного). Но вспоминается мне не только знамя над Рейхстагом. Я помню о линии Маннергейма, помню о Катыни, помню о Любанской операции, о блокаде Ленинграда и о Ржеве. Помню о слове «кукуруза», об обороне Севастополя, о русской практике преодоления минных полей. О самоубийствах немецких пулеметчиков, потрясенных русскими атаками (при которых цепи атакующих расстреливались одна за другой, немцами и своими же заградотрядами). О погрузке в эшелоны крестьян, пытавшихся уйти с отступавшим врагом. Об инвалидах-фронтовиках, исчезнувших в 1948 году с московских улиц. О послевоенной участи трех православных монархий и христиан Восточной Европы. О покрытых костями и вскоре перепаханных полях… И о многом другом.
* Есть, правда, некоторое количество чудаков, вроде нас с мужем, у которых есть предел всеядности, и на этом пределе возникает когнитивный диссонанс, как верно заметил
kirrr. Но нас мало, и мы не в ленточках тельняшках… И только нас удивляет, что пока русским ветеранам их побежденные враги - ветераны немецкие - собирают из своего кармана деньги на жизнь, потомки победителей, сдавшие все завоеванные территории (и еще с прицепом! (с)), повязав георгиевские ленты, пьют за Георгий Константиныча и за «нашу! Великую! Победу!»…
С праздником! Вечная память…